Как я воспринял такое пополнение?
Ну как…
— Блин, а я уж надеялся, что обойдусь без этого…
— Тебе идёт, — тут же подбодрила меня Чили, но Люнь поспешила сразу же внести свою лепту.
— Она врёт, шрамы никого не красят, но тебе же не привыкать, да?
Уж лучше бы ты молчала, Люнь, я серьёзно. Не привыкать мне…
Я молча разглядывал своё отражение, вспоминая времена, когда моё лицо было чистым и аккуратным, а не как после посещения барбершопа у Фредди Крюгера. Теперь встреть я кого-нибудь в своём мире, и меня даже не узнают. Скорее будут из-за шрамов смотреть странно, считая каким-нибудь больным на голову.
— Господин Гой попросил тебя отвести на улицу, как только ты встанешь, — сообщила Чили, когда я насмотрелся на себя.
— Сразу?
— Это его слова, не мои, а я не могу ослушаться. Он сказал, что у тебя сегодня первое занятие, и важно прийти на него. А ещё он просил выпить вот это.
Она протянула мне бутылёк, едва открыв который, я поморщился.
Спирт.
Причём, судя по запаху, там голимый спирт.
Не то чтобы я не доверял Гою, но его методы обучения меня пугали, если честно. Просто привык я тренироваться иначе, а здесь какая-то альтернативная тренировка наравне, которая ассоциировалась у меня с альтернативной народной медициной, которой я не доверял. Типа напейся и научишься драться лучше.
С другой стороны, я сам видел, как он показывает класс, поэтому что-то он-то должен был знать. Да и в его интересах было меня обучить так, чтобы я дал просраться всем на турнире.
— Люнь, думаешь, он правильно меня учит? — спросил я негромко, когда шёл на улицу, оставив служанок позади.
— Ты о чём?
— О том, что он заставляет меня напиваться, чтобы научиться уклоняться. По твоему опыту?
— По моему опыту? — она задумалась. — По моему опыту, каждый учитель учит по-своему, Юнксу. Кто-то применяет жёсткие зазубривания, кто-то заставляет учиться на практике, кто-то подходит к вопросу творчески.
— Он подходит точно творчески.
— Думаю, он просто думал, что реальный бой и страх за свою жизнь заставят тебя поймать ту самую нить, ухватить суть, о которой он говорил.
— И я ухватил, — вздохнул я. — Своим лицом.
— Не беспокойся о шрамах, их можно будет снять моим исцелением, — улыбнулась Люнь. — Найдёшь ту, кому можно доверять, обучишь, и вот тебе твой собственный целитель, который уберёт их всех с лица. Будешь как новенький.
— Хочется верить.
— И ты верь, — настоятельно заявила Люнь. — И, возвращаясь к Гою, мне кажется, он хороший учитель, просто очень и очень своеобразный, один из тех, кто считает, что на практике учиться куда эффективнее. И, возможно, он прав, ведь ты почувствовал это, да? Почувствовал, что он имел ввиду, и даже смог повторить, как я поняла.
— Смог-то смог, но проблема немного в другом, Люнь.
— И в чём же?
— Повторить подобное на трезвую голову.
Глава 169
Тренировка по рецепту Гоя.
Бухать, танцевать, уворачиваться от камней. А потом всё вместе и одновременно.
Гой херни не посоветует.
По крайней мере, так подумали бы те, кто наблюдал бы сейчас за нами, так как я то и делал, что танцевал, бухал и уворачивался от камней. И надо сказать, у меня был определённый успех в этом. Я имею ввиду бухать — меня перестало рвать, и я даже начал ловить с этого определённый кайф.
А вот остальному я нихрена не научился.
Я херово танцевал, растекаясь по земле, будучи слишком пьяным, и откровенно игнорировал камни, просто стоя на месте и получая ими по всему, чему только можно: хоть в лицо, хоть в живот. Мне кажется, что я слегка чёт как-то не того…
И мысли, кстати, у меня тоже не того…
Короче, я из культиватора превращался в алкаша. Это же подтверждала и пьяная драка в баре, куда меня завёл Гой. Он толкнул меня на какого-то пьяного верзилу, который толкнул меня на барышню, а та ударила меня бутылкой по голове, после чего началась массовая драка, кончившаяся тем, что обвалился дом.
