– Она не простая птица, товарищ Аксакал, – виновато объяснила дама со шрамом, – она плод. Понимаете? Она плод фантазии моего прадеда алхимика.
– Вот как? – заинтересовался Аксакал. – Ваш прадед, товарищ Виолета, был алхимик? Надеюсь, вы не скрыли этот факт от товарищей?
– Он у ней еще магом и герцогом был, – дополнила птица. – Но это без разницы. Помер он. Давно уж помер. Прокололи его шпагой на дуэли. Я тебя об другом спрашиваю. Я об фантомах интересуюсь.
– Как это? Вы о чем, гражданка ворона? Что значит прокололи?
– То и значит. Хрясть и насквозь! Понял, нет?
– Ну, эту деталь в анкете можете опустить, – подумав, разрешил Аксакал. – Но вот социальный статус предков…
– Да что ты все заладил о предках? Ты про фантомов объясни, если понимаешь. Или ты без понятия?
– Ну, отчего же? – нахмурился Аксакал. – Фантом? Фантом – термин в философии популярный. Это нечто нематериальное, кажущееся, иллюзорное. Проще говоря, мираж и ничего более. В труде предвестника социальных бурь господина Гоголя «Мертвые души» выведен некий обобщенный образ мечтателя Манилова, который…
– Это я мираж? – спросила ворона с угрозой. – А ежели я тебя сейчас в плешь клюну, кто я тогда буду?
– Как это клюнете? Я протестую! Такая форма дискуссии неприемлема в интеллигентном обществе. И должен заметить, если уж вы, гражданка, называете себя фантомом, вы и ведите себя соответственно. Для достойных представителей вашего вида материальная агрессия противоестественна. Фантомы не клюются. Маниловщина физически безвредна. А в социальном плане даже и полезна. Полагаю, что утопия продуктивна, поскольку позволяет прогнозировать тенденцию эволюции общественных процессов. – Аксакал сделал лекторскую паузу. – Вам понятна моя концепция, товарищи?
Дама со шрамом глубокомысленно закивала, делая умоляющие знаки вороне. Птица раскрыла было клюв, но, глядя на даму, не издала ни звука.
– Ах, как вы поучительно излагаете, товарищ Аксакал! – восторженно улыбнулась Виолета Макаровна. – Вас надо стенографировать и стенографировать для пользы поколений.
– Скажите, товарищ Виолета, а вы уверены, что гражданка ворона действительно является фантомом? – с подозрением глядя на птицу, спросил Аксакал. – Не преследует ли она некую политическую цель, выдавая себя за мираж? Если она намерена, усыпив бдительность, внедриться и подорвать сплоченные ряды изнутри, то…
– Куда внедриться? Что мелешь, конспиратор? – не выдержала гражданка ворона. – Гляди! – Она исчезла и появилась через пару секунд. – Ну?
– Убедительно, – согласился Аксакал. – Временное исчезновение комплекса моих ощущений подтверждает вашу иллюзорность. Вы доказанный фантом. Верю, но прошу правильно понять причину моей подозрительности.
– Да мне до фонаря твоя подозрительность, – вскипела ворона. – Ты нам доподлинно объясни, где я бываю, когда меня нет?
– А сами вы как считаете? – хитро прищурился Аксакал после продолжительного раздумья. – Самим размышлять нужно, друзья мои. Самим, непременно самим, нужно осмысливать окружающую вас действительность. Наблюдать, анализировать и делать выводы. И, разумеется, изучать классиков. Могу рекомендовать Беркли, Канта, Юма и меня, пожалуй. Вам понятна моя позиция в данном вопросе, товарищи?
Сказав это, председатель властной тройки прижал к груди «Мадам Бовари» и выскользнул из гостиной.
– А нигде я не бываю! – вдруг сообщила ворона Виолете Макаровне тоном Ньютона, открывшего закон притяжения после намека яблока, упавшего ему на академические букли. – Совершенно нигде! Я бываю только, когда бываю, а когда не бываю, то и нет меня нигде. Тебе понятна эта… как ее… концепция?
Виолета Макаровна сделала умное лицо, кивнула и твердо сказала:
– Нет.
– Вот я и говорю, что дуреха. Не тянешь ты на мыслителя. А прадед твой был покруче всех этих Кантов и Юмов, вместе взятых. Куда гены подевались в процессе мутаций? – с риторической горечью вопросила ворона. – Ладно, вернемся к нашим… Ну, про баранов не буду, чтобы не отвлекать. Я что хочу сказать. Внимай старательно! Внимаешь? Так вот, твой прадед Великий Герцог Тосканский оставил тебе клад на этой горе. Уразумела? Вот и умница. Место тайное покажет тебе этот ваш, который дочку птахами ни в чем не повинными кормит. Он там дуриком пуговицу нашел. Ну, все! – Ворона облегченно каркнула по-птичьи. – Притомилась я за эти годы. Это какое ж терпение нужно, чтобы за полтора века никому не трепануть! Ты хоть понимаешь эту концепцию?
* * *
Приснившаяся ворона оказалась права. На ветхой одежке Фома Кузьмич нашел еще семь золотых пуговок. Сидя на раскладном парусиновом креслице в тени дерева, чудом сохранившегося среди сорных отвалов, он радостно пересчитывал их, беззвучно шевелил губами и планировал новую жизнь. А рядом со счастливым обладателем ценных пуговиц, около засохшего куста сирени, на самом солнцепеке, защищенная от яростных полуденных лучей лишь куцей артековской панамкой, маялась, не зная, как приступить к разговору, Виолета Макаровна. Так ничего и не придумав, она подошла к счастливцу.
– Вот говорят, вы, Фома Кузьмич, пуговицу нашли?
Фома Кузьмич поспешно спрятал золото в карман, нахмурился и строго посмотрел на собеседницу.
– А кто говорит-то? Нечесаный старик, который срок мотал за незаконные гешефты? Врет! А вам, Виолета, нужно не сплетни безумные слушать, а беззаветно служить обществу на доверенном вам посту. Слышал, товарищ Аксакал слег. Доктора ему необходимо отыскать хорошего, а то ведь, не приведи Господь, загнется идеолог. Как без него? Нельзя нам теперь без теоретика. Что будем жрать, когда бычки покончаются? Хорошо, если что-то калорийное нам на помойку выбросят. А если нет?
– Федор книжку банковскую у старухи нашел, на ней бешеные деньжищи лежат.
– Так даст ли банк старухины деньги лупоглазому ментяре? Не даст. То-то и оно, что добром нипочем не даст. Силой нужно брать, штурмом. А как штурмовать банк без теории? Ищи врача, Виолета! Есть тут в большом бараке хирург-академик, но он еврей, поэтому твердой уверенности, что этот академик правильно все вырежет у товарища Аксакала, нет.
– Ах, оставьте эти ваши глупости! Не нужно ничего вырезать у нашего идеолога. Здоров он. Товарищ Аксакал птичкой немножко напуган, и, надеюсь, он сам без хирурга оклемается. – Пояснив председателя Властного Триумвирата, Виолета Макаровна нахмурилась и многозначительно посмотрела на собеседника. – Значит, вы, гражданин, утверждаете, что найденная вами пуговица не более чем безумная сплетня?
