Тут он и выдал при полном молчании зала.
Над са... над саменькой,
Над са... над саменькой,
Над саменькой над дырой, над дырой,
Над саменькой над дырой, над дырой.
А по-русски над ...
Последнего слова я не расслышал — такой в ресторанном зале грянул хохот. Местные ждали окончания песни с картинкой, один я как дундук из иного мира сидел.
Коромыслова со сцены проводили долгими и оглушительными аплодисментами.
Мишка занял своё место за столом и не дожидаясь нас замахнул рюмочку.
— Ну, как?
Вопрос был обращен мне.
— Шедеврально.
Что ещё мог я ответить?
Через пять минут к нам подошел завзала.
— Парни, вы бы уходили. Тут один дружинников по вашу душу вызвал. Сквернословят де, культурно отдыхать мешают...
Глава 16
Глава 16 Дружинники
Надо нам такое счастье?
Мне лично?
Да ни разу.
Только первый шажок обустройства в здешней жизни я сделал, а тут — какие-то дружинники. Явно не конфетами они нас будут угощать.
Услышав про дружинников, санитары из терапии на своих стульях чуть не по стойке смирно застыли. Оказывается, так даже сидя можно сделать.
Только Коромыслову было всё сейчас безразлично. Он себе из графинчика налил и опять в одно рыло выпил.
— Хорошо пошла.
Мишка занюхал водку рукавом, хотя на столе закуски ещё было море.
— Миш, уходим? — я кивнул в сторону выхода.
— Погоди, сейчас ещё одну спою. «Тумбу».
Парни из терапевтического отделения со стульев на пол сползать начали.
Я про эту песню опять же ничего слыхом не слыхивал, но видя их реакцию сделал определенное предположение.
— Типа окаянного таракана?
Это был задан мною вопрос одному из терапевтических санитаров.
— Хуже. Одни сплошные картинки.
В голосе парня сквозила беспросветная грусть. Он уже прощался со своим, пока не полученным, членским комсомольским билетом.
Второй сотрудник терапевтического отделения молчал.
Понятно, молчание — знак согласия. Всё, что он думал о своем недалеком будущем, было у него на лице написано.
— Миш, пошли. Парней не будем подводить.
Коромыслов мои слова мимо ушей пропустил. Сейчас ему уже было всё безразлично.
— На степановских горах, тумба-тумба...
На эстраду Мишка решил больше не подниматься, а прямо сидя за столом песню исполнить. Билетик на ресторанную развлекательную программу он приобрел — пусть теперь отрабатывают индивидуальные предприниматели от сферы культуры. Им трудовая копейка плачена.
— Мужики, уходите.
На завзала смотреть было больно.
— Мы за переходящее знамя победителей в социалистическом соревновании боремся...
Последняя фраза по всей вероятности должна была нам что-то объяснить. Ну, почему мы должны были покинуть зал ресторана до прихода дружинников. Их встреча с нами каким-то образом отодвигала получение коллективом ресторана переходящего знамени.
Мишка тем временем пел.
— Он не курит и не пьет, тумба-тумба.
Только девушек...
На «девушках», именно на этом красивом и возвышенном слове, в зал ресторана вошли трое мужчин с красными повязками на правых рукавах.
Причину своего вызова в заведение они определили сразу. Переглянулись и в сторону нашего столика зашагали.
Мишка солировал, а зал слушал его затаив дыхание.
— Почему хулиганите? — самый молодой из пришедших тронул Коромыслова за плечо.
— Кто хулиганит? — Мишка прекратил петь и поднял глаза на говорившего.
— Вы. — дружинник свёл брови.
— Мы? — Мишка перевёл взгляд на меня. — Ни в одном глазу.
Почему именно так он выразился, для всех было загадкой.
— Сигнал к нам поступил, — присоединился к диалогу второй дружинник.
— Сигнал? От кого? Кто сигналил?
Коромыслов поднялся из-за стола. Потёр своей пятерней щёку.
Сознаваться в подаче сигнала в опорный пункт никто не спешил.
