«А еще сны с драконами и черной тварью»! – вспомнил он неожиданно – как‑то уж слишком легко спрятались они в теневых углах памяти. Это могло показаться странным наваждением, но Овер почему‑то был убежден, что огненные океаны и обсидиановый замок на самом деле существуют где‑то очень далеко. «Ты должен открыть мне дорогу к солнцу», – так, кажется, говорила черная тварь? Специалист вспомнил, что совсем недавно почти дотянулся до нужного ответа. Но тогда ему помешали.
– … И тут как саданет! Где‑то впереди. Я видел, как огонь превращает ряды пехоты в пылающие головешки. Такого, я вам с кажу, молодой человек, никогда не забыть. На меня тогда Вильмар Чеканщик упал и еще кто‑то из наших. Так и спасся. Только ногу спалило начисто, как отрезало. Нас тогда всех, кто выжил, настоящие маги из Университета лечили. То, я вам скажу, мастера не то, что нынешние щелкуны. И заклинания бестолковые, и в настоящей резьбе ни шрада не смыслят… – Овер уже было разозлился на себя и на старика, отвлекающего от важных мыслей. Потом до него дошло – мастер Шервери рассказывал о Большом Взрыве. Который, по словам магистра Тарона, устроили с помощью Сердца Пламени! Портал Огня – так, кажется, называл артефакт старик–чародей! Части головоломки стали на места с оглушительным треском – специалист даже глянул на Элеру и мастера Шервери, но те явно ничего не слышали. Значит, Сердце Пламени открывает дверь в мир красного солнца, драконов и белоглазых воинов. А что же чудовище? Обретенная специалистом ясность тут же выдала ответ – это одолевающие его в последние дни холодные злые шепотки. И черный туман в подземелье около Башни Совета. Куда он угодил после встречи с Оракулом. Тааак! Что за обещание взял с него демон? Донести черноту до красного солнца! Овера аж передернуло от пронзительности невероятного откровения. Магнетическое щупальце вышло из его солнечного сплетения, свернулось многослойной спиралью и застыло перед глазами. Специалист внимательно рассмотрел его. Казалось, по ярко–золотой нити изредка пробегает какая‑то тень. Но абсолютной уверенности в этом быть не могло. Магический манипулятор потянулся к Красному Ключу. И Овер совершенно отчетливо различил устремившийся по нему неровный сгусток черноты.
— Треклятые кости и вонючие прогнившие потроха! – выкрикнул он. Элера напряглась, готовая вскочить и броситься прочь от безумца. На лице мастера Шервери застыло самое идиотское выражение.
— Все в порядке. Просто вспомнил один очень неприятный случай, – специалист попытался улыбнуться успокаивающе. Тут в разговор вмешалась матушка Шервери, во время трапезы все время куда‑то исчезавшая:
— А может, давайте с соседями договоримся на случай, если кто‑то по новой драться полезет. У нас вона и калитка к Ренельтокам имеется. А… молодой человек поможет ведь в случае чего?
Звучало разумно. Правда, специалисту совсем не хотелось связываться с этими людьми и их соседями. Но за неимение лучшего… Он пожал плечами. Матушка Шервери, кажется, приняла этот ответ за утвердительный.
— Реньдики?! – ветеран вердугской компании оживился: – Так у них ж оба сынка тю–тю. Один на всяких книжках поведенный, а другой и того хуже.
Несмотря на возражения главы семейства, Элера привела братьев Ренельтоков. Один с большой лысеющей до времени головой все водил глазками из стороны в сторону, не вникая в разговор. Другой, угрюмый и черноволосый, кажется, слушал. Кивали оба. Оказывается, дворы и дома квартала были соединены переходами, и кухонное собрание постановило объединить всех для защиты от погромщиков. Через час Элера и братья оббежали квартал. Договорились не пускать посторонних и, если что, приходить друг к другу на выручку. Тому немало помогло нашептанное по секрету: у Шервери завелся настоящий боевой маг, молодой еще, но очень сильный.
* * *
Утомленный поисками Вейнир Кеври прилег в тени какого‑то полуразвалившегося сарая. «Всего на четверть часа или того меньше», – сказал он себе, устраивая голову на поросший жидковатой травкой холмик. Проснулся мститель от нестерпимого жара – тень ушла. Выложенные из кармана мешочки серой смерти просохли на солнце. Вейнир глянул на них с недоверием – не утратило ли странное вещество своих свойств? Или стало еще опасней? Об этом можно было только гадать. Кеври снова сунул оружие в карман, умылся мутноватой прибрежной водой и двинулся дальше.
