тихо в сторонке, ни в чём не участвовал, – тем временем подхватил Физон.
– Это ты с детками играл. Сам ещё дитё.
– Что? – подскочил Физон.
– Мальчики, – крикнула я, зная, чем это всё может закончиться, – неужели не было ничего интересного? Вы побывали в другой стране. Мне вот по закону покидать нашу страну нельзя. Я никогда не смогу съездить в Анузу. Получается, что и у вас на свадьбе, если вы всё-таки женитесь на Шании, не смогу побывать? – ужаснулась я, – Вообще не познакомлюсь с ней даже?
– Ты говоришь глупости. Выезжать тебе, как и любой принцессе, нельзя только до замужества. Дальше никто тебя в передвижениях ограничивать не станет. Если захочешь и мужья позволят, хоть весь мир посмотришь.
– Ага, королева-путешественница. Смешно. Кто мне такое разрешит? – скривилась я.
– А ты поговори с мамой. У нас родители ещё молодые, могут править и править. А ты выйдешь замуж и поедешь путешествовать, – пожал плечами Физон, похоже даже не поняв, какую замечательную идею подал.
Следующий день, как и предыдущие недели, ничего нового не принёс. И я расслабилась. А зря.
Я наивно понадеялась, что вонючие заклинания прекрасно справились с мужским вниманием. Мне прямо дышалось легче. Целый месяц без назойливых приглашений на прогулку, завтрак и прочее. Один умудрился пригласить в поход по рынку. Это было настолько же свежо и неожиданно, насколько же и дико. Принцессу в торговые ряды. Что мне там делать? А вот подарки продолжили приходить. Большинство из которых были всевозможными сладостями, начиная с редких фруктов и заканчивая изысканными пирожными. Однажды мне прислали мой же портрет из бисквита и крема. Я была в растерянности, потому что есть себя было дико, да и отдать это творение на съедение прислуге, как я это делала с другими пирожными, тоже не очень. В итоге я просто приказала это выкинуть. Вот странные мужчины. Что он хотел этим подарком вызвать?
– Леди Лефания, позвольте проводить вас. После трудных занятий я готов вам подставить плечо поддержки и руку помощи.
Я успела лишь дверь тренировочного зала открыть, как наткнулась взглядом на поджидающего соискателя. Ужас. И улыбка эта натянутая, и речи льстивые. Вот с мамой никто так не разговаривает. Ей если и отпускают комплименты, то они максимально корректны и соответствуют действительности. А это…
– Я произвожу впечатление падающей от усталости? – выгнула я бровь.
– Что вы, – отлепился мужчина от стены, – вы ослепительны и полны сил. Возможно, даже согласитесь чуть прогуляться по саду?
Надо отметить, красивый, даже слащавый. Ровный овал лица, острые скулы, длинный прямой нос, голубые глаза и тёмные, слегка вьющиеся волосы, не обременённые укладкой. И можно даже было поверить в этакую небрежность, если бы не идеально сидящий костюм. Чёрные атласные прямые брюки, заправленные в начищенные до блеска высокие сапоги (и не жарко ему), белоснежная сорочка с небрежно расстёгнутой верхней пуговицей, открывающей кусочек чистой кожи чуть ниже ключиц, а в довершение камзол до середины бедра, под цвет глаз, с вышивкой чёрной нитью. Не слишком ли продуманный образ для небрежности?
А у меня было лишь одно желание при взгляде на него: раскраску волос нужно исправить под цвет глаз. Жаль, что ничего с собой не имелось.
– Я немного неподобающе одета для прогулки, – мило улыбнулась я.
– Что вы, – опять воскликнул он. Заело его, что ль? – Вы прекрасно выглядите. Легкая растрёпанность вам очень идёт. Хотя молодой леди всё идёт. Вы сами собой украшение.
– Интересное замечание. Неужели вы считаете, что леди не должна за собой следить? Что же её в таком случае отличает от служанки или горожанки?
Мужчина, который даже не представился, лишь поджал губы на пару секунд. Сам загнал себя в угол неуместной лестью. Да от меня сейчас так несёт, что мухи должны дохнуть, это не говоря уже о вороньем гнезде вместо причёски. Уворачиваться от заклинаний-то я научилась, но это заставляет побегать.
– Леди всегда должна быть леди. И никто не смеет её сравнивать с прислугой. Стать и вкус в вас с самого рождения, их видно всем и в любых ситуациях.
Выкрутился, да?
– Что ж, тогда смею заметить, что мне просто жизненно необходимо привести себя в порядок, дабы не позорить своим внешним видом благородную кровь. Прошу меня простить, – кивнула ему и улыбнулась.
– Я буду ждать вас в саду перед ужином, – донеслось вслед. Мне же осталось лишь зубами скрипнуть. И вот не первый он такой, а бесит каждый раз, как впервые.
Он думает, что такой умный, оставил последнее слово за собой, но это мы ещё посмотрим…
Приводя себя в порядок, я никак не могла отделаться от мысли, что проигнорировать приглашение будет слишком просто, надо что-то другое. И мне даже пришла идея.
– Добрый день, простите, не знаю, как вас звать, – мило улыбалась я шокированному мужчине. И было отчего. Он сам намекал на безразличие к моей внешности, точнее, к небрежности. Вот и получил.
Сейчас я вышагивала по садовой дорожке в кожаных облегающих брюках, заправленных в тяжёлые ботинки высотой всего до середины икры, а поверх была одета пышная розовая юбка из лёгкой и почти прозрачной ткани. Из такой же ткани на мне была блуза с рукавами-фонариками, прикрытая кожаной же безрукавкой. Выглядело это даже интересно, но настолько непривычно, что мужчина пару минут не мог подобрать слова.
– Эх, жаль, что ваше красноречие отказало, а я так старалась. – И невинно хлопаем глазками, не забывая отмечать реакцию прохожих. И что-то внутри ехидно потирало ручки. Мне нравилось. Такие лица не каждый день увидишь.
– Вы сногсшибающе выглядите, – впервые он сказал правду.
– Ах, полно вам, схватила первое попавшееся. Хотя уже понимаю, стоило принарядиться. Всё-таки такой видный мужчина на прогулку позвал, а теперь и не ведёт никуда.
– Вы просто не представляете, как я счастлив, что вы пришли. – И потянулся к моей руке, захватывая пальчики. – Позвольте исправиться и представиться. Лорд Мусакен Ванкурен к вашим услугам. – И поцеловал костяшки моих пальцев.
Почти полчаса он восхищался моим внешним видом, заботами и учёбой. Я уже устала держать улыбку на лице, мышцы щёк сводило. В итоге я попросилась присесть в беседке. Публику я уже шокировала, бдительность Ванкурена усыпила, вон как соловьём заливается.
– Ах, лорд, у вас в волосах
