Почти ничего. И самое главное — как отсюда выбраться?
Вспомнив о родителях и братьях, Димка заскрежетал клыками и еще раз страшно поклялся прикончить Мартовича самым жутким образом, какой только сможет придумать. Прошел всего день, его наверняка еще не ищут, но скоро выяснится, что он пропал. Представив, как они будут переживать, Димка опять заскрипел зубами и повторил клятвы.
Ладно.
Эмоции — это не его.
Однажды (лет в пять, сам он даже не помнил эту историю, мама рассказывала) в детстве папа увидел плачущего Димку. «Что случилось?» — спросил он. Димка, всхлипывая, пожаловался на мальчишку, который его дразнит. «Что тут плакать? — удивился папа. — Тут бить надо!» Вечером Димка пришел домой в разорванной рубашке, а его противник обзавелся качественно подбитым глазом. С тех пор Димка всегда так и поступал, как посоветовал папа.
Не плакать. Думать и делать.
Как бы мало ни было известно об этой планете, можно наметить схему действий. Как бы хорошо крестьяне его ни принимали, как ни упрашивал вчера староста остаться, но жить здесь Димка не собирался. Его основная стратегическая цель — вернуться домой. О способе, которым его перебросили сюда, он ничего не знает. Крестьяне тоже наверняка в неведении.
А кто знает?
Неизвестно.
Где можно найти того, кто в курсе?
Там, где больше всего народа, где самые знающие люди, куда стекается вся (в том числе и тайная) информация об окружающем мире, где больше всего ученых, где самые богатые коммерсанты, где собираются все сливки общества, — в столице.
Только там можно найти ответ на Димкин вопрос. Только в столице.
Что нужно, чтобы попасть туда?
Во-первых, знать, где она находится. В этом помогут местные. Правда… Проклятое косноязычие! Ладно, как-нибудь сумею объянить им, что мне требуется.
Также в любом путешествии нужны деньги. Если денег много, то больше ничего не надо. Если как у Димки, то есть горстка медяшек, отобранных у незадачливых грабителей, то понадобятся еще документы, еда в пути, одежда, какое-никакое оружие (пистолет не подходит). Ночевать можно под кустом. А вот без вышеперечисленного путешествие весьма осложнится.
Так, пойдем по пунктам.
Деньги… Заработать. Как? В Средневековье, да и в восемнадцатом веке, все профессии расписывались по гильдиям и цехам, и просто так подработать не получится. Разве что перемещаться от деревни к деревне и предлагать за деньги помощь там, где нужна физическая сила? Перетащить там чего-нибудь, выкопать… Смутно, но попробуем.
Документы. Сразу пас. Никто, ни одна официальная структура, не выдаст бумаги незнакомцу без определенного рода занятий. Запишут в бродяги, как вчера вопил сеньор, и отправят на каторгу, в работный дом или сразу на виселицу. Значит, нужно объяснение, почему я один и без документов мотаюсь по стране. Кто тогда свободно мог перемещаться? Хм, никто. Даже дворяне ездили с подорожными. Ну может быть, паломники… Точно! Выпытаю у кюре, где здесь могут собираться паломники в столицу, и аглы! Попробуем.
Еда. Тут просто — работать за еду или покупать за деньги. Правда, неясно, как увязать подработки с легендой паломника… Ладно, что-нибудь придумаем по ходу.
Одежда. Черт с ней, пока походим так. Не холодно, а на яггая одежда только на заказ. А это лишние и причем ненужные расходы.
Оружие. Остановимся на дубинке. Черт его знает, как здесь относятся к оружию у не дворян, может, как в Японии, — один нож на всю деревню, и тот цепью к столбу прикован. А дубинки, кажется, нигде не запрещали.
Что мы имеем в остатке?
Цель — вернуться домой.
Стратегическая задача — добраться до столицы.
Тактические задачи — узнать направление на столицу, место сбора паломников… или нет, корректировка плана — место сбора тех, кто идет в столицу. Прибиться к ним в качестве кого угодно, того же работника за еду, и тихонько ехать. Одежда — есть, оружие — если найти дубину, то тоже есть.
Все? Все.
Удовлетворенный, Димка закрыл глаза…
— Господин яггай. Господин ягга-ай.
Ну только же заснул…
«Что за?..»
— Хырррр хыррр ХЫРРРРР?!
Во дворе заливисто залаяла собачонка, тревожно промычала корова.
— Г-господин яггай…
В сумеречном лунном свете было видно незваного гостя. Молоденький хрюн, сжимающий беретик в руках. Уши плотно прижаты к голове, кончики мелко трясутся. Но не убежал, хотя разозленный и оскаленный яггай — жутковатое зрелище.
Смелый парень.
— Что нужно? — Димка свесился со стога сена, на котором спал.
