Вернувшись к Джерри, Джеффу и Джону, я заметила, что они дрожат. Впрочем, нас всех трясло, и непонятно, от чего — то ли от страха, то ли от волнения. Мы сами не знали, что думать и что чувствовать.
Наконец приползла Джела с тремя-четырьмя яркими белыми светоцветами на ветке, и мы принялись осматривать диковинную пещеру. Внутри она была выложена страннными коричневыми плитами с рядами маленьких квадратиков, кружков и треугольников. Эти плиты походили на Клавиатуру и Экран, которые Старейшины доставали и показывали нам каждую Гадафщину, но только здесь были тысячи таких квадратиков и дюжины экранов. Мы не знали, что делать, и принялись нажимать на упругие штуковины, как в детстве — на кнопки Клавиатуры, когда помощники Старейшин на Гадафщине обносили Памятки вокруг камней и демонстрировали всем желающим.
Остальные ребята тоже пытались пробраться к нам. Сперва в пещеру забрался Майк, потом Клэр и даже маленькая Цветка. Металлическая штука слегка покачивалась под нашей тяжестью и поскрипывала, как дерево на ветру.
— Это же те трое, верно? — проговорил Джон. — Это Три Спутника. Диксон, Мехмет и Майкл. То есть первый Диксон и первый Мехмет. И Майкл… — он осекся, потом все же собрался с духом и продолжал дрожащим голосом: — и Майкл Именователь.
Мы молчали.
— А это их небесная лодка, — добавил Джефф негромко. Он держался спокойнее Джона. Ему было любопытно-прелюбопытно, а расстроить или привести в восторг его было нелегко. — Это Посадочный Апарат. Значит, они так и не вернулись на «Непокорного».
В тусклом мерцании светоцветов мы разглядели, что на скелетах сохранились обмотки, прикрывавшие все тело, как накидки Томми и Анджелы, кусочки которых Старейшины хранят в пустой колоде. Два скелета с черепами были в белом, а третий, без головы, — в синем. На обмотках виднелись надписи. Глаза Джелы! Мы принесли еще светоцветов, и в их сиянии разобрали имена: «Мехмет Харибей, Диксон Торли, Майкл Теннисон». Имена из старой-престарой истории, такой древней, что мы, хоть и не сомневались в ее подлинности, все же не до конца верили, будто все это происходило в том самом мире, где мы живем. Но скелеты не были выдумкой. Они сидели перед нами.
Майклу Теннисону принадлежал тот самый скелет, у которого отвалилась голова. Я подобрала тяжелый череп. Вот этот рот с твердыми белыми зубами когда-то, давным-давно, впервые произнес имена всех животных и растений в Эдеме.
— Подумать только, — протянула я, — когда мы восклицаем «Имена Майкла!» или «Клянусь именами Майкла», мы говорим вот об этом вот самом Майкле.
Ребятам надоело тыкать на кнопки, но Цветка не унималась. Она нажала на какой-то квадратик, и вдруг — член Тома, мы глазам своим не поверили! — раздался голос, и на экране появилось лицо. Цветка завизжала, ребята закричали, завопили и попрыгали на землю, да так, что небесный корабль опять закачался.
— Тихо, вы! — сердито крикнул Джон. — Глаза Джелы, замолчите и послушайте!
На экране виднелась голова мужчины со светлыми волосами, усталыми серыми глазами и без бороды. Плечи его обтягивали синие обмотки.
— …Теннисон, — говорил мужчина, но голос его звучал глухо, словно из-под земли, и так странно, что мы почти ничего не понимали, как будто мужчина говорит одними губами. — Майкл Теннисон. Похоже, Посадочный Апарат получил повреждения, когда мы…
Голос замолчал, лицо исчезло, и экран потемнел, как остальные. Мы снова и снова нажимали на все кнопки подряд, снова и снова и снова. Даже заставили Цветку их нажимать, надеясь, что у нее получится лучше, чем у нас, но, как ни старались, лицо и голос так больше и не появились.
Я молола зерна, чтобы испечь печенье на обед, когда к нам в группу прибежал мальчишка от Мышекрылов и закричал, что Мехмет снова пришел в гости из Мрака. С ним были двое парней из группы Рыбозеров — Пол и Джеральд: Дэвид недавно посылал их через Мрак в Долину Высокого Дерева, туда, где поселился Мехмет со своей группой. Мехмет, Пол и Джеральд, не заходя в Семью, отправились прямо к Охране на берег Большого озера. Но один из Охранников рассказал об этом своей сестре, и всю Семью облетела новость: Пол и Джеральд встретили наверху Джона, нашего Джона, Джона Красносвета! Он пришел в гости в Долину Высокого Дерева, но с другой стороны, из какой-то долины по ту сторону Мрака, из другого леса.
Член Гарри, сколько же на свете всяких мест?
Правда, в ту минуту это меня мало волновало. Услышав новость, я почувствовала: быть беде. Я побежала прямиком к Охране, крича всем, кто попадался по пути:
— Они выяснили, где Джон и ребята! — голосила я. — И если мы их не остановим, они их поймают! Убьют наших сыновей и дочерей! Расскажи всем! Быстро! И приходите к Охране!
У Охранников уже вовсю кипела работа. Они собирали и сворачивали теплые обмотки для снега. Связывали пучки стрел. Отбирали самые прочные копья с наконечниками черного стекла и лучшие ножи из зубов леопарда.
— Что происходит?! — заорала я. — Ответьте мне, ради Джелы, что у вас происходит?
Охранники рассмеялись и знай себе собирались дальше, заворачивали поклажу в шкуры и привязывали к себе за спину.
— Пошла прочь, — процедил Дэвид, запихивая обмотки в мешок. — Не до тебя сейчас. Мы заняты. Нам надо закончить одно дельце. Вот вернемся — тогда и поговорим.
Мехмет был тут же, возле Дэвида; он уже сидел на шерстяке, готовый вести отряд через Мрак.
— Какое еще дельце? — выпалила Джейд.
Я изумленно обернулась. К Охранникам прибежали еще десять-одиннадцать матерей, и Джейд с ними.
— Сама знаешь, какое, мамаша Удея Джона, — отрезал Дэвид. — Ты сама прекрасно все понимаешь. Мы выяснили, где прячется твой сынок со своими дружками, и собираемся закончить то, что начали.
— Это наши дети! — крикнула я. — Наши сыновья и дочери. Они члены Семьи. Ты не имеешь права!
Дэвид рассмеялся мне в лицо.
— Это наши дееети, — плаксиво произнес он, передразнивая меня. — Они члены Семьииии. Ты не имеешь права!
Дэвид фыркнул, отошел от меня и проговорил, обращаясь ко всем собравшимся на поляне женщинам:
— Слышали мы эти песни! Всю эту чушь про нашего дорогого Удея Джона, сыночка нашего ненаглядного, члена Семьи, кровиночку, упаси боже его трогать. И чем все кончилось? Погибли четверо человек! Если бы не он, они бы сейчас были живы-здоровы! Четверо взрослых и нерожденный ребенок! Валите-ка отсюда подобру-поздорову и даже не вякайте мне про жалость.
Я подскочила к Дэвиду и схватила его за руки.
— Послушай меня, Дэвид Красносвет, я тебя знаю с детства. Я тебя воспитывала. И ты это помнишь. Я тебе рассказывала сказки. Я тебя утешала, когда другие дети тебя дразнили. Я о тебе заботилась. Так что послушай меня. Ты у меня в долгу, и я не отпущу тебя, пока ты…
