куда это ты на ночь глядя собрался? — спросила она, взглядом почти тут же найдя Саню. — О, Сашенька, здравствуй. Куда это вы?
— Да к Владу заглянем, тёть Наташ, — уклончиво ответил будущий юрист. — Мы ненадолго, верну вашего сына в целости и сохранности.
— Тебе, Саша, я доверяю, — со всей серьёзностью заявила мать. — Как Александр Витальевич поживает?
— Да нормально. Работает постоянно, сейчас у него дел прибавилось, — чуть улыбнувшись, ответил мой друг, пока я застёгивал куртку. — Передам от вас привет, когда домой вернусь.
— Обязательно, — кивнула мама, и мы вышли из квартиры.
Оказавшись в подъезде, Саня тут же вздохнул.
— Помнишь, я говорил, что этот Олег его до добра не доведёт? — спросил он, первым спускаясь по лестнице. — Похоже, я был прав.
— Что вообще известно? — спросил я, шагая следом. — Кто его поломал?
— Ещё ни хрена не понятно, — отмахнулся друг. — Я и сам-то узнал, потому что отцу рассказали. Мать Влада к нам прибежала, просила повлиять, чтобы «ублюдков, которые это с её маленьким сыночком сделали» обязательно нашли побыстрее.
Да уж, сыночек. Влад был почти двухметрового роста, с крепкой конституцией уличного спортсмена. И помимо того, что не скрывал своего магического дара, мог и руками кому угодно зубной забор поправить.
Мы добрались до остановки вовремя — автобус как раз показался из-за поворота.
— Разберёмся, Сань, не переживай, — сказал я, хлопнув искренне переживающего друга по спине.
Как ни крути, а Влад был горазд найти приключения себе на задницу. Он был смелым и отчаянным и пару раз впрягался и за Саню, и за меня, но вот шибко умным его, к сожалению, назвать было нельзя. Адреналинщик он первостатейный — вот это да, а вот головой работал он хуже, чем руками.
И я это теперь понимал только по той причине, что вспомнил себя прежнего. Так бы до сих пор был уверен, что Влад просто любит подраться без повода.
Знавал я парней, которые ради нового выплеска адреналина были готовы соваться в любую авантюру. Взобраться на Эверест без страховки? Легко! Прыгнуть с парашютом? Запросто! Погонять по встречной? Дайте две! И большая часть таких знакомых рано или поздно находили свой конец именно на этом пути — стараясь получить ещё капельку подобного кайфа.
Способность оценивать своё окружение по-новому, уже обладая жизненным опытом — полезная штука. То, что не увидит или не поймёт тот же Саня, я теперь мог щёлкать как орешки.
— Приехали, — подтолкнул меня к выходу из автобуса друг.
Влада положили в городскую больницу. Огромное шестиэтажное здание, в котором работали не только уже опытные доктора, но и студентов со всех медицинских вузов приглашали набраться опыта.
Двойные стеклянные двери были по-имперски огромными, но открывались легко. Ими же должны пользоваться люди больные, так что тут всё продумано.
Сразу же оказавшись в регистратуре, мы уточнили у скучающей тётки в белом халате, куда положили нашего друга и, никем не остановленные, прошли на четвёртый этаж — в отделение хирургии.
Что само по себе говорило о степени тяжести травм Влада. Ведь он уже был инициированным полноценным магом, изучающим заклинания. С сильным даром, к тому же. А чем сильнее дар — тем крепче организм. И чтобы такой шкаф, как Влад, угодил в хирургию, нужно было приложить усилий как минимум втрое больше, чем против обычного человека.
Так как в городской больнице обслуживали только мещан, благородные здесь появлялись только в качестве персонала. И палаты, соответственно, тоже были общими — для второго по численности сословия разумное ограничение. Когда тебе нужно положить на койки несколько миллионов человек, приходится экономить пространство. К тому же сильных целителей было в мире мало, они нарасхват, так что ничего удивительного в том, что простым людям приходилось лечиться обычными средствами, не было. То есть пациенты могли заехать не на один день, а на несколько месяцев.
Влад, однако, лежал в палате без соседей. Друг валялся на железной кровати, заправленной казённым бельём, и слушал радиоприёмник, стоявший на прикроватной тумбочке. Ни о каких телевизорах в палатах, разумеется, речи не шло.
Саня постучал костяшками пальцев по косяку, привлекая внимание, и Влад открыл глаза. Ну, насколько ему позволяла гематома, превратившая лицо молодого любителя приключений в серо-бурую мешанину мяса и костей. Узкие щёлочки глаз слезились, нос был чуть повёрнут — явно сломан.
— Здорова, пацаны, — хрипло, с трудом продавливая слова сквозь капу во рту, произнёс болезный. — А вы чего?
— Здоровей видали, и те убегали, — ответил Саня, плюхаясь на соседнюю кровать и прикручивая громкость радио.
— Кто тебя так? — спросил я, опускаясь на жёсткий матрас рядом с Саней.
В зад тут же уколола пружина. Да уж, представляю, как тут больным после операций отлёживаться приходится.
Вытащив из-под застиранной почти до дыр простыни правую руку, уложенную в гипс, Влад потёр кончик носа.
— Подрался немного, — ответил он, глядя на нас. — И не смотрите на меня так, я своего оппонента так отделал, он теперь вообще, поди, в реанимации валяется.
— Уголовка тебе светит в таком случае, — недовольно покачал головой Саня. — Влад, ну ты...
— Не накатает он заяву, — затянул Влад. — Всё по-честному было. Кто победил — тот и прав.
— Завязывал бы ты с этой хренью, — заметил я. — Сколько
