— Ремонта на пять минут. Десять — максимум, — разогнувшись и передав своему мехводу кувалду для продолжения работы, потянулся он за папиросами. — Всего лишь один трак раскололся. Запасных у нас теперь в избытке. Так что не переживай. Скоро техника вернется в строй, — похлопал Геркан по броне пострадавшего танка. — Угощайся, — протянув пачку другу и не забыв про благодарно кивнувшего Сидорова, закурил сам, прежде чем продолжить разговор. — А как там Шмидт и Лосев? Оклемались уже? — танкистов из подбитой машины вытащила подошедшая на помощь пехота и обоих отправили в тыл задолго до подхода сюда Александра. От пехотинцев он только узнал, что оба его сослуживца остались живы, без каких-либо дополнительных подробностей.
— Обоих контузило малость. Но, вроде как, ничего страшного. Сейчас немного отлежатся, и можно снова в бой, — не слишком сильно ободрил он тремя последними словами очень быстро навоевавшегося подчиненного. У того и так все еще звенело в ушах от многочисленных попаданий ружейных пуль по броне. Слишком уж тонкой она была, чтобы надежно гасить возникавшие при этом звуковые волны. Хорошо хоть никаких осколков с внутренней стороны не откалывалось, что позволило сохранить лицо в целости, не считая набитых при езде синяков с ушибами. — Там, кстати, еще пара наших танков нашлась. Как раз из взвода Шмидта. Они, оказывается, тоже уже успели повоевать, выйдя в расположение соседнего стрелкового полка. Сейчас их заправим, распределим оставшиеся боеприпасы, и часа через два уже вшестером пойдем на штурм следующего оборонительного узла. Потому, заканчивайте тут быстрее, чтобы успеть хоть немного отдохнуть и перекусить перед очередным ратным подвигом.
И вновь Геркана мотало из стороны в сторону внутри не самой просторной башни. И вновь по броне стучали пули, иногда перемежаемые осколками разрывающихся рядом мин и снарядов. Но все это было ничто, по сравнению с выписываемым его танком на максимально достижимой скорости танца смерти. Ведь только передвигаясь так быстро, как это только позволяла техника, да еще постоянно маневрируя, виделось возможным избежать попадания от бьющих прямой наводкой вражеских пушек. Он уже давно перестал отслеживать местоположение остальных танков роты, поскольку вынужден был уделять все внимание исключительно собственному выживанию.
В этот раз разведка крупно объегорилась и не заметила по направлению нового главного удара огромный, протянувшийся на многие километры, противотанковый ров, в котором и застряла вновь шедшая головной командирская машина. Хорошо хоть на обледеневшей поверхности МС-1, из-за не самого лучшего сцепления, не могли развить скорость свыше 10–12 км/ч, отчего падение в земляную ловушку оказалось относительно безболезненным, что для танка, что для членов его экипажа. Киселев с Карповым даже смогли самостоятельно выбраться и дать деру куда подальше, пока оставшимся в строю танкистам приходилось, работая огнем и гусеницами, перетягивать внимание китайцев на себя.
На их счастье, вооружение маньчжурской армии оставляло желать много лучшего. Во всяком случае, ни одного новейшего противотанкового орудия в ней не имелось, в отличие от тех же минометов Брандта-Стокса, применяемых китайцами в солидных количествах. А вся батальонная и полковая артиллерия оказалась представлена небольшими 37-мм траншейными пушками, по своим характеристикам полностью схожими с ПС-1, да короткоствольными горными орудиями калибром 75-мм, в основном японского или же германского производства. Вот с ними и приходилось перестреливаться, не столько в целях их уничтожения, что виделось почти невозможным делом, учитывая слабую точность ведения огня из танковой пушки на дистанции свыше 700 метров и мизерное убойное воздействие 37-мм гранат, сколько, как уже было сказано, для отвлечения внимания вражеских артиллеристов.
