— Шансы-то есть? — настаивал Алекс.
— Давай я еще раз поболтаю с Мартри, — сказал Холден. — Скоро перезвоню. Холден, конец связи.
Алекс вздохнул и поджал губы.
— Разговор ничего не даст? — спросил Бася. — Верно?
— На мой взгляд, вряд ли, — признал Алекс.
— А значит, есть ненулевая вероятность, что нам самим придется за ней отправиться. А нас только двое. Ты и я. Так что…
— Нас трое. — Алекс погладил пульт. — Не забывай о «Роси».
Бася кивнул, ожидая, что под ложечкой снова скрутится тугой узел, но с удивлением ощутил, что его заливает теплый покой.
— Что я должен сделать?
— Это ЛВС. — Алекс показал на аппарат в открытом шкафу. Шлюзовая палуба, если не считать собственно шлюза, состояла в основном из шкафов и кладовых. В данном конкретном шкафу висел резиновый скафандр со множеством приставок.
— Что значит ЛВС?
— Легкий вакуумный скафандр. Позволяет находиться за бортом. Обеспечивает дыхание и защиту от нормального уровня радиации. — Вытащив резинового человека, Алекс оставил его плавать в воздухе, чтобы Басе было удобнее рассматривать. — Автогерметизация при проколах, жизнеобеспечение, датчики ранений и встроенный комплект скорой помощи. А это, — он достал красный металлический нагрудник, — чтобы было поменьше проколов при обстреле из малого калибра.
Алекс доставал и показывал предмет за предметом, объясняя назначение каждого. Бася послушно рассматривал и издавал, как он надеялся, подобающие звуки. Он всю жизнь, с тех пор как стал взрослым, работал в вакуумных скафандрах, отлично знал их конструкцию и принципы функционирования. А вот броня и устройства, превращавшие костюм в орудие войны, были ему незнакомы. Например, нечто, описанное Алексом как «автоматическая регистрация траекторий с показом на шлемном дисплее», звучало очень внушительно, но ничего не говорило его уму. Так что Басе оставалось только покивать и взять протянутый Алексом шлем.
— Стрелять приходилось? — спросил пилот.
— Никогда, — ответил Бася, очень живо представив стычку с безопасниками РЧЭ. И ужасные огнестрельные раны. И удивленные лица умирающих. Он ждал приступа тошноты, но по-прежнему ощущал только теплое спокойствие. — Один раз держал пушку в руках, но точно не стрелял.
— Это, — Алекс вручил ему толстый черный пистолет, — полуавтоматическое оружие калибра 7,5. Магазин на двадцать пять патронов. Стандартное вооружение марсианского флота. У него отличная защита от дурака, поэтому пойдешь с ним.
— Если придется идти, — напомнил Бася.
— Верно, — улыбнулся ему Алекс. — Попрактиковаться здесь негде, но можешь пощелкать курком всухую, чтобы прочувствовать. Впрочем, честно тебе скажу, если ты там влипнешь так, что пробиться сможет только Дик Меткий Глаз, дело труба.
— Тогда зачем он вообще нужен?
— Затем, что, когда такой наведешь на человека, тот делает, что ты ему велишь, — объяснил Алекс.
— Тогда патронов не нужно?
Бася взял пистолет в руки и помахал, чтобы ощутить его тяжесть.
— Можно и без патронов, — согласился Алекс.
— Нет. Покажи, что нужно делать. И заряди его. Ради Фелисии я справлюсь.
— О’кей, — ответил Алекс, после чего показал и зарядил.
Холден вышел на связь через несколько часов. Заговорил сдавленным от ярости голосом:
— Это Холден. Мартри уперся, и хрен с ним. Вытаскивайте Наоми. Как хотите.
— Ну, — растягивая слова до вздоха, проговорил Алекс, — кажется, мы больше не посредники.
Бася кивнул кулаком, слегка раскрутившись в воздухе. Они плавали над постами рубки. Рядом с Басей висели в воздухе части разобранного пистолета. Алекс уверял, что необходимо уметь его разбирать и собирать. Бася не представлял, зачем это надо, но послушно учился.
— Что дальше? — спросил он.
— Пока собирай его. Я выведу спецификацию «Израэля» — посмотрим еще раз напоследок. Помни, на действующем корабле все меняется. Кое-что окажется не там, где указывает схема. И у тебя должны быть запасные входы и выходы на случай, если коридор, который ты выбрал, заблокируют.
— У меня хорошая память, — сказал Бася. Он не хвастался. Он рос в коридорах и переходах и выработал отменное чувство направления.
— Это не повредит. Значит, засунем тебя в скафандр, и я тебя выпущу, — начал Алекс и замялся. — Один вопрос мы не обсуждали. Чтобы забросить тебя на место, у меня «сока» хватит. А «Роси» позаботится, чтобы в космосе никто тебе не помешал. Но вот провести тебя внутрь я не сумею.
Бася, к собственному удивлению, расхохотался.
— Что смешного? — поднял брови Алекс.
— Смешно, что тебя волнует как раз та стадия, к которой я точно готов, — объяснил Бася. — Я квалифицированный вакуумсварщик третьего разряда. Я работал в космосе. Дай мне корабль, а вскрыть его я сумею. Ты только дай.
— Вот и ладно. — Алекс слегка хлопнул его по плечу. — Тогда за дело.
Бася уплывал от «Росинанта». На нем вместо простого вакуумного скафандра с атмосферной приставкой была марсианская боевая броня — шедевр техники. Не пришлось обходить корпус на магнитных подошвах — легкие струйки сжатого азота перенесли его через вакуум на полдюжины километров. Под ногами поворачивался Илос — гневный серый мир, окутанный бурей и пронизанный вспышками молний в верхних слоях атмосферы. Там, внизу, под свирепым штормом, были Люсия и Яцек. Но им Бася ничем не мог помочь. Значит, следовало помогать, кому можно. Он спасет Наоми от РЧЭ, а Наоми спасет его дочь. В этой логике было полно дыр, но Бася старался о них не думать.
Он подплывал к большому острову из серого металла. «Эдвард Израэль». Враг.
— Ты там в порядке? — спросил по связи Алекс. Его голос в шлемном динамике звучал глухо и сопровождался злобным шипением помех.
— Отлично. Всюду зеленый свет.
Алекс научил его пользоваться индикаторами работы систем, и Бася прилежно просматривал их каждые несколько минут.
— Так вот, я громко и нагло требую освободить Наоми, — сообщил пилот. — Держу «Израэль» в прицеле лазера, заливаю им датчики помехами и световыми «зайчиками». Если там еще есть, кому смотреть, все смотрят только на «Роси». У тебя будет минута-другая, пока они сообразят, что ты к ним ломишься.
— Не очень-то много, — отозвался Бася.
— А ты режь побыстрее. Алекс, конец связи.
Пилот заверил, что в батареях «Роси» достаточно заряда. И прицельный лазер и радиопомехи не слишком его растратят. Но Бася уже научился рассматривать энергию как ценный и невозобновимый ресурс. В ядерный век такой взгляд требовался редко. Он придавал жизни вкус завершенности. Никаких «Потом переделаем». Никаких «Захватим в другой раз».