— Вот, это вам из какого-то другого места звонили. — Мишка ткнул пальцем в сторону окна. — Туда и идите.
Старший из пришедших, комплекции почти как у Коромыслова, с Мишки взгляд не сводил. В глазах его веселинки сейчас так и скакали. Когда он к столу подходил — их не было.
— Мишка? Коромыслов? — наконец произнёс он совсем негромко, как бы ещё не веря себе.
Недавний певец на полуслове замолк. Ручищей своей отодвинул в сторону младшего дружинника и к говорящему шаг сделал. Внимательно вгляделся в его лицо и... перекрестился.
— Свят, свят...
— Я это, Миша, я. Не покойник оживший...
— Ванька!!! — взревело наше пьяное чудище и ещё шаг сделало к человеку с красной повязкой.
— Ванька... Живой...
В этот самый момент события сделали ещё один неожиданный поворот.
Глава 17
Глава 17 Тут шажок, здесь шажок...
Завзала в ресторане случайные люди не становятся.
Тут надо уметь правильно разные ситуации разруливать. Причем, с людьми, принявшими на грудь жидкости изменяющие восприятие окружающей действительности.
— Такая встреча! Такая встреча! Пойдемте, пойдемте со мной. Что мы тут в общем-то зале...
Завзала вежливо, но твёрдо, направил в нужную сторону траекторию движения Коромыслова и его неожиданно восставшего из мертвых товарища. Мы все за ними следовали.
— Ванька! Живой! — всё повторял и повторял Михаил, никак он не мог поверить в такую встречу.
— Живой, живой. Что мне сделается, — отговаривался дружинник.
Работник ресторана распахнул неприметную дверь и мы оказались в довольно просторной комнате. Посреди неё стоял стол, уже сервированный алкоголем и закусками.
— Присаживайтесь. Тут вам никто не помешает. — ответственный работник общепита просто лучился добродушием и хлебосольством. Ситуация, грозившая неполучением переходящего знамени, вроде и удачно рассасывалась.
— За счет заведения. — завзала тронул меня за плечо и указал глазами на накрытый стол. — Два друга-ветерана встретились, радость-то какая!
Лиса... Хитрющая...
Впрочем, я тоже был весьма рад, что всё так получилось.
— Мы-то думали, что ты... того... Тогда, когда взорвалось там...
Дружинник не дал Коромыслову договорить.
— Миш, давай про это не будем. Ранило меня, жив я остался... Да и...
Мужчина, которого Коромыслов называл Иваном, поднял глаза к потолку, а потом приложил палец к губам.
— Понял, понял. — Мишка замахал руками. — Молчу, молчу.
Далее Коромыслов и его друг начали своим настоящим делиться. Один другому рассказывать, как они сейчас и что. Общее прошлое им озвучивать подписки не давали.
— Я на заводе. Щит Родины куем...
— В заводской медсанчасти работаю. Это пока, а там видно будет, — расплывчато поделился со встреченным другом Михаил своими планами.
Я, санитары из терапии и остальные два дружинника присутствовали при разговоре в роли мебели. Добровольные стражи порядка алкоголь игнорировали — только ели, а представители санитарского сословия лишь лениво в своих тарелках ковырялись. Мы тут уже давно, сыты по горлышко.
— В добровольную народную дружину вот записался, — делился своим друг Коромыслова. — Дни дают к отпуску, да и вообще...
Так, а может и мне в дружину записаться? Хуже не будет. Нет, не из-за дней к отпуску, а вообще — как Мишкин дружок закадычный выразился. Это «вообще» может в определенных ситуациях важную роль сыграть. Как я уже знал, тут активная жизненная позиция дорого ценится.
— Можно в вашу дружину записаться? — задал я вопрос рядом со мной сидящему парню с красной повязкой на рукаве.
— Это к Ивану. Он у нас главный. С ним вопрос решай.
С Иваном, так с Иваном. Сейчас и порешаем не откладывая на потом.
— Миш, погоди секунду. У меня вопрос к Ивану, — встрял я в разговор старых товарищей.
— Чо? А, ладно. — Коромыслов кивнул и принялся водку разливать.
