С приветствиями и поздравлениями журналу выступили представители ведущих российских издательств и председатели оргкомитетов конвентов. В завершение состоялся праздничный банкет.
Агентство F-пресс
* * *
In memoriam
11 мая 2001 года в возрасте всего 49 лет в своем доме в Санта-Барбаре (Калифорния) от сердечного приступа скончался популярный британский писатель Дуглас Ноэль Адамс. Самым знаменитым произведением Адамса, принесшим ему мировую славу, и по сей день остается «Путеводитель по Галактике для путешествующих автостопом» (см. «Если» № 4, 1995) и его продолжения. Изначально это была комедийная радиопостановка, впоследствии, в 1979 году, автор переработал ее в роман. По мотивам первого романа в 1981 году в Британии был снят сериал, а в ближайшее время студия Диснея готовит полнометражный фильм. Адаме не дожил до премьеры меньше года…
15 мая 2001 года по дороге из Тулы в Ясную Поляну скоропостижно скончался Георгий Хосроевич Шахназаров, известный читателям как писатель-фантаст Георгий Шах. Шахназаров родился в 1924 году в Баку. Участник войны, работал в Политиздате, в аппарате ЦК КПСС. С 1988 по 1991 год — помощник и советник Михаила Горбачева, после распада СССР работал директором Центра глобальных программ Горбачев-фонда. В фантастике под псевдонимом Георгий Шах дебютировал в 1972 году. Его книги «Нет повести печальнее на свете…» (1984), «И деревья как всадники…» (1986), «Всевидящее око» (1989) были популярны среди любителей фантастики.
Редакция
Павел Лачев
Гости нашей песочницы
В последнее время споры и ссоры между некоторыми представителями так называемого «мейнстрима» и авторами традиционной фантастики приобрели характер семейный, можно даже сказать — кухонный. С упорством, недостойным вообще никакого применения, они уличают друг друга либо в измене жанру, либо в отходе от вечных ценностей. Одни стоят на позициях, назовем так, ортодоксальной фантастики (и мы знаем их имена), другие же горделиво просят более их фантастами не именовать, поскольку они писатели, просто писатели… Но эти вопросы самоидентификации смело можно было бы отнести к сфере рекламы и саморекламы, если бы не наблюдались некоторые забавные тенденции, заставляющие подозревать, что дело не только в дешевом пиаре. Книга Виктора Юрчевского «Драбанты повелителя слов», вышедшая в издательстве «Новая космогония», лишь укрепляет в этих подозрениях. Но сначала о самом романе.
Сюжет, на первый взгляд, может показаться пародией на пародию, иными словами, на прямое заимствование идеи путешествия по воображаемым литературным мирам, осуществленным небезызвестным Луи Седловым из «Понедельника…». Что это — очередная бесконечная поделка очередного «ученика»? Но фигура автора доселе в фантастике не была замечена, а литературные пласты, перелопаченные в романе, к фантастике, в общем-то, в первооснове своей не тяготеют. Юрчевский, опубликовавший в «толстых» респектабельных журналах несколько повестей и рассказов в духе откровенно постмодернистской прозы, прошелся лихим наметом по мировой и российской классике, излагая свою версию тех или иных событий, описанных в сочинениях великих…
Введение в роман представляет собой вязкий диалог неких безымянных сущностей, полный глухих пророчеств, невнятных предсказаний и туманных намеков. Суть их становится мало-мальски понятной лишь после прочтения нескольких глав, почему-то автором названных инсталляциями.
Итак, то ли во времена доисторические, то ли в наши с вами, или же вовсе в безвременье обретается некто, имя которому Повелитель Слов — божество или очень сильный маг, имитирующий божество. Он умеет воплощать слово в реальность.
Но авторской фантазии хватает лишь на то, чтобы в реальность воплощались в основном напечатанные слова, а именно — произведения классиков мировой литературы, причем, явно по списку школьного учебника по литературе для старших классов. Но не будем строги…
Повелитель обнаруживает, что в мирах, созданных им, наблюдается некоторый беспорядок, местами переходящий в полный бардак. Логика и структура этих миров рушится, герои и иные персонажи, обреченные, казалось, на бесконечное повторение и воспроизведение сюжета, то ли пытаются выйти из-под контроля, то ли имеет место, как сейчас принято говорить, несанкционированное вмешательство темных сил. Самое смешное, что ответа на этот вопрос автор так и не дает. Остается непонятной также цель и смысл создания таких миров.
Повелитель рассылает своих драбантов[18] на предмет выяснения и недопущения. Собственно, приключения одного из них и составляют канву произведения. Попав в мир очередного литературного произведения, герой воплощается в какого-либо второстепенного, как правило, персонажа. Хотя фабула местами подозрительно смахивает на «квантовые скачки» из одного американского сериала, герой тем не менее всегда знает, что ему надлежит сделать — а именно, восстановить status quo. Так, например, в «Пиковой Даме», обнаружив вопиющее несоответствие с сюжетом (Германн и Лиза на выигранные деньги собираются провести медовый месяц в Ницце), он блуждает вперед-назад по всему миру-произведению, но никак не может понять, почему азартный игрок все же вовремя остановился…
Детективная линия могла стать весьма занятной, но герой невесть почему воплотился в немощную старую графиню и в состоянии лишь наблюдать. В этой главе рассыпаны намеки на некие тайные силы, которым была сопричастна носительница секрета трех карт, вскользь говорится о тамплиерах, Сен-Жермене и каких-то путешественниках во времени… Наконец, герой выясняет, что всему виной был кто-то из гостей, случайная реплика которого заставила Германна бросить игру.
Стилизация автору не вполне удалась. Хотя он очень старался не отходить от оригинала, но время от времени сквозь речь персонажей Пушкина прорывается лексика братков. Если это было сделано намеренно, тогда непонятен серьезный и даже местами напущенный пафос романа.
Расставив все по своим местам, то есть утопив Лизу, герой переходит к следующей миссии. В некоторых главах он встречается с другими посланниками, кое-кто из них не очень-то доволен своими деяниями, иногда герой сталкивается даже с актами откровенного саботажа. Один из драбантов влезает на «чужой участок» и всячески пытается обустроить Россию «Войны и мира». Вся эта фарсовая ситуация раздражает абсолютной серьезностью, с которой автор рассуждает о «Россиях, которые мы потеряли». Создается впечатление, что для него вообще вся наша история — перечень потерь и поражений. Приблизительно к середине романа герой (а возможно, и сам автор) слегка подзабывает, о чем, собственно говоря, идет речь. Оказавшись в реальности «Войны миров» Уэллса, он на протяжении чуть ли не полусотни страниц азартно сражается с марсианами, которые, как выясняется, благополучно покорили землян и вовсю упиваются нашей с вами кровушкой. Судя по всему, именно этот фрагмент дал повод автору предисловия к книге, известному литературоведу, до сих пор нигде интереса к фантастике не выказывавшему, назвать роман «остросюжетной фантастикой». Надо отдать должное Юрчевскому, здесь он честно пытается следовать канонам фантастического боевика. Но все это настолько банально и заезжено в бесконечных книгах и фильмах, что даже оторопь берет — неужели автор не смог или не захотел придумать что-то новое, помимо череды засад, пальбы и шинкования марсианских щупалец большим мясницким топором?
