вежливо поклонилась тому, кто когда-то даровал ей своё благословение. Я лишь кивнул.
— Как себя чувствуешь?
— Отвратительно, как ты, должно быть, уже понял. А ты стал сильным. Думаю, моё умирающее тело сейчас для тебя уже ничего не стоит.
— Возможно, но я привык отдавать долги и не собираюсь отказываться от своих слов. Ты спас меня, в обмен я пообещал позаботиться о твоём клане. А для этого мне придётся тебя сожрать, чтобы твой Дар просто не исчез.
— Я был прав? Скрытая в тебе сила теперь позволяет тебе забирать чужие Дары?
— Да. Понятия не имею, как ты об этом догадался тогда, но всё действительно так.
— Тогда не медли. Сейчас все мои силы уходят на то, чтобы поддерживать себя в сознании. Не хочу умереть на середине фразы и превратить и свои, и твои усилия в несмешную шутку.
— Ничего не хочешь сказать своей главной последовательнице? — я кивнул на Эллису.
Глаза Тизена скосились на девушку.
— Уже то, что на находится здесь, нарушает закон о невмешательстве и причиняет мне сильнейшую боль. Я не против того, чтобы она присутствовала, но говорить я с ней не стану. Это принесёт мне лишь мучения, а она знает всё, что нужно знать прекрасному лидеру и без меня.
Эллиса вздрогнула. На её лице отразилась смесь сожаления от того, что она делает больно своему богу, и смущения от высказанных им комплиментов.
— Ну, как знаешь, — кивнул я, после чего сел прямо на землю и стянул с ног сапоги, протянув их Исме. — Подержи.
Прекратив вливать ману в Дар превращений, я за несколько секунд вернулся в свой истинный облик, заставив Эллису охнуть и в шоке отскочить на несколько шагов.
— Вот теперь ты похож на одного из нас! — хрипло захихикал Тизен. — Давай, не тяни. Я прожил достаточно.
Мои пальцы вонзились в грудь змея, разрывая его сердце. После чего я, глянув на Эллису, с открытым ртом смотрящую на своего умершего бога, закинул тело Тизена на спину и зашёл в пещеру. Не стоило девушке видеть, как я разламываю её покровителю черепа и выедаю мозги, в которых были скрыты три сгустка Даров.
Туман, молния и дождь. Первый отправился в «сердце» в районе копчика, второй — в печень, а третий, когда я вышел из пещеры, двигался к месту в лёгких.
Я уже хотел сказать, что всё кончено и мы можем возвращаться. Но тут вдруг ощутил странную дрожь сгустка Дара дождя, ещё не успевшего слиться с «сердцем».
Ничего подобного я ещё не ощущал и не собирался игнорировать, так как любая новая подсказка о моих способностях могла быть полезна. Так что я прекратил подталкивать Дар дождя к «сердцу» своей маной и позволил действовать, грубо говоря, по своему усмотрению.
И каково же было моё удивление, когда Дар вполне целенаправленно вылетел из меня и, преодолев десяток метров, погрузился в тело Исмы. В следующее мгновение девушка рухнула на землю и забилась в конвульсиях, будто при сильнейшем эпилептическом приступе.
Эллиса бросилась к ней, я, вновь приняв человеческую форму, тоже. Однако, в отличие от баронессы, на чьём лице были видны лишь страх и обеспокоенность, мои губы сами собой растянулись в широкой улыбке.
Если это было то, что я подумал, то это меняло все правила в этой игре.
Исма провела почти час, корчась в жутких конвульсиях. Благодаря своему рентгеновскому зрению я видел, как рвались её мышцы, ломались кости, крошились зубы и лопались внутренние органы. Но уже через секунды все повреждения срастись обратно и всё повторялось заново. При этом её кожа постепенно темнела, волосы превращались во что-то похожее на широкие плоские водоросли, а между пальцами на руках прорастали тонкие перепонки, как у лягушки.
И всё это время её аура, за время войны благодаря «сердцам» поглотителей поднявшаяся до уровня начальной шестой ступени, не прекращая росла, пока в итоге не остановилась в районе пиковой седьмой ступени.
Наконец конвульсии прекратились, она успокоилась, прекратила стонать и вопить, закрыв глаза, похоже, погрузилась в глубокий сон.