— Господин яггай, — переступил с ноги на ногу поросеночек, — у меня к вам дело…
— Хырр хырр… хырррр… какая дело?
Чертов словарный запас, не выругаться, не подальше послать. Даже не спросить, не подождет ли это до утра.
— Господин яггай, меня зовут Жан. Мы с Женевьев должны пожениться. Значит, я должен защищать ее… А мне сказали, что люди сеньора де Тррррр схватили ее…
Димка припомнил бомжей, напавших на хрюнку. Непохожи они на чьих-то людей. Они и на людей не очень похожи. Впрочем, не Димке судить…
— А я слышал, что у вас есть трррррр.
«Ну да, у меня есть трррррр, я им вчера жену господина Луи напугал. Но тебе-то что?»
— Что это?
— Трррррр. — Хрюн встал в позу Евгения Онегина и изобразил выстрел.
Пистолет.
Димка порылся в котомке и вынул пистолет.
— Это?
— Да, да.
— Что твоя делать?
Взгляд хрюна Жана мог бы пробить сталь.
— Надо.
«Ладно. Бог тебе судья. Надеюсь, когда в спину сеньору Гоблину прилетит из-за кустов, я буду уже далеко отсюда».
— Только, — хрюнок смущенно затеребил берет, — у меня немного денег… Я копил на свадьбу…
Вот гад. Откровенно на жалость давит. Ну кто теперь возьмет с него деньги?
— Моя твоя это, — поднял Димка пистолет, — твоя моя что?
Наловчился немного разговаривать по-тарзановски…
— А что вам нужно?
Это ты удачно, брат Жан, зашел! Тут многое нужно. Во-первых, одежда…
— Одеть.
Жан озадаченно осмотрел Димку:
— Нет, вы большой, у нас в деревне нет такой одежды.
Неудивительно. Обувь… Нет, отставить. Даже если они найдут кожаные обмотки, Димка их не сможет носить. Только ноги сотрет. Подождем до более привычных моделей.
— Еда.
— Принесу, — коротко кивнул Жан.
— Нож.
— Будет.
Значит, у крестьян ножи легально. Учтем.
— Такая, — встряхнул Димка котомкой, — большая.
— Мм… будет, — решительно шевельнул ушами хрюн.
Что б еще с тебя стрясти? Фляжку какую-нибудь.
— Хырррррр… вода.
— Трррррр? — Хрюн изобразил, как снимает с пояса и пьет.
Сообразил…
— Да.
— Что-то еще?
У него что, склад?
— Нет. Твоя нести это.
Хрюн исчез раньше, чем Димка успел переспросить, когда тот вернется. Поспал…
Вернулся тот удивительно быстро, Димка даже не очень много матов успел сложить на торопыгу.
— Господин яггай…
— Моя не спать.
— Я принес.
Ого! Жан подошел к вопросу творчески: в качестве котомки притащил огромный мешок размером с два картофельных, набитый битком. К нижним углам привязана веревка, затянутая у горловины. Этакая огромная котомища.
— Тут все, что вы просили.
Попробуй только обмануть.
Димка бросил ему пистолет и подсумок.
— Господин яггай. — Хрюн был серьезен и даже немного торжественен. — Спасибо вам. Большое спасибо.
Он прижал подсумок к груди и исчез. Только топоток раздался. Скрипнул забор. Тишина.
Димка упал на сено. Спать, спать, спать…
Утреннее солнце светило в открытые ворота сеновала. Ветерок нес утреннюю росную свежесть. Мычали коровы, щелкал кнут.
Утро в деревне.
Димка, вполне выспавшийся и бодрый, сидел на лежащем у сеновала бревне и рассматривал, на что он махнул оружие. Пистолет ему без толку, защитная скоба спускового крючка такая маленькая, что спустить его можно, только подцепив ногтем. Так, что у нас здесь?
Сверху лежала плоская глиняная фляга, заткнутая кожаной пробкой и украшенная надписями на незнакомом языке, буквы были похожи на танцующих девчонок. Фляга была холодная, наверное, вода прямо из родника. Димка прижал посудину к бедру, пусть чуть согреется.
Нож. Грубая деревянная рукоять, деревенская ковка, размер клинка — две Димкины ладони. Острый. Отлично. Хоть в следующий раз дубинку не придется выгрызать, как бобру.
Завернутый в холстину кусок мяса. Соленый.
Коврига хлеба. Нет, две ковриги.
Дальше мешок был заполнен овощами: морковь, лук, картошка… Стоп, нет, не картошка. Репа. Мелкая, увядшая. Ладно, сойдет…
Фляга уже основательно заморозила ногу, но нагреваться не думала. Льда он туда насыпал, что ли?
— Доброе утро, господин яггай! — присел рядом папа-хрюн. Димка тоже забыл его имя. — Вижу, вы уже собрались в дорогу? Не приняли приглашение нашего старосты?
