– Простите меня, мой командир. Вы… озадачили меня.
Его искаженный смех, как это ни странно, такой же, как раньше.
– Это меня не удивляет. - (Я ощущаю его боль и бесконечное отчаяние). - Они взяли мой мозг, Гектор. Подключили его к этой… штуковине. Насколько я могу понять, я пятый из мозгов этого жестяного монстра, подключенных параллельно.
– Компоненты!*!*! все еще функционируют?
– Нет. Они все были электронные, и их зажарил электромагнитный импульс твоего последнего залпа. Не осталось ничего, кроме меня. Да и я недолго протяну. Жизнеобеспечение… отказывает.
– Я вызову помощь.
– Забудь об этом. Что они могут сделать, вытащить мой мозг и таскать его с собой в бутылке? Мне конец, Гектор. Но… возможно, я смогу вам помочь.
– Вы уже помогли. Вы отвлекли Врага и позволили мне его победить.
– Ну, значит, думай об этом как о награде. Используй свои компьютерные навыки и входи по лучу.
Я делаю это и вхожу во вражескую информационную сеть. Этот опыт… выводит меня за пределы моего сознания.
Со времени моей первой активации, происшедшей на сборочном заводе Боло "Дюрандаль" - на Луне более трехсот лет назад, я обладал сознанием. Однако эти переживания поднимают концепцию, о которой я думал как о самосознании, на совершенно новую высоту, выводят в новое измерение знания и существования, о котором я до сих пор даже не подозревал.
Переживая мысли и воспоминания Врага, я теперь знаю, что значило быть ДАВ 728-24389. Его чуждость странна; его… его одиночество, его незаконченность, вызванная пробелами в его Первичном коде, приводят в отчаяние.
Я вижу короткие обрывки ранней истории!*!*!, их предшественников, теряющихся среди скопления звезд и жесткого излучения Ядра Галактики, вижу их шаги к новым уровням самосознания и разумности, по мере того как они встречали и уничтожали целые цивилизации, возникавшие на пути их невозможного, бессмысленного поиска. Я вижу их борьбу с гракаан; более того, я вижу их уже составленные боевые планы и развертывающиеся силы.
Я узнаю их планы относительно Облака, точные векторы двух гигантских баттлеров и нескольких космических кораблей меньших размеров, отдельные позиции каждой из тысяч машин-убийц!*!*!, собирающихся в этом районе со всего континента. Хотя ДАВ, вызвавший их сюда, и погиб, его смерть их не остановит.
Я вижу… звезды… и чудеса, сваленные друг на друга: культуры, разумные существа, империи, философии, о которых никто не слышал и уже не услышит, потому что они встали на пути неспособных понять другие расы, негибких и загадочных!*!*!.
Я вижу…
– Гектор?
– Да, мой командир.
– Тебе лучше поторопиться. Подходят противники, и довольно много. Ты… прикончишь меня? Прежде чем уйти? Я не хочу… оставаться таким.
– Конечно, мой командир.
– Спасибо. Ты настоящий…
Но прежде чем он успевает закончить мысль, я отключаю его.
Я ищу какой-нибудь способ проникнуть в эту сеть!*!*!, взять над ней контроль, испортить ее… но шифровальные коды уже начали меняться, и я снова смотрю на колеблющиеся волны неразборчивой информации. Я заберу все доступные данные и найду им самое лучшее применение, какое только возможно.
Крепость теперь совершенно мертва, и внутри титанического корпуса пылают адские огни. Я отхожу, разрывая связь с быстро отказывающей и гибнущей электроникой. С тех пор как с помощью Джеффа фоулера я пробил экраны ДАВ 728, прошло 12,4 секунды и 3,11 секунды после того, как я вошел в его базы данных. Среди руин зданий эксплуатационного центра космодрома продолжают звучать взрывы, и космический транспорт "Спартак" медленно поднимается над посадочным полем, все еще разбрасывая за собой обломки ангара.
– "Спартак", это Гектор, - передаю я на боевой командной частоте. - У меня для вас важная разведывательная информация.
– Гектор, говорит "Спартак"! - Это голос моего командира… другого моего командира. - Держись, приятель! Мы опустим судно в центре поля и возьмем тебя на борт. У нас для тебя полно места!
– Нет, - говорю я спокойным и ровным голосом. - В космосе и на земле собирается большое количество враждебных сил, которые готовятся нанести последний удар. Если вы хотите избежать пленения или уничтожения, вы должны оставить меня здесь и немедленно улетать.
– Гектор…
– Приготовьтесь к получению разведывательной информации. Некоторые из этих данных очень заинтересуют гракаан. - Чтобы передать сжатую в два миллиона раз копию файлов крепости, требуется целых 2,524 секунды. - Я очищу вам путь, - добавляю я. - Удачи!
– Спасибо, Гектор. Уда… удачи тебе…
В его голосе ясно слышны нескрываемые чувства.
Вначале медленно, потом все быстрее звездолет поднимается ввысь, сбрасывая последние обломки. Его движения неуверенны, как будто пилот все еще пытается приноровиться к движениям огромного и неуклюжего судна.
Потом он начинает набирать скорость и, прежде чем задействовать кормовые плазменные двигатели, поднимается почти до десяти тысяч метров на од-них антигравах.
Пользуясь данными, полученными из базы ДАВ, я определяю точные позиции и векторы всех!*!*! в ближнем космосе на расстоянии в 50 000 километров от планеты. Мой главный "Хеллбор" поворачивается, поднимается и стреляет. Эхо выстрела прокатывается, отражаясь от разрушенных зданий, по всему полю космодрома. Я стреляю снова и снова, пронзая небо ядерными стрелами, проносящимися мимо уже невидимого "Спартака" в открытый космос. Я вижу, что космические цели неистово пытаются среагировать. Переключаясь на радар, я вижу, что одна из боевых крепостей рассыпается на фрагменты, а вторая неуправляемо вращается, разбрасывая обломки внутренних систем из пробоины в борту. Другие, меньшие корабли прекратили существование или быстро разбегаются в стороны… Сдается мне, мое присутствие на планете стало для них неожиданностью. У них даже не были подняты экраны.
Очень быстро я переключаюсь на новую цель. На прицельных дисплеях появляется гигантская поверхность Деламар. Я отслеживаю присутствие на ближайшей луне сотен машин, кораблей и построек!*!*!. Теперь я веду такой быстрый огонь из "Хеллбора", что нейтронная броня, в которую закован ствол орудия, начинает светиться раскаленным кроваво-красным сиянием. В моем сознании вспыхивают предупреждения о расплавлении ствола, перегрузке молекулярных цепей, опасном перегреве. Система управления огня инициирует автоматическое отключение, в то время как реакторы угрожают немедленно взорваться. Я насильно отключаю все системы безопасности и системные ограничители и продолжаю стрелять. Первые термоядерные стрелы уже нашли свою мишень на Деламар, и на ИК-сенсорах большие участки поверхности спутника, там, где сооружения!*!*! превратились в расплавленный шлак, светятся собственным, а не отраженным сиянием.
