Прогулка в Аду (СИ) - Василий Лазарев

— Разряд! — Молодой врач пытался реанимировать паренька лет двадцати. Обычное происшествие шёл парень, через дорогу погруженный в свой смартфон. Раз. И он уже на столе в реанимации. Казалось бы, положи свой телефон в карман перейди дорогу на зелёный свет, а никак он пошёл на красный и остался бы жить, но нет. Наш герой не любит простых решений он идёт только напролом. Героя зовут Толик. Полгода как вернулся из армии, служил в ВДВ. Руководствовался принципом «сила есть ума не надо» вот и сейчас думал, что «Газель» от него отскочит не вышло. В противостоянии человек — машина победил автомобиль. Отлетел Толик кроссовки остались на месте. Верный признак, что не жилец.

— Бесполезно всё это. Ушёл он. Молодой какой. Ужас. — Женщина — анестезиолог опустила руки.

— Давай последний раз! — молодой врач не сдавался. Фактически это был его первый такой больной на самостоятельной работе после ординатуры. Врач — реаниматолог без оживлённых пациентов выглядит по меньшей мере, подозрительно. Время реанимации истекало, приближаясь к отметке, за которой пациента только оставалось выносить вперёд ногами. Врач не поскупился на последний разряд или пан или пропал. Тело молодого крепкого парня выгнулось дугой в очередной раз и врачу показалось, что пострадавший улыбнулся. Ему нравится, что ли внезапно пронзила мысль.

— Есть сердцебиение! — воскликнул обрадованный врач.

— Больной не реагирует ни на что. В состоянии комы. — спустя некоторое время добавила анестезиолог.

— Сердце завели, уже хорошо в палату его отвезите. — Врач вышел из операционной и вытер вспотевший лоб. — Первый живой.

Толик же все слышал. Да, да всё слышал только, сделать ничего не мог. Всё тело болело раздробленные кости разорванные органы. Всё всмятку мозги уж точно. Потом стало легко, боль ушла, Толик вышел из тела, приподнялся над столом и вылетел из операционной. В соседнем помещении сидели врачи, и пили спирт. Бухают, подумал Толик, значит, а я лети себе дальше да? Рабочий день не окончен, крикнул им бывший десантник, но они его игнорировали и разлили ещё по одной. Пролетая над столом, хотел опрокинуть им хотя бы стакан, но ничего не вышло. Его рука прошла насквозь гранёный стакан не задев его. Толик миновал врачей и его сознание переместилось этажом выше.

Здесь уже не лечили. Это был кабинет начальника, понял Толик. Шикарные кожаные кресла огромный телевизор в пол стены. Картины с какими-то бородатыми мужиками. Деревянные панели на стенах массивный дубовый стол с зажжённой лампой. И начальник, без штанов пристраивающийся к молоденькой секретарше в чёрных чулочках. Та раскраснелась, расстёгивая блузку, очки с простыми стёклами съехали на нос, а массивная коса оказалась в руках начальника. Рассмотреть Толик их толком не успел, так как сознание шло по своему графику, и задерживаться в кабинете не желало. Почему-то стало так обидно, ведь сам Толик тоже шёл к подруге и в тот момент ей писал на телефоне. Всего-то и успел набрать «я уже близ…». Только недавно познакомились в метро. Девушка сильно ему понравилась видимо, как и он ей. Эх, всё теперь. Толик уехал на капоте «Газели» не жди меня мама …

Взлетел над больницей. Скорость всё возрастала, сознание рвалось ввысь. В Рай подумал Толик ну а куда же ещё. Сержант ВДВ статный красивый парень. Не отягощён интеллектом. Не был. Не привлекался. Не состоял. Сейчас арфу вручат, мелькнул стереотип и на облако посадят. И будет Толик поплёвывать на всех с высоты. Он слышал, что можно и гарем завести или это только мусульманам? Сам-то он, не принадлежал ни к какой религии, но в рай верил. Толик сделал кульбит и почти из-под самых облаков рванул вниз, как будто сознание передумало подыматься в Рай. Оживили что ли? Но нет он пролетел мимо больницы, в окне которой опять увидел начальника на этот раз, стоящего уже в штанах и что-то диктовавшего взъерошенной секретарше. Дальше, дальше. Вон из города. Скорость Толик набрал приличную, и вот впереди показалась гора, Толик зажмурился и со всего маху влетел в каменный склон без всякого ущерба для себя. Пронзив породу насквозь, он остановился в пещере. На стенах пылали факелы, причудливо выплясывали тени на низком каменном потолке. Вокруг никого. Гробовая тишина за исключением далёкой капели. Толик внезапно ощутил, что он опять находится в своём теле только теперь абсолютно голый. Вместе с наготой пришёл стыд Толик, инстинктивно прикрыл причинное место. Где-то рядом раздался довольно гнусный смешок. Перед глазами возникла ярко-оранжевая надпись. Буквы словно окутались огненным ореолом.

«Оставь надежду всяк сюда входящий. Ад 2.0 приветствует тебя. Наш девиз — ни дня без трупа! Игра демонстрирует возможности настоящего Ада.»

Надпись висела в воздухе перед глазами Толика на расстоянии вытянутой руки, тот даже зажмурился и тряхнул головой, но она не пропала. Тогда он потянулся к ней рукой и дотронулся до горящих в темноте подземелья букв. На миг они разгорелись ярче, но после контакта с пальцами погасли.

— Кто здесь? Что вообще происходит? — в ответ тишина и только далёкие капли отбивают ритм. Толик взял со стены зажжённый факел и, подняв его повыше, пошлёпал вглубь пещеры. Матерясь и обещая оторвать шутнику всё что сможет при встрече. Пройдя, таким образом, минут десять он вышел в большой зал, в центре которого бушевало лавовое озерцо, а над головой нависли каменные сосульки. Сталактиты или сталагмиты? Какая к чёрту разница. Раздосадованный Толик голыми ногами пошлёпал дальше, смотря вниз боясь пораниться. На другой стороне озера стоял стол и кресло. В кресле кто-то сидел, но отсюда было не видно. Толик решил подойти поближе и обомлел. В кресле сидел чёрт, прям точь-в-точь как их и рисовали. Чёрная шерсть клочками на загривке вставшая дыбом и нос пятачком. Хвост как хлыст, которым он щёлкал и пальцы как у гориллы.

— Я же в больнице вроде был. Как так произошло? — Толик ткнул в чёрта факелом.

— О Толик! — Чёрт вскочил из кресла, как будто до этого и не замечал парня — ну наконец-то ты пришёл. Я уже час тебя жду, пока ты по стенке ковыляешь. Чего жмуришься всё приехали. Дай-ка сюда — и бесцеремонно отобрал у Толика факел. — Ты умер. Ну, почти умер. Поздравляю.

— Умер? А почему я здесь стою, а не лежу в могиле?

— Потому что. Тело там, в