что, вообще никаких таких вещей, вообще. Просто… усталость, вот.
Причуда не дает никакой отдачи? Хм. Странно.
— Так, — уставилась на меня добрая китайская бабушка. — А чего это ты сладкое не кушаешь? Непорядок! Ну-ка вот тебе конфеток, милок…
— Да я же уже…
Чио потянулась за тростью.
— Ну, может быть, хотя бы протеиновый батончик? — неразборчиво взмолился я, но медсестра была неумолима, и мой рот оказался полон окаменевших ирисок, которыми мне и пришлось обреченно хрустеть.
Затем она взяла свою трость-шприц, которая реально оказалась функциональным шприцом, и мне потребовалось помочь ей проколоть мне руку, чтобы взять кровь. Мол, слишком крепкие мышцы.
Я подумал об этом, потом вспомнил про свой «перелом» пальца на ноге и чугунную башку Бакуго, вспомнил про свое падение на вступительном экзамене, про многочисленные экстремальные тренировки, с которых я выходил целым, про то, что меня только что, не сдерживаясь, ударил монстр, якобы обладающий равной Всемогущему силой, и даже оторвал мне руку… а я все равно выжил.
«Хрустальная пушка», говоришь?
Ну я так и спросил:
— Шузенчи-сан, позволите вопрос? А как я выжил вообще?
Подозрения подозрениями, но…
Добрая бабушка снова сердито запыхтела, но все же обошлась без рукоприкладства:
— Если бы тебе не перелили кровь этой девочки и если бы не твой фактор причуды, то хоронили бы в закрытом гробу!
Я покивал. Потом помотал головой:
— Так, стоп. В смысле? Я знаю, что такое фактор причуды, это комплекс адаптационных реакций организма к его причуде. У меня вот… причуда дистанционного действия, и потому память улучшена, ориентирование на местности лучше… но…
Шузенчи фыркнула, сливая мою кровь в пробирку. Саркастически взглянула на меня, на секунду позволив сползти маске мудрой добродушной бабульки:
— Вроде и знаешь всякие умные слова, а основное-то упустил. Фактор позволяет твоему телу приспосабливаться к твоей причуде. Да, многие его черты врожденные, но не менее важно то, что он продолжает приспосабливать твое тело к твоей причуде — в зависимости от того, как ты ее используешь. Ты же знаешь, что причуду можно натренировать, как мышцы?
Я тупо кивнул.
— Ну разве тогда не логично, что само твое тело тоже развивается? Ты вот, как очередной Символ, — последнее слово она произнесла так иронично, что не возникло сомнений в том, о ком она говорит, — накачался, решил лезть на передовую, рисковать симпатичной мордашкой… увы, в стойкости и прочности тела ты действительно никогда не догонишь тех, кто от природы приспособлен для ближнего боя, но, тем не менее, твое сопротивление повреждениям растет соразмерно количеству таких ближних боев. То же и силы и скорости мышечных сокращений касается, и скорости реакции, и всего остального.
Меня ткнули тростью-шприцом под коленку, и когда я пошатнулся, «добрая бабушка» поймала меня за руку, наклонила и всунула в открывшийся было для вопросов рот очередную конфету.
В итоге я сосредоточенно жевал, пытаясь переварить услышанное и не упустить возможность задать еще вопросов умному человеку.
Услышанное не переваривалось. В целом, все звучало логично, но…
Складывалось не все.
— Позволите еще вопрос? А как я, ну… ускоряю свое мышление в бою?
Шузенчи снова фыркнула:
— Просто кажется, так твое сознание реагирует на выброс адреналина и кортизола в кровь в экстремальной ситуации.
Я нахмурился:
— Да не, я в курсе таких вещей, но это другое…
Сарказм медсестры можно было ложкой черпать.
— Сейчас твой анализ крови посмотрят в лаборатории, и если с кроветворением и печенью все хорошо, будем тебя выписывать, я, знаешь ли, устала сюда ездить на общественном транспорте. Будешь ежедневно отмечаться у меня в кабинете в течение ближайших недель, не хватало еще чтоб ты с желтухой слег.
— О, я это знаю… вы гемолиза опасаетесь, да?
— Ага-ага. Ты когда соберешься, зайди в четыреста восемнадцатую палату, поедете в Академию вместе со вторым, вроде ты более адекватный, присмотришь за ним…
Более адекватный я машинально кивнул. Забавно, не думал, что за Киотакой надо присматривать.
На этом она собралась уходить.
Я не выдержал и уже в спину Чио спросил:
— А почему, все-таки, вы «Вечно Юная Героиня: Исцеляющая Девочка»? Почему именно, ну… Девочка?
— А это старая шутка, юноша. — она хрипло, по-старчески хихикнула. — Очень старая…
А потом меня выписали из Госпиталя.
* * *
Пока собирался да гуглил обратный путь — это ведь, блин, Токио, другой город и даже префектура другая, а мне в Шизуоку надо! — параллельно думал.
О Киотаке, в первую очередь.
Он резкий. Очень резкий.
В нашем диалоге он требовал смерти для девушки еще до совершения преступления, просто на основании предположительных знаний будущего из мультика. Очень достоверного мультика вплоть до этого момента, но тем не менее.
И явно говорил со мной с позиции силы.
Почему?
Тут, как мне кажется, есть три варианта.
Первый. Киотака с кем-то сотрудничает прямо сейчас и верит, что его прикроют, в случае чего, как ценного агента.
Это — маловероятно. У него был всего год, чтобы найти себе «покровителей», и, учитывая где он и как он начал, я очень сомневаюсь, что за этот период ему начали бы доверять настолько, чтобы отправить «в поле».
О ком бы речь не шла — о той госслужбе Ястреба, о котором я помнил только то, что она есть, о другой правоохранительной структуре, о криминальной организации, о самом жирном злодее, которого мы в конце толпой должны запинать… да даже о Незу, даже он не пошел бы на такое. Да и зачем ему свой шпион в своей же Юэй?
Никто бы не доверился малолетнему преступнику, который за год вдруг исправился.
Второй вариант. Возможно, это вопрос привычки: где бы он раньше не работал, очевидно, что он привык действовать резко и с позиции силы той организации, к которой раньше принадлежал. Опять же, за год просто не успел перестроиться.
Пожалуй, более вероятная ситуация…
Однако Шинья показал себя как человек, который вполне способен рационально мыслить, делать правильные выводы и строить логические цепочки. И, более того, «готов к компромиссам», как бы погано он их не реализовывал.
Собственно, сперва Киотака показал «новобранцу» в моем лице то, как делать дела «правильно», а потом, встретив упертость, дал возможность набить собственных шишек.
В то же время он не показался мне сильно манипулятивным человеком. Нет, он просто и незатейливо шантажировал меня, постарался «обработать» полезного свидетеля? Союзника? Гражданского?… и заточил его, то есть меня, на сотрудничество. А параллельно
