Исчадие Кромки - lanpirot

Сознание вернулось рывком, как это уже не раз бывало со мной. Я уже и со счета сбился, сколько раз я терял сознание и обратно его находил в этом безумном мире, куда Великое Провидение забросило меня после смерти. Что же произошло на этот раз?

Мое тело лениво и плавно покачивалось, словно колыхаясь на пенных волнах морского прибоя. А рядом шумело, словно на берег действительно накатывалась волна за волной. Я открыл глаза и осторожно огляделся. Я действительно лежал в теплой морской воде у самой кромки песчаного пляжа. Вот только морские воды, окружающие меня, имели весьма необычный изумрудный окрас и источали слабое сияние.

Интересный эффект… Я, помимо воли, залюбовался окружающим меня морским пейзажем, исчезающим за горизонтом в сияющей изумрудной дымке. Мысли бежали вяло, как будто я пребывал в каком-то ступоре, из которого никак не мог выйти. Так и лежал, тупо пялясь в бесконечную водную стихию, баюкающую меня, словно заботливая мамаша своего сопливого карапуза.

Неожиданно набежавшая морская волна, оказавшаяся куда мощнее своих беззубых товарок, нагло окатила меня с головой, забившись в нос и рот, попав даже уши. Я, наглотавшись этой пенной и соленой жидкости, надсадно закашлялся, поспешив привести свое тело в вертикальное положение.

Некоторое время я отплевывался и сморкался, разевая пасть, как выброшенная на берег рыба. А после, развернувшись лицом к берегу, я выполз на карачках на теплый, нагретый ласковым солнцем песок, имеющий тот же изумрудный оттенок, что и расстилающееся за моей спиной море.

Раскинув руки стороны, я распластался спиной по песку, словно беззаботная морская звезда, и вновь бездумно уставился, но уже в высокое и бесконечное небо, которое, как вы догадались, западало тем же самым изумрудным оттенком. Но напрягать мозги над решением этой загадки у меня совершенно не было никаких сил. Ни капельки, словно их из меня выдавили, прокатив на гигантской скоростной центрифуге.

Полежав немного, я провел ладонью по лицу, стряхивая с кожи капельки соленой воды. В первый момент я даже не понял, что меня так напрягло… Вернее, вернуло какие-то привычные ощущения, о которых я в последнее время даже и не вспоминал. Чтобы это могло быть? Мысли тяжело ворочались в голове, словно массивные мельничные жернова, но к разгадке меня так и не приблизили. Я словно бы отупел, находясь в странной прострации. Я провел по лицу рукой еще раз. Затем еще и еще, пытаясь уловить произошедшие со мной изменения.

Борода! — Наконец-то пришло понимание. У меня была борода! Длинная, мокрая, воняющая подгнивающими водорослями и морем, но моя! А это могло означать только одно — я снова целиком вернулся в собственное тело!

Я тряхнул головой, скидывая странное оцепенение и усталость, поглотившие меня, едва ли, не целиком, и уселся на мокром песке. Набегавший на берег прибой уже не окатывал меня целиком, а лишь омывал мои босые ноги. Я, почувствовав себя немного бодрее, внимательно осмотрелся. Сомнений быть не могло, я — это я! Дряхлый столетний дед, невесть каким образом не откинувший коньки после стольких смертельных схваток с древними и злобными Тварями этого альтернативного мира. Другой бы на моем месте, наверное, стенал от того, что пришлось сменить энергичную молодую шкурку двадцатипятилетнего паренька, на потрепанный и потасканный «костюмчик» столетнего старика, но только не я. Как-то не по себе мне было все это время, пока я находился внутри младшего лейтенанта Мамонта Быстрова.

Хорошо, что все сложилось таким вот прекрасным образом — и мне удалось выжить, и выбраться из «Хроноловушки», и еще хорошему парню жизнь спасти. Ведь, не попади я в его шкуру, он бы так и остался абсолютно безмозглым инвалидом и полным овощем. А мое присутствие запустило в его организме чудесную регенерацию, и тем самым спасло ему жизнь. И я был этому несказанно рад.

А еще больше я был рад вновь оказаться в собственном теле, да еще и освободившимся от Временной Аномалии. Я слегка напряг память, пытаясь вспомнить, чем же там кончилось дело в нашем противостоянии с Кроносом. События, произошедшие совсем недавно, отчего-то уж подернулись «дымкой забвения», как будто произошли несколько десятилетий назад.

Какие-то моменты я помнил, а какие-то мог восстановить лишь весьма и весьма приблизительно. С большим трудом, но мне все-таки удалось реконструировать финальный этап нашей «битвы Титанов». Но от этого напряжения у меня даже голова разболелась, словно у обычного смертного, а не у Нового Асура, как изволил поименовать меня Кощей. С этим эффектом мне тоже хотелось побыстрее разобраться.

По моим смутным воспоминаниям выходило так, что Кронос, не сумев раздавить нашу дружную команду, находясь в своем Аватаре лишь частично, решил все поставить на кон. Естественно, для его несовершенного Сосуда это было приговор — ни одно смертное тело не смогло бы вместить в себя всю полноту сознания, Энергетический Узор, Источник и Резерв древнего Властелина этого мира.

Не знаю, на что он рассчитывал? Возможно, на внезапность такого убийственного для него решения.

Хотя тело его Аватара продержалось куда дольше, чем я надеялся, и едва не размазало в сопли нашу дружную команду… Я смутно помнил, как истратив все свои силы, едва не развеялись прахом мои верные Умруны. И лишь вовремя пришедший на помощь Кощей, не позволил им отправиться в Серые Пределы (или куда там они отправляются?), хотя его Аватар в тот момент уже и сам на ладан дышал!

Ну, и мне пришлось выложиться до полного опустошения Резерва… А дальше — кромешная темнота. Вернее, продираясь сквозь вязкую зыбь накатывающего забвения, я успел увидеть, как расползается гниющим мясом смертное вместилище Кроноса, а после — его гигантскую, но абсолютно пустую оболочку в «капсуле» остановившегося Времени. А дальше — абсолютная темнота.

И вот я здесь… Знать бы еще, в каких краях находится это самое «здесь»? Куда в очередной раз меня соизволило закинуть веселое Провидение? И что-то мне говорило, что и на этот раз я реально попал. И совсем не в райские кущи, как хотелось бы, а в очередную задницу.

И, кстати, вот это вот окружающее изумрудное свечение меня изрядно так напрягает. Я, как будто, попал в матерый ядерный «постап» — этакий кошмарный сон времен холодной войны. А «изумрудка» вокруг — радиация, хрен его знает под сколько рентген. Вона, даже воздух, и