Странная штука получается: мы всех привыкли мерить по себе. Мы эталон и все тут. Все, что не так, как у нас — все неправильно. Мы находимся на таком низком уровне развития, что немногие здесь, на Базе, стоят ниже нас. Но при этом мы так обнаглели, что стали утверждать: «Есть только мы и никого, кроме нас нет, и если мы никак не можем услышать Космос, то для нас это значит только одно: никого кроме нас в Космосе нет, и мы по-прежнему остаемся венцом творения. Почему-то никому не приходит в голову, что цивилизация, обогнавшая нас намного в своем развитии, говорит на другом языке и их сигналы мы просто не научились воспринимать. И, если на змеиных планетах нет никаких рукотворных сооружений, это совсем не значит, это там нет разума, просто у змей нет рук, да и не нужны они им.
- Разум, — сказала Сита, — он есть даже там, где нет условий для жизни. Ведь скарры могут существовать в любой среде: в вакууме, на раскаленной звезде, в ядре планеты…
Так я стала потихоньку превращаться в змею: много думала и мало двигалась. Вскоре выяснилось, что змеям не так уж плохо живётся. Мне даже не надо было тратить свое время на постоянное добывание пищи. Поев один раз, я могла позволить себе не есть несколько дней. Лежала на солнце и переваривала пищу. Змеи — философы уже просто потому, что таков ритм их жизни — они не суетятся зря.
Иногда меня посещала Сита. Говорили мы с ней мало, но эти разговоры доставляли мне настоящее удовольствие. Змеи — вдумчивые, осторожные, несуетливые существа, но нельзя сказать, что общение с кем-либо им нравится.
Сита приятно отличалась от остальных, она терпеливо рассказывала мне о жизни змей и учила всему, что знала сама.
А еще я узнала, что-то странное существо на Совете, которое учиняло мне разнос, самый настоящий вампир, ничего, кроме крови, не ест. Как и все вампиры, он обладает сверхестесственным способностями. Его почти невозможно поймать, еще труднее убить. А еще он умеет летать. Зовут существо Чабр, а его народ слишком малочисленный, но каким-то непостижимым образом абраки — так они называются, успели отметиться на самых разных планетах. С удивлением я узнала, что абраки ухитрились проникнуть даже на Землю. На Земле их видели и не раз, но никто в них не верит — слишком уж это невероятно все. Для людей абраки не опасны — им запрещено нападать на разумных существ — они не убийцы.
Меня уже не угнетало мое новое существование, я даже находила его приятным. Но однажды на змеиной территории появился, Чабр и я поняла, что срок моего наказания, истек. И я даже не обрадовалась этому.
Загадочный, абрак подошел ко мне и посмотрел мне в глаза.
— Тебе пора домой. Мы меняем Базу. Новый адрес тебе передадут, когда все будет готово.
Я испугалась. А что, если обо мне забудут, и не позовут, и я навсегда останусь на Земле? Что, если меня просто выгоняют с Базы, раз и навсегда?
— Мы не разбрасываемая Наблюдателями-Координаторами — сказал Чабр — Тебя позовут, можешь, не беспокоится.
Я успела последний раз окинуть взглядом Базу и рухнула без чувств.
Очухалась я дома. На своей родной Земле. И уже в своем собственном теле я чувствовала себя непривычно и неуютно. Сначала даже не знала, что мне делать с руками и ногами, они меня, плохо слушались. Оказывается, мое родное тело довольно неуклюжее и неудобное. Кто бы мог подумать?!
Но как Чабр ухитрился вернуть меня на Землю? Впрочем, он ведь наставник.
А ведь прошел уже год с того дня, как я повстречалась с Софом! Но на самом деле прошло уже гораздо больше времени. Вполне возможно, что все это уже прекратилось. А, может быть, меня просто уволили?! Что, с глаз долой из сердца — вон — никаких объяснений и никаких проблем. Но мне даже думать об этом не хотелось, я даже не могла уже понять, как это я раньше могла жить без всего этого. Мысль о том, что от меня просто избавились, приводила меня в бешенство. Не спорю, я далеко не ангел, но и наказывать меня так жестоко не за что! Как будто нет во мне больше ничего хорошего. Если они со мной так поступили, то и они мне не нужны! А потом наступила самая настоящая депрессия. Мне не хотелось жить. Я даже не успела попрощаться со своими друзьями. Они меня, как ненужную вещь, взяли двумя пальчиками за шиворот и просто выбросили. Хотелось выть или биться головой об стенку, но разве это поможет?
Я засела у себя дома, как в осажденной крепости. Мне не хотелось ни с кем общаться, никуда ходить. Я сутками спала, а когда просыпалась, то не знала, куда себя деть. Время шло, а обо мне никто не вспоминал.
Мои друзья: и родные забили тревогу, решили, что со мной приключилась несчастная любовь, или, что я забеременела, или еще что-то в этом роде. С другой стороны, что еще может так сильно огорчить молодую девушку моего возраста?
Однажды ко мне заявилась мама. Начала без всяких лишних слов, прямо с порога:
— Александра, ты забеременела? Не переживай так, это не смертельно. Что ты решила?
Я вздохнула.
— Ма, у меня все в порядке. Я не залетела.
— Точно или ты меня успокаиваешь?
— Точно.
— Тогда объясни мне, что с тобой происходит?
— Просто у меня, депрессия.
— Почему?
Мне ни: с кем не хотелось разговаривать на эту тему, но куда деваться от родной мамы?
— Ма, это допрос?
— Нет, но ты не забывай, что я — твоя мать и я все должна знать о тебе.
— Все знать невозможно!
— Возможно: я — твоя мать!
Господи, как у нее все просто! Мне бы так. Но надо же мне что-то придумать, иначе моя беспокойная мамуля сдаст меня в какой-нибудь уютный дурдом.
— Ма, ничего страшного нет. Все нормально, просто мне чего-то не хватает в этой жизни.
— Всем чего-то не хватает, но ты же просто ненормальная стала. Как можно целыми днями сидеть дома, никуда не ходить, ни с кем не общаться? Это в твоем-то возрасте! Это ненормально.
— Мама, тебя трудно понять. Раньше тебе не нравились мои друзья и то, что дома, я только ночую. Ты всем была недовольна. Теперь-то ты чем недовольна?
— Всем! Все хорошо, что в меру.
Ну, что тут скажешь? Все верно, но я-то, что могу сделать?
— Дочка, может, ты пока у нас поживешь?
0-0-0-0, как все запущенно! Мои родители подозревают, что я могу покончить с собой. Неужели я так плохо выгляжу?
— Мама, — как можно спокойнее сказала я. — Не поднимай волну. Я совсем не собираюсь кончать жизнь самоубийством — нет для этого никаких причин. А чтобы вы не беспокоились, я завтра выхожу на базар. Хватит Ирке за меня пахать.
Мама изучающе разглядывала меня, пытаясь понять, вру я или нет.
— Ты только приведи себя в порядок. — Сказала она уходя.
