б не он, то посрамили мы карелов по самое не хочу.
— Может, спортом, каким заняться, пока возраст позволяет? — подумал я.
В прошлом году было не до физкультуры. После выписки из больницы, я отнюдь, нечувствовал себя здоровым. И полностью восстановился, пожалуй, только к Новому году.
Но сейчас, организм точно нуждался в дополнительной нагрузке. Осталось только выбрать, чем заниматься.
Как ни удивительно, но вечером ко мне в гости никто не заявился, хотя я внутренне ожидал каких-нибудь неприятных сюрпризов.
Утром проснулся в семь часов, как по заказу. Вроде бы специально это время не заказывал.
В трусах прошел на кухню и начал готовить завтрак. После суеты последних дней, было спокойно и комфортно завтракать в одиночестве.
Вчера забрал из почтового ящика кипу газет, скопившихся за две недели, но только сейчас за утренним чаем удосужился прочитать самые свежие. Ничего интересного в них, конечно, не было. Борьба за урожай, перевыполнение планов, происки империалистов и прочая лабуда. Ознакомившись с местными новостями, снова лег в кровать, надеясь еще немного подремать. Тем более на улице снова моросил мелкий дождик. Но сон, как назло не шел. И понятно почему. Моему подсознательному Я очень хотелось позвонить Смолянской.
И как сознание с этим желанием не боролось, подсознание победило. Найдя несколько двухкопеечных монет, я отправился на улицу к ближайшему автомату. На мое счастье трубку у него местная шпана еще не успела оторвать, поэтому к следующей телефонной будке можно было не спешить.
Время близилось к десяти часам, и я надеялся, что мой звонок никого уже не разбудит, а если повезет, то Наташа сама возьмет трубку.
Не повезло, трубку взяла её мама.
Представившись коллегой по комсомольской работе, попросил позвать Наташу к телефону.
— Наташа, подойди, тебя спрашивают, — крикнула мама и положила трубку рядом с телефоном. Думая, что ее не слышно, добавила.
— Боже мой! Как все обрыдло! Наташа, нет тебе покоя ни днем не ночью, похоже, опять очередной кавалер названивает. В июле-августе было так хорошо, никаких звонков.
— Ладно, мам, не ворчи, — услышал я голос девушки.
— Слушаю, — громко произнесла она в трубку.
— Наташа, привет, рад тебя слышать, — ответил я.
Трубка замолкла. И пришла к жизни секунд через пятнадцать.
— Витя, доброе утро, как дела? Когда вернулся?
— Да вроде бы ничего. Вот, вчера приехал. Сразу позвонить не получилось, поэтому звоню сегодня.
В трубке опять повисло молчание.
— Может быть, встретимся сегодня, в кино сходим? — первым нарушил я тишину.
— Прости, Вить, сегодня никак не получится, — сожаления в Наташином голосе не было слышно ни на грамм. — У меня такая запарка с делами, кучу документов домой принесла, сейчас сижу, разбираюсь.
— Ну, что же, понятно, извини, что потревожил, перезвоню как-нибудь на днях, пока.
— Хорошо, Виктор, до свидания, — холодно прозвучал голос Наташи, и трубка запиликала короткими гудками.
Повесив трубку, я невесело хохотнул и вышел под моросящий дождик. Настроение было под стать погоде.
— А если бы мне шел действительно семнадцатый год, — подумал я. — Наверно, целая трагедия в душе разыгралась. Ладно, на нет и суда нет. Позвонить что ли Светлову, уточнить, как дела с мебелью, да посоветоваться, нет ли у него на примете хорошего маляра-штукатура, пора квартиру в божеский вид привести.
Я повернулся и снова зашел в телефонную будку. На моё счастье Григорий Иванович был дома и так обрадовался моему звонку, что сразу пригласил в гости. Отказываться я не стал. Забежал домой, переоделся, и направился на автобусную остановку, выбросив из головы непонятные финты Смолянской.
Когда нажал кнопку звонка в квартиру Светловых, дверь открылась практически сразу, как будто специально хозяева караулили мой приход.
Григорий Иванович, похоже, уже слегка остограмившийся, был бодр и весел. Сам повесил мой болоньевый плащ на вешалку и подал мягкие тапки с помпонами.
— Проходи, Витек, не стесняйся, будь как дома, — говорил он мне, провожая в комнату.
К моему удивлению за накрытым столом уже хлопотала его жена, Варвара Михайловна. До этого дня я знал её только по рассказам Светлова. Невысокая, полная женщина ближе к пятидесяти годам, доброжелательно мне улыбнулась.
— Так вот ты какой, Витя Гребнев, — сказала она. — Одно время Григорий Иванович мне все уши прожужжал, рассказывая о тебе. Проходи, присаживайся, сейчас будем обедать. Мы всегда в двенадцать часов садимся.
— Отказываться я не стал, спросив разрешения, сполоснул руки в ванной и уселся за стол.
Обед у Варвары Михайловны был неплох. Рассольник на первое гуляш с пюре на второе и на третье компот, вроде бы ничего особенного, но с двухнедельным питанием в столовке на Арабатской стрелке и близко не сравнить.
За едой, между делом, женщина ловко выспросила у меня, чем я сейчас занимаюсь, какие планы на будущее, получив нужные сведения, она уступила очередь мужу, видимо, ей было необходимо время для продумывания следующих вопросов.
Григорий Иванович, получив возможность говорить, сразу поинтересовался, как и когда будем перевозить мебель.
— Пока не знаю, надо бы вначале хотя бы косметический ремонт провести, Стены заново оштукатурить и поклеить обои. Полы перебрать, скрипят немилосердно, между досками щели по два сантиметра, кстати, у вас знакомого человека нет для такой работы?
— Отчего же, — рассудительно ответил Светлов. — Найдем, если нужно.
— Гриша, только Спиридонычу не звони, — вмешалась Варвара Михайловна. — Этот пьяница сразу аванс потребует, а потом его полгода ловить придется.
В общем, обо всем в итоге мы договорились. Варвара Михайловна не удержалась от похвал в мой адрес, в том плане, что я, несмотря на возраст, вполне справляюсь с самостоятельной жизнью.
Пробыл я у гостеприимных хозяев часа два, после чего отправился в магазин «Мелодия» покупать телевизор. Все равно скрывать наследство бабушки Груни смысла уже не было. Вскоре вся родня будет любоваться новым гарнитуром, декорированным шпоном из карельской березы. Первым вопросом родственников, конечно, будет — откуда деньги, Вить? И сразу закрою вопрос с возможной дачей денег в долг — а больше нету, все деньги ухнул на ремонт, мебель и телевизор, кто бы мне сейчас подкинул десятку, другую на пропитание.
Выбор телевизоров был невелик. Поэтому определился с покупкой сразу. Новинка этого года телевизор Рекорд 67 стоил двести пятнадцать рублей. Приличная сумма по нынешним временам.
Именно поэтому продавщицы отдела с некоторым недоумением следили за мной. Видимо, пытались понять, как родители доверили такую важную покупку молодому парню. Перевязанную прочным шпагатом коробку я кое-как дотащил до автобусной остановки, и хотя шел всего метров двести, успел вспотеть. А вроде и весил телевизор всего двадцать с чем-то килограмм. Или коробка была до ужаса неудобной, или моя физическая форма срочно
