просто ела себя поедом, рационализируя ошибку — вместо того, чтобы иметь дело с последствиями и болезненными выводами.
Ведь на самом деле даже не важно, что ее обманули, а она поверила. Просто соперник оказался сильнее.
Ну, у всех свои способы справляться со стрессом. Не назвал ее путь самым зрелым…
… я покосился в сторону Сэцуны, которая заливисто ржала над какой-то колкой фразочкой Юи, будто и не было истерики полчаса назад.
Да и самым эффективным тоже не назвал бы, благо есть с кем сравнивать.
Как бы там ни было, пришла моя очередь бить и огребать.
— Эй, кровяная колбаса, подъем! — проявлять к нему сочувствие я не собирался. Раз уж страдает идиотизмом и назвался груздем, пусть теперь лезет… на поле.
Мидория зарычал и действительно поплелся вниз.
Я только пожал плечами, почувствовав пронзительный взгляд со стороны ложи учительского состава. Ну что я могу поделать, Тошинори-сан. Упертый баран, как есть.
И в кого он такой, уж действительно…
* * *
Стоим на бетоне. Смотрим друг на друга.
Схватка года — я против тефтели.
Нет, серьезно, его будто большая собака жевала, но пожалела и выплюнула.
Сигнал к началу…
— Изуку, ты пьян, иди спать.
Сияющий, хоть и основательно заплывший, зеленый глаз уставился на меня из-под грязной челки:
— Я! Хочу! Выиграть! Тебя!
Ну отлично, нас еще и пишут — вон, с динамиков раздается его голос.
Я закатил глаза:
— Изуку, ты молодец, что надрал зад Бакуго. Изуку, ты баран, что еще не пошел лечиться. Вот что ты будешь делать, если у тебя останутся перманентные травмы? Если…
Тут я заметил, что недоломанная рука недобитка начинает потихоньку светиться.
Тц. Его нужно было срочно отсюда выпихать — голосу разума он уже не внимал, чисто на волевых держался.
Выставил вперед ладони:
— Стой! Давай поспорим. Если выиграю я, то ты дисквалифицируешься, если ты — я сдамся, и ты пройдешь в полуфинал. Решим по-мужски, «камень-ножницы-бумага». Идет?
Я мухлевал. Разумеется. Мое ускорение мышления позволяло вовремя понять, что именно выдаст противник, и среагировать. Думаю, я в этой игре имел шансы обыграть даже Незу с Тошинори.
Полагаю, Юи ранее тоже отлично это понимала — и просто предоставила мне возможность сделать выбор вместо нее.
Впрочем, мухлевать мне и не надо было.
Мидория чуть заметно кивнул, качнулся вперед…
Вытянул руку…
И тупо уставился на сломанные пальцы.
Да, Изуку с его переломами мог показать максимум «бумагу».
Я аккуратно разрезал его искореженную лапу «ножницами».
— Ха… ха-ха-ха… — тихо засмеялся он, оседая на бетон. Походу, неведомые морально-волевые его окончательно оставили. — Ты меня обвел…
Я не ответил, повернув голову и высматривая Всемогущего на трибуне. Я помнил обещание, которое ему дал. Что ж…
Раз Избранный не сможет блеснуть в бою, придется придать его идиотизму героический окрас.
Набрал в легкие побольше воздуха:
— Посмотрите на его травмы!!
Мидория медленно поднял голову.
— … ?
— Представьте, какая нечеловеческая нужна сила воли, чтобы выдержать все это время! И снова пойти в бой!! Но ради чего⁈
— … !
Я наклонился и ткнул в него пальцем.
— Так зачем ты это сделал, Изуку Мидория⁈ Что ты хотел сказать⁈
— Я… здесь… — еле слышно сказал парень и отрубился. С улыбкой.
Я взвалил его на плечо и понес на выход — под уже порядком заколебавшие аплодисменты, ведь операторы-кудесники поймали и этот момент.
Уж не знаю, что я еще мог бы сделать, Всемогущий. Теперь с тебя стажировка в крутом месте! И еще хочу на экскурсию в твою башню!
И свою поездку на I-Island хочу!
* * *
Тошинори Яги в неверии покачал головой, а потом вдруг чихнул. И поежился, ощутив леденящий душу, зловещий взгляд, полный прагматичности и меркантильности.
* * *
«Ну хорошо», — сбросив Избранного медицинским ботам и закинув руки за голову, топал я обратно на трибуну: «Следующей остановкой у меня будет морда Тодороки. Девочек он бить вздумал. Да я тебя за Химико вместо ножа для колки льда использую! Ты у меня тюленем станешь, ты…»
— Только что Изуку Мидория был дисквалифицирован по техническим причинам! На поле боя приглашаются… Нирен Шода и… Кацуки Бакуго! — внезапно разнесся по стадиону голос Полночи.
И, *** буду, я расслышал в нем нотки ехидной, мстительной злобы женщины без личной жизни. И с целлюлитом.
Я медленно, со скрипом развернулся.
— Кредо нашей Академии Юэй — никаких ограничений!..
Ах ты ж паскуда с сиськами…
* * *
Стоим на бетоне. Смотрим друг на друга.
Схватка года — я против прикуривателя. Шучу…
В ушах звенело от воплей бесноватого комментатора:
— НАШ С ВАМИ ФЕСТИВАЛЬ ДОСТИГ ПИКА НАКАЛА, ЙААХУУ! ПЕРВОЕ МЕСТО ВСТУПИТЕЛЬНОГО ЭКЗАМЕНА ПРОТИВ ВТОРОГО! ДВА БОЕВЫХ ТАЛАНТА, КАЖДЫЙ ИЗ КОТОРЫХ С РУКАМИ ОТОРВУ…
Бл***. Изо всех, кто вообще есть на этом фестивале, Кацуки — самый неудобный для меня противник. У меня нет никакой защиты от его атак, я не могу отразить его взрыв обратно, сам могу атаковать его только вблизи, но лезть к нему в ближний бой означает с большой вероятностью получить в рожу динамитную шашку и лечь отдохнуть в ожоговом отделении.
Что немаловажно, сам Бакуго в этот момент выглядел абсолютно поехавшим, улыбался люто и безумно и едва ножом сам себя не резал. Блондинка-хам и в целом никогда не выглядел образцом здравомыслия, но тут, походу, свихнулся на почве второго шанса… который ему выдала стриптизерша-недоразумение. Тьфу. Все, Кояма, это война.
Итак…
Как мне победить?
Я могу попробовать решить все с самого начала, одним ударом, благо сейчас на поле хватает моих маркеров. Активирую «Контроль Терри…», пардон, «Ярость Соседа Снизу», и пусть матч заканчивается.
Основные минусы — у противника молниеносные рефлексы и он умеет летать. Кроме того, Бакуго уже видел этот прием в моем исполнении.
Еще можно попытаться вырубить его вблизи, но… что-то мне подсказывает, что он будет против. С учетом того, что из-за Цементоса я не могу накопить маркеры на земле, чтобы потом разом активировать в следующем матче против Тодороки, смысла их беречь нет. А если вспомнить, что Кацуки, накапливая свой взрывной пот, становится сильнее с каждой минутой боя… чего нельзя сказать обо мне…
Необходимо закончить бой быстро.
Либо одним ударом…
Либо по-плохому.
Я вогнал мозг в предельное ускорение, и как только прозвенел сигнал…
В ту же секунду вся арена скрылась под взрывом.
Разметало все — куски бетона, Кацуки, меня, хотя я и