Этот двор ему не понравился сразу. Скрытый за уродливой тростниковой изгородью он, определенно, что‑то скрывал. Вейнир развязал один матерчатый мешочек и сжал в кулаке за спиной. Калитка из перекошенной ржавой рамы и снопов тростника раскрывшись застряла в колдобине, так что путь был открыт. Мститель заглянул, а потом зашел во двор. В глинобитных загонах сидели утки и кролики. Пестрые шкурки сушились, натянутые на веревки. Перед сложенной из больших обожженных блоков хибаркой лежал человек с пробитой головой. Из дома доносились визги и звуки мелкой возни.
— Вы не видели здесь убийцу? – спросил Вейнир громко.
Темная щель двери ответила криком, грохотом опрокинутой мебели и отборным сквернословием. На двор вырвалась женщина. Не красивая, с длинноносой почти птичьей головой. Из одежды на ней была лишь какая‑то скомканная засаленная тряпка. Женщина пронеслась мимо Кеври и выскочила на улицу. Тут же из дома вывалился коренастый веснушчатый мужик. Следом другой примерно такой же – очевидно, брат.
— Вы здесь, случайно, не видели парня такого? – Вейнир сопроводил слова неопределенным жестом: – Он должен ответить за жестокое убийство.
— А ты кто, вообще, такой? – братья начали наступать медленно. У одного был нож, другой просто сжимал и разжимал кулаки. Кеври пятился, но почему‑то не к выходу, а в угол двора.
— Я… я разыскиваю душегуба. Он должен за все ответить, – лепетал портняжка.
— Да ну?! А мы тоже разыскиваем… предателей и пособников, – заявил тот, что с ножом. Он был чуть пониже брата и повеснушчатей.
— Вижу… – Вейнир, на самом деле, не собирался вкладывать в этом слово никакого постороннего смысла. Но братья оказались иного мнения:
— Ах ты ж гад! – тот, что пониже, бросился на портняжку. Вейнир выставил перед собой ладонь с серой смертью. Мешочек раскрылся, явив горстку пепла. Веснушчатый в два прыжка догнал Кеври и на мгновение замер, мешкая с атакой. Скованный страхом, мститель действовал скорей неосознанно: поднес ладонь к губам и дунул изо всех сил. Выпав на широкое рябое лицо, пепел стремительно содрал кожу и разошелся по глазам черными червями. Что‑то попало и в рот. Погромщик выронил нож и как‑то неловко поднял руки к лицу. Горло его исторгло странный хлюпающий рев. Потом он заскреб толстыми пальцами шею и повалился на бок, как подкошенный. Другой брат, остановивший от неожиданности, кинулся на Вейнира с криком: « хер»! Мститель получил звонкую затрещину в левое ухо и упал на землю. Веснушчатый придавил его своей туш ей и успел еще два раза садануть. Мир плясал перед глазами Вейнира, но тряпка с остатками серой смерти все‑таки нашла лицо обидчика. Кеври извернулся, втирая пепел в глаз врага.
— Гады и убийцы, – заорал Вейнир. Он уже очень плохо понимал, что происходит.
Когда перед глазами прояснилось, первый брат уже издох, второй скулил, свернувшись калачиком на земле. Мститель поднялся на ноги. На пальцах правой руки заметил несколько темных пятен. Пригляделся и похолодел – в пылу борьбы серая смерть коснулась его. Но боли не было, лишь мерзкое шершавое жжение. «Ничего», – решил Вейнир: «Главное, что убийца будет наказан». После этой жуткой драки мститель окончательно уверился в успешности своей праведной миссии.
Некрасивая женщина пряталась за мусорной кучей и, лишь только Кеври покинул ее дом, метнулась к калитке. Вейнир видел, что первым делом она заглянула в клетки с кроликами.
* * *
В «Серебряную рыбу» пытались влезть несколько раз, но матушка херберток, как и обещала, спровадила незваных гостей кипятком. Ненел подставил под забор столик и набрал камней. Одному особо обозленному ошпарку разбил голову.
