куда подальше! Это конечно лирика, а на самом деле было боязно. Нет, я не боялся во что-нибудь врезаться. Дорога была относительно нормальная и более-менее различима в темноте. Главное не свернуть куда-то не туда. А так вполне можно передвигаться и даже довольно быстро. Я рисковал, стартуя на максимально-возможной скорости, но — в тот момент, это было простительно. Взрывы и стрельба на вокзале, меня подгоняли, лучше, чем кнут погонщика. Крутил педали и мчался, мчался, мчался — пока не перестал слышать звуки перестрелки. Тогда только и вздохнул свободно. Стал притормаживать и внимательно смотреть под колёса.
То что я, ничего не понимал — это правильно, но не полностью раскрывает мои чувства. Я был в информационном шоке! Мой мозг работал на износ, пытаясь обработать причины и следствия произошедшего. Я конечно пытался перестать думать на эту тему сосредоточившись на поездке, но это не имело успеха. Всё равно возвращался к поиску причины — почему всё пошло так, а не иначе? Поняв, что насильно от мыслей я не избавлюсь, решил — пусть будет. Еду и думаю, чего такого-то? Но чем больше думаю, тем больше ничего не получается. Не стыкуется ничего.
Когда я увидел берег реки все мысли исчезли сами собой. Зато включилась осторожность и паникёрство. Вдруг меня уже ждут? А что? Кто-то меня вычислил, устроил этот переполох на станции и теперь, хитро улыбаясь ждёт меня на берегу, чтобы арестовать. Или — кто-то, кто всё устроил, взял и позвонил в милицию, и рассказал про меня, и где меня искать! Короче, я крался к своему месту и эмоции были — не передать словами. Трясло и потряхивало всего, вместе с велосипедом и винтовкой, не слабо. А последние десять метров, я вообще передвигался на карачках, предварительно оставив велосипед в кустах. Только выйдя на берег, я успокоился и расслабился. Никого тут не было. Уф!
Прикатил велосипед и тут же дал волю чувствам. На часы не смотрел, но минут пятнадцать я бегал по берегу и пинал всё, что попадало под ноги. Ясен пень, что всё это сопровождалось отборным матом и изысканными словосочетаниями извращённо-сексуального характера. Это не было слабостью — это была реакция организма на внезапный стресс. Но всё равно, вопрос оставался один — да как так-то?! Можно конечно задать его по другому — какого хрена? Потом пошёл откат. Я внезапно успокоился и пришла мощнейшая усталость. Что-либо делать я не мог физически. Сидел на берегу, дрожал и смотрел на воду реки и полная пустота в голове. Что и как меня сподвигло действовать дальше — я не знаю.
Вытащил мешок с рыбой из воды и собрал все снасти. Нагрузил всё на велосипед и поехал домой. Мне ещё там спектакль одного актёра устраивать. По дороге старался ни о чём не думать, только всё без толку. Подлая мыслишка, что меня просто использовали — не покидала голову всю дорогу до дома.
Сначала я загнал велосипед в сарай. И только потом понял, что моё состояние как-никак лучше всего подходит, для сцены с письмом о награждении. Мой неадекватный вид вместе с бешеным взглядом — это то, что нужно! Ещё и туплю на каждом шагу. Рита и Конкордия Прохоровна меня сразу поймут и посочувствуют моему горю. На какой-то момент, мне даже стало весело. Чуть-чуть на "хи-хи" не пробрало, но удалось справиться с повторным приступом стресса. Для начала спрятал мелкашку. Она сегодня отработала на отлично. Надо не забыть и обязательно почистить. Её ещё в дровяной сарай, в общежитии, вернуть нужно. Ладно, займусь позже, а пока так пусть подлежит. Отвязываю от велосипеда и бросаю мешок с рыбой, на пол и вытащив письмо из тайника, бегу домой к тёще. Надеюсь, что жена и её мама на месте и мне не придётся их искать. Ещё пожрать бы, хоть чего-нибудь. От дикого стресса, разыгрался бешеный аппетит. Ну — это моя обычная реакция, так что можно не удивляться.
Забегаю сразу на кухню. И собственно, ничего не пришлось объяснять. Я только и сделал, что отдал письмо, а дальше просто наблюдал за моими женщинами и их поступками. Для начала они конечно прочитали, что там было написано. Потом посмотрели друг на друга. Потом посмотрели на календарь. Потом задумались, а дальше тёща стала говорить по существу. Оказывается что меня ждали. Но не ожидали что случится такая неожиданность. Стол был накрыт по-праздничному, специально, чтобы рассказать о чём-то. Даже бутылочка какого-то вина присутствовала. Тут тоже чувствовался какой-то заговор, но я уже устал за сегодня удивляться и сразу не обратил внимание. А потом было уже поздно и тема поменялась. Зато советы посыпались как из мешка — всякие и разные. Пришлось вмешаться и сказать, что мне нужен костюм на награждение, а дальше я сам разберусь. И вот тут меня, в прямом смысле слова, огорошили. Полилась нужная и ненужная информация. Оказывается мой костюм давно готов и даже все значки и награды присутствуют. Что собрать меня в дорогу — это дело получаса. Можно даже кучу закусок со стола собрать с собой, прямо в рюкзак. Только, чего я поеду на ночь глядя? Может на завтра это всё перенести?
Пришлось возразить:
— Нет, я тогда не успею. Нужно выезжать сегодня.
А как им сказать, что на железной дороге хрям знает что творится? И всё возможно, что там ничего не работает. Лучше уж так. Буду настаивать на причине долгой дороги.
Пять минут сидели в тишине. Конкордия Прохоровна махнула рукой и вышла из комнаты. Но сначала внимательно посмотрела на свою дочку. Рита согласно мотнула головой и пересела ко мне поближе. Обняла и сказала на ушко:
— У нас будет ребёнок, — и посмотрела мне в глаза.
Вот тут-то всё стало на свои места: и эти неожиданные гастрономические изыски, в виде жареной речной рыбки и кальи, и эти постоянные перемены в настроении, и даже вот этот стол, накрытый, чтобы сообщить какую-то новость. А ещё мне стало понятно, что срочно нужно ехать в Москву или я сойду с ума от таких новостей! Пока буду ехать, будет время подумать обо всём.
На вокзал иду без сопровождения. Нечего. Я и так за сегодняшний день все нервы сжёг. Не хватало потом, всю дорогу до Москвы, думать о том, как моя жена или тёща добрались до дома в темноте и холоде. Я лучше сам как-нибудь дойду. А чтобы женщины не пытались меня переубедить
