глаза диким взглядом смотрели на окружающих, ища подкравшихся врагов, и невероятной нежностью глядели на свою семью — жену Лиарру, сыновей Брандона, Эддарда, Бенджена и дочь Лианну.
Самый старший и младший брат были очень похожи. Такие же бородатые и черноволосые, как и их отец, они обладали вытянутыми лицами, острыми чертами лица и серыми старковскими глазами. Только если у Бенджена в этих глазах виднелись смешинки и он постоянно пытался пошутить над своей рядом сидящей сестрой, то глаза старшего оправдывали его прозвище. «Дикий волк». О его похождениях мне довелось услышать пока я гостил в Ночном Дозоре и Дредфорте. Не пропускавший ни одной юбки, любящий выпить и повеселиться с друзьями, наследниками крупных домов Севера, Речных земель и Долины Аррен, он был у местных «идеалом молодого лорда». Хотя мне в это не сильно верилось.
А вот средний брат отличался от них гораздо сильнее. Каштанововолосый, с вытянутым лицом и глазами, на редкость хорошо передающими эмоции, он выделялся из семьи белой вороной. Тихий и спокойный, Эддард, по сведениям моих информаторов, в детстве был отправлен на воспитание к Джону Аррену, нынешнему грандлорду Долины. Там он познакомился и подружился с Робертом Баратеоном, нынешним лордом Штормового предела. По слухам из них вышел любопытный тандем — олень ищет неприятности, волк его оттуда вытаскивает.
А вот Лиара, со своей дочерью Лианной, смотрелись откровенно дико среди этой стаи волчар. Обе были обладательницами той самой «дикой Северной красоты», о которой мне так часто говорили северяне. Их густые черные волосы водопадом устремлялись по спине, отражая блеск света, даваемого канделябрами, а легкие, но закрытые платья, неплохо очерчивали фигуру, которую на земле назвали бы модельной. Единственное, что их связывало с сидящими рядом мужчинами, были глаза. Такие же серые и холодные, словно вечно пасмурное небо над Стеной, но вместе с этим очень мягкие и теплые, какие бывают только у любящих матерей и сестер.
«Так вот они какие… Старки». — Подумал я, вспомнив что, если судить по единственным трем сериям сериала, которые были мной просмотрены, из шестерых присутствующих волков выживут лишь двое. — «Что же произойдет в ближайшем будущем, что целый грандлордский дом так пострадает?»
— Что с тобой, братец? — Прозвучавший голос Эйриса заставил меня слегка вздрогнуть и понять, что я уже несколько минут непрерывно смотрю на северных лордов, которые уже начали странно на меня посматривать. В основном Болтон, Мормонт и Рид.
«А это идея!» — Подумал я, поняв как выйти из неловкой ситуации и заодно решить небольшую проблему, связанную со старым болотником, который в последнее время перестал слать письма. — Ничего, брат. Я просто узнал одного старого знакомого. Захотелось пообщаться. Пойдешь со мной?
— Не-е-ет. — Потянул Эйрис, отрицательно замахав руками. — Пока ты будешь свои политесы разводить, тот олень все вино выпьет. — Показал он на Баратеона, в этот момент перепившего того лимонного рыцаря, и орущего как малое дитя. — Так что не задерживайся.
И ушел, эффектно взмахнув своим синим плащом, изображенными на нем четырьмя снежинками. Гербом своего дома.
«Показушник». — Подумал я, тоже развернувшись и отправившись к столу северян, при моем приближении затихших и начавших сверлить меня взглядом. Без успеха. — Здравствуй Хоуленд, давно не виделись. Как поживает лорд Айлис?
Спустя мгновение на меня смотрели пронзительные глаза болотного цвета.
Глава 31
Харренхольский турнир (Часть 2) Пир Волчицы
P.O.VЛианна Старк
281год от З. Э
Речные земли,Харренхолл
«Скучно, как же тут скучно» — Думала я, рассматривая блики, играющие на стенках стеклянного бокала вином, с изображенными на нем летучими мышами. — «И затхло…»
— Как же не хватает родного Севера… — Мои грустные слова потонули в рёве, разносящемуся за соседними столами, где пировали южные лорды и их леди.
Я всегда была свободной.
Всегда.
С самого детства я играла и училась вместе со своими братьями, не обращая внимание на то что я «леди». Стрельбе из лука, битве на мечах и копьях, грамоте, географии, праву и счету меня учили наравне с братьями (правда, и про ненавистные мне уроки южных леди не забывали). Иногда мейстер Лювин даже приводил меня в пример Брандону и Бенджену, говоря, что если бы я была мужчиной, то легко стала бы прекрасным мейстером. Если бы…
Но я не сильно из-за этого обижалась, ведь у меня была другая страсть — верховая езда.
Ибо нет ничего лучше, чем галопом мчаться по бескрайним равнинам и холмам моего родного Севера, пока дикие порывы ветра гуляют по твоим волосам и телу, стремясь сбросить тебя с коня. Это невероятное и непередаваемое словами чувство соревнования и битвы с самой стихией. Я могла часам или днями не возвращаться в Винтерфелл, ночуя под открытым небом Волчьего леса, чьи ели своими мохнатыми ветвями зачастую заслоняли само небо, или скрытых поймах Белого Ножа, где с детства знакомые рыбаки готовили вкуснейшую уху из недалеко выловленной рыбы и диких озерных трав.
«Как там поживает Звездочка, пока меня нет?» — Промелькнула мысль у меня в голове, сделав мое настроение еще хуже. Свою лошадку я любила и очень скучала по ней в этом путешествии на юг. — «Глупые правила, что нельзя леди ездить верхом!»
Конечно, когда я возвращалась домой, то получала сильный нагоняй от матери и отца, сильно за меня волнующихся и не раз обещавших запретить мне даже приближаться к конюшням. Но со временем, под действием просьб моих и братьев, они сдавались и я снова молнией неслась по таким родным местам, вдыхая такой холодный и непередаваемо пьянящий воздух Севера.
Но в скором времени все это обратиться прахом.
Ибо родители решили все за меня.
Помолвка…
Мой жених, Роберт Баратеон, был близким другом моего среднего брата — Эддарда — и тем, кого я презирала больше всего на свете. Распутный, пьющий, лицемерный, громкий… Он представлял для меня черты всего, что я так сильно ненавидела в мужчинах. При каждой встрече клянясь мне в безмерной любви, он, не стесняясь, спал с другими женщинами и заигрывал со многими прямо у