— Что это было? — выдохнула Эллиса, тяжело опускаясь на землю.
Весь час, пока Исма страдала, она хлопотала вокруг неё, утирала пот и проступающую сквозь поры кровь своей рубашкой, следила, чтобы девушка не проглотила свой язык и держала её голову, чтобы Исма не разбила сама себе череп.
На секунду я перевёл взгляд на Эллису, а потом вновь уставился на Исму, сканируя её тело своими глазами, до сих пор не в силах поверить в то, чему я стал свидетелем. Однако я видел то, что видел, и сомнений быть не могло.
— Это — рождение Майигу, — хриплым голосом проговорил я, глядя на сгусток Дара дождя, прочно занявший своё место в сердце Исмы.
— Чего⁈
— А ты не чувствуешь? — улыбнулся я, — у тебя ведь врождённая чувствительность к мане. Неужели не замечаешь, что перед тобой уже не человек?
Эллиса с негромким щелчком закрыла рот и перевела круглые глаза на Исму. Через несколько секунд с её губ сорвалось тихое:
— Не может быть…
— Ты можешь использовать магию дождя?
— Эм… — она задумчиво подняла бровь, потом нахмурилась, потом подняла к лицу руку, вглядываясь в ладонь так, будто хотела прожечь её взглядом насквозь. — Нет, не могу!
— А молнию и туман?
Почти сразу между пальцами девушки сначала забегали искры электричества, а затем над её ладонью сформировалось непрозрачное облачко. Похоже, никаких проблем с теми Дарами, что остались у меня, не было.
— Да. И сила магии даже выше, чем была три месяца назад, то того, как Великий ослаб. А ещё я чувствую… это теперь твои Дары?
— Ага. Я забрал, — «сожрал» сейчас говорить не стоило, — Дары Тизена, и вместе с ними перенял и покровительство над его кланом. Но в последний момент Дар дождя самовольно покинул меня и погрузился в Исму. И так как человек не может иметь двух богов-покровителей, магия дождя перестала быть тебе доступна.
— Но как может быть, что Исма стала Майигу? Она ведь простой человек, а не как ты, иномирец со способностями поглотителя.
— Она — всё-таки не совсем человек, — покачал я головой. — Если ты помнишь, я напоил её своей кровью, «заразив», скажем так, частью своих сил. Она, как и я, может становиться сильнее за счёт пожирания «сердец» поглотителей. А теперь ещё и Дар Тизена каким-то образом присвоила. Хм…
Я задумался. Вряд ли дело было только в том, что Исма напилась моей крови. Допустим, что способность поглотителей во многом нарушала представления местных жителей о том, как должна развиваться сила человека.
Но человек с силой поглотителя, способный впитывать любые Дары — это уже не просто нарушение норм, а нарушение логики. Хотя некоторые вещи в этом мире нельзя было назвать иначе как мистикой, в большинстве своём всё, включая богов, подчинялось определённым правилам.
Чтобы стать Майигу, нужно было принести жертву миру в обмен на божественность, обладать достаточной силой, чтобы эту божественность принять, а также не иметь в своём теле чужой божественности, чтобы не возникло конфликта.
То, что только что произошло с Исмой, нарушало каждое из этих трёх правил. Насколько я мог судить, на неё не снисходила энергия мира. Так что ей банально некому было приносить жертву. Она была слишком слаба для божественности. Уровень шестой ступени ещё приемлем для Нейрагу, но уж точно не для Майигу. И она уже имела в своём теле след божественности. Хотя девушка не была одарённой, она была благословлённой, что означало всего лишь меньшее количество полученного Дара.
Я отказывался верить, что сила поглотителя позволила ей сломать все эти правила, пойдя против самих основ природы. Как минимум потому, что даже мне, обладателю «оригинала» этой силы, всё равно нужно было идти по пути, заранее обозначенному правилами мира.
Однако был один очевидный факт, который мог объяснить все эти нестыковки. Маийгу, последовательницей которого была Исма, был Тизен, она была связана с ним в целом и с его Дарами в частности. И в таком случае всё получалось даже относительно логично.
Правило об отсутствии чужой божественности не нарушалось, ведь в каком-то смысле это действительно была её божественность. В ней уже был небольшой кусочек Дара дождя.
Правило о жертве, которую