Повезло, что, воспользовавшись складывающейся ситуацией, примерно в полукилометре за линией действия танков развернулась батарея полковых орудий, которая смогла великолепно отстреляться по мешающем пехоте ДОТ-ам. Именно их прицельный огонь предопределил очередную победу частей РККА в этом сражении. Что же касалось танкистов, то все уцелевшие машины ушли вдоль рва на юг, где до конца дня еще успели подсобить бойцам 108-го полка в выходе на ближайшие рубежи к Чжалайнору и тем самым полностью завершить окружение этого города. Так окончился первый день боевых действий Отдельной танковой роты, которая ближе к ночи разрослась аж до 8 машин. Во-первых, привлеченным к земляным работам пехотинцам удалось пробить лопатами и кирками в мерзлом грунте пологий склон в противотанковый ров, по которому застрявший там МС-1 вышло высвободить из ловушки. Во-вторых, прибыли своим ходом еще двое «потеряшек». Их экипажи, упустив из вида идущую впереди машину, совершенно заплутали в незнакомой местности, и после выработки всего горючего были вынуждены на протяжении всего дня стучать от холода зубами, пока не оказались обнаружены одним из поисковых отрядов. Девятый же танк, увы, совершенно вышел из строя. Что-то там у него случилось с коробкой переключения передач, отчего его пришлось буксировать трактором к месту временного расположения. Благо этот трактор имелся под рукой! Но как подметил для себя узнавший обо всех данных перипетиях Геркан, для эвакуации подбитой техники непосредственно с поля боя, да еще под огнем противника, обычный гражданский трактор не годился совершенно. Тут требовался тот же танк, разве что с более толстой броней, мощной лебедкой, да мощным двигателем. При этом вооружением можно было пожертвовать вовсе. Имелся же у англичан еще в Первую Мировую Войну прототип практически безоружного десантного танка для перевозки едва ли не взвода пехоты. Так почему нельзя было построить особый эвакуационный танк? Именно с такими мыслями он и провалился в короткий беспокойный сон.
[1] Маньчжурия — в данном случае указывается именно приграничный город и одноименная железнодорожная станция, названные в честь территории Маньчжурия.
[2] На танки МС-1 второй производственной серии устанавливали пулеметы ДТ-29 конструкции Дегтярева.
Глава 5
ОДВА. Часть 3
Следующий день начался. Нет. Не с завтрака. И даже не с кружки горячего чая. Причина была банальна — тылы еще не подтянулись, а все прихваченное с собой, уже было смолочено и выпито днем ранее. Начался же он еще затемно с получения приказа о выдвижении в новый бой. Однако никто даже не думал возмущаться против подобного положения дел по той простой причине, что войскам предстояло брать Чжалайнор. Что в свою очередь означало возможность провести следующую ночь не в вымороженных окопах или, как танкисты, внутри своих боевых машин, скрючившись в три погибели, а в отапливаемых домах. Это понимали все, отчего натиск на последнюю линию обороны города оказался стремительным. И вновь сказали свое веское слово танки, как и в предыдущий день, подъезжая едва ли не вплотную к ДОТ-ам для ведения стрельбы по их амбразурам — тут китайцы поленились копать еще одни противотанковый ров, за что и поплатились. Пусть даже одну машину вновь обездвижили, забросав гранатами, такая цена всех танкистов вполне устраивала. Даже экипаж пораженного танка. Но отдохнуть по-человечески не вышло. В командовании корпуса на всех уровнях тоже находились карьеристы с приспособленцами, каковым являлся сам Александр, желавшие возвыситься за чужой счет. Потому, едва гарнизон города капитулировал, и 108-й стрелковый полк, и танковую роту в составе 7-ми уцелевших машин, тут же отправили совершать скорый 20-тикилометровый марш с целью выхода на южные границы города и одноименной железнодорожной станции — Маньчжурия. Засевшие там китайцы раз за разом отбивали штурмы, а снаряды для артиллерийских орудий уже подходили к концу, отчего было принято решение взять их в блокаду, чтобы никто не ушел, а после провести атаку разом со всех направлений.
— Да чтоб тебя подняло и перевернуло! — весьма культурно сквернословил Геркан, вновь стараясь прикрыть пулеметным огнем отход экипажа головного танка, который опять провалился «под землю». Правда, на сей раз то оказался не противотанковый ров, а обычный окоп, который, впрочем, тоже стался не по зубам малышу МС-1. Не помог даже специально прикрученный к корме танка хвост, как раз предназначенный для помощи в преодолении подобных препятствий. Машина застряла намертво, а своя пехота осталась где-то далеко позади, отчего рассчитывать приходилось исключительно на собственные силы и возможности. — Всё! Убежали! — крикнул он мехводу, стоило только проследить через смотровые щели за тем, как оба горе-танкиста укрылись за корпусом его «боевого скакуна» или же скорее «боевой черепахи». — Давай, Сидоров! Врубай заднюю! И потихоньку! Потихоньку! Чтоб самим не подавить спасенных!