Сложно не обвалиться здесь, когда удары сносят опоры, а отброшенные этими же самыми ударами тела сносят стены. Даже звучит странно: культиваторы напились и устроили в баре пьяную драку.
Так прошла первая неделя, а я уже мог, наверное, похвастаться разве что циррозом печени и умением держать всё в себе. Хотя…
— Вот видишь?! Видишь, о чём я говорю?! — радостно тыкал мне Гой. — Теперь ты полностью расслаблен! Расслаблен настолько, что тебе плевать на драки и на камни! Ты просто реагируешь так, будто всё в порядке!
— Потому что я бухой, — пробормотал я. Мозг соображал хорошо, но вот мутило не по-детски. — Пожалей меня, я не просыхаю неделю. Скоро белочки появятся.
— Белочки? Такие зверьки?
— Нет, кое-что похуже, — покачал я головой. Мне сейчас казалось, что я тону в брусчатке, и это мне не нравилось. — А нет, поздно, они уже появились.
— В любом случае, ты достиг того состояния, когда пора перейти на следующий уровень! Иначе говоря, закрепить его!
— И где же? — пробормотал я. Мне было плохо. Я неделю не просыхал, и мне было не то что плевать на всё, я бы предпочёл сдохнуть.
— На арене, естественно!
— Отличное место, чтобы сдохнуть.
— Эй, ты меня слышишь? — потряс он меня. — Погоди, ты это, не умирай пока, хорошо? Тебе надо продержаться до турнира, выиграть его ради меня, опустить на землю кошатников, а можно и просто опустить, а там уже как хочешь. Могу даже подсказать тех, кто тебе поможет сдохнуть.
— Да как тебя не услышать… — пробормотал я, глядя на него. — Слышу, как бы мне ни хотелось обратного…
— Давай, тебе пора закреплять результат. Ты хочешь стать сильнее? Ради Цури?
— Я хочу вернуть крошку Ки, — ответил с трудом я.
— Да хоть Чили, мне без разницы. Я раскрываю тебе технику, которая сделает тебя пусть не неуязвимым, но очень сложно убиваемым! Хочешь быть сложно убиваемым?
— Хочу поспать.
— И это будет, но давай, тебе надо идти и сражаться!!! Если хочешь помочь тем, кто тебе дорог, надо немного поднажать. Разгони в себе Ци, это поможет немного протрезветь, и вперёд за приключениями!
И он потащил меня на арену.
Да, я хотел стать сильнее, я хотел стать тем, кого побоятся даже тронуть. От которого будут прятаться враги, и которому никто не станет помехой. Не потому, что я хотел править миром или подчинять других своей воле, совсем нет.
Я просто хотел, чтобы меня перестали обижать, вот и всё. Хватит плодить своими злыми поступками несчастливых Иналов, ублюдки…
Поэтому… да, желание Гоя, такое жуткое, как мания больного, было довольно живительным пинком и заставило меня всё же взяться за голову. Я должен стать сильнее, если хочу, чтобы меня не трогали.
И перестали заставлять бухать, так как я уже забыл, как выглядит мир, который не качает, как на судне во время шторма.
Поэтому, последовав его совету, я начал усиленно гонять Ци, которая пусть и не могла полностью выветрить алкоголь, но её было достаточно, чтобы хотя бы чуть-чуть ослабить воздействие. Чёткость в движении, как и сила со скоростью, не вернулась, и я до сих пор ощущал ватную лень, хотя оно может было и к лучшему, но по крайней мере земля под ногами стала явно твёрже.
— Кто будет врагом? — спросил я, оглядываясь. Эта часть города явно отличалась от тех, где мы обычно ходим. — Только не говори, что меня опять будут пытаться ударить шваброй твои служанки.
До сих пор с содроганием вспоминаю, как мне кричали «уворачивайся», избивая черенками от швабр. Было обидно и больно.
— Да кто-нибудь твоего уровня, как обычно, но ты там постарайся, а то как-то обидно будет, если ты в начале споткнёшься и насадишься на свой собственный меч. Блин, прости, но я буду смеяться на твоих похоронах от такой глупой смерти.
— Спасибо, я знал, что на тебя можно положиться, — вздохнул я.
— Я такой, да… — отмахнулся он, разулыбавшись, будто я ему действительно комплимент сделал. — А вон и арена!
