Очень хочется спросить у Севы, как попасть в клан, но уверен, что это вызовет подозрение.
Садимся за пустой стол:
— Ну что, выбрал уже себе клан? — как бы отшучиваюсь я.
— Очень смешно. Сразу в вальты, да? А там карьера, аристократия. Говно вопрос.
— Ну а почему бы и нет. Беляками надоело ходить.
Сева хмыкает с набитым рисом ртом:
— Резко же ты мнение поменял. Недавно же говорил, что они все лохи, и тебе и без того хорошо.
Поглощаю свою гречку, стараюсь не думать, как бессмысленно трачу свое время в компании с Севой. Он, конечно, друг, но не совсем мой.
— Ну если уж ты передумал, — задумывается Сева, — то я бы пошел в филы. Жалко, негры почти никого не берут.
— Почему в филы?
— Шутишь? Да они самые загадочные типки. Тайные убийцы, торговцы информацией. Крутые перцы, по-любому.
Краем глаза замечаю старых добрых друзей, продолжаю поглощать гречку.
— Свали, — рычит Клоуш на Севу.
Парень давится своим рисом, вскакивает с места, быстрым шагом сваливает из столовой, даже не посмотрев на меня.
Становится тише. Многие перестают болтать…
— Ну что, прыщ, — садится великан на место Севы, с омерзением отодвигая его поднос. — Расслабился?
А гречка вкусная. В Варгоне такого не было. Прямо чувствую, какая она питательная и полезная. Так бы и крикнул: кушайте, дети, гречку.
— В глаза мне смотри, когда я с тобой разговариваю.
— Как рука?
Я напрягаюсь, но удара не следует.
Понятно. Значит хочет спровоцировать. Чтобы потом сказать, что я первый нарвался, поэтому ему пришлось пересчитать мне кости.
Клоуш на этот раз ведет себя сдержанней. Готовился что ли?
— Лучше, чем может стать твоя. Дрочить долго не сможешь, — скалится он, показывая рукой, как дрочат неудачники без девушек.
В зале кто-то начинает поддакивать, хихикать, поддерживая великана. Не обращаю внимания на идиотов, спокойно беру солонку с перцем и добавляю остроты пище богов. М-м-м, вкуснота.
Всегда любил еду поострее.
Встаю, беру поднос, несколько секунд смотрю в глаза Клоуша. Иногда взглядом можно сказать намного больше, чем словами. Надеюсь, Клоуш заметит то, что я хочу ему «сказать». И не сделает глупостей.
Великан на мгновение перестает улыбаться. Но снова скалится.
Я пожимаю плечами, прохожу мимо него и…
Ну, разумеется, подножка. Кто бы сомневался. Я услышал движения Клоуша еще до того, как он их сделал. Слух Альва острее слуха самого чуткого животного Варгона. Странно только, что это работает здесь.
Магистр говорил, что в жизни силу и разум нужно показать так, чтобы хватило навсегда или надолго. Но сделать это нужно качественно. Чтобы не повторять… И не важно, кто противник. Чем он сильнее, тем лучше эффект.
Я специально налетаю на подсечку, но не падаю, так как был к этому готов. Лишь пошатываюсь и…
Пригоршня перца летит в лицо Клоуша. Попадает в рот и глаза. Он дергается, встает…
Пу-у-у-ум!
Глухой звук удара подноса по лицу эхом отдается от стены к стене.
Какой крепкий!
Пу-у-ум! Пу-у-ум!
Еще два удара и великан всем весом падает на пол, орет, машет руками…
Если он поднимется, то это сильно усложнит мне жизнь.
Вижу, как «силачи» несутся на помощь своему коллеге.
Бам! Мой удар ногой в лицо соскальзывает. Клоуш словно шестым чувством замечает угрозу для своего уже когда-то сломанного носа. Он не может открыть глаза, но хватает меня за ногу, дергает с такой силой, что я теряю равновесие. На лету группируюсь, взмахиваю рукой, падаю прямо на Клоуша и…
Он не успевает схватить меня и сломать пополам. Вилка вонзается ему прямо в глазное яблоко.
Магистр говорил, что если в таких случаях не сделать все качественно с первого раза, то потом меня настигнут проблемы. Так что, если решился — делай красиво. Не бойся, не сомневайся, иди вперед до конца. С последствиями разберешься потом.
Демонстрация силы всегда тяжелый шаг в становлении хранителя храма Шэйлы.
А еще…
Земля — куда более суровое место, чем кажется. На сайте Новой Эры я видел мелкую приписку: всего семьдесят пять пострадавших из которых только семнадцать погибших за 2021 год. Правила в Новой Эре просты до безобразия. Виноват тот, кто первый ударил. Всегда. И защищаться можно вплоть до смерти одного из участников конфликта.
Именно поэтому тут так много забитых неудачников. Они никогда не ответят на провокацию и буду терпеть усмешки до самого конца обучения. Потому что тот, кто влезет в драку — может ее не пережить. И любой белячок знает, что насмешку от авторитетного ученика или аристократа — лучше перетерпеть. Ведь месть — очень опасная вещь.
Вот только мне… плевать.
Магистр говорил, что только горящий осветит мир.
Я вдавливаю вилку в глаз по самые мозги. Клоуш орет… Через мгновение булькает. Бьется в конвульсиях…
А вот и подмога «силачей».
Меня подхватывают, с силой оттаскивают от дергающегося в агонии великана.
Но вот становится тихо…
Слишком тихо…
Силач, скрутивший мне руки и удерживающий со спины удушающим, в панике мямлит:
— Ты… даже не представляешь… что наделал… мудила…
Он сжимает мне шею сильнее. В глазах темнеет.
Наклоняю голову вперед до предела и боли в связках, сам себе передавливая сонные артерии и… резко назад! Затылком выбиваю искры из своих глаз и из зубов держащего меня парня. Одновременно с этим вонзаю в его ляжку ту же окровавленную вилку, что недавно выдернул из чужих мозгов.
Гробовую тишину разрывает свинячий визг еще одного… «силача».
Глава 6. Сумма выбора
Заместитель директора Георгий Александрович сидит на своем роскошном стуле напротив меня:
— Серьезно?
Пожимаю плечами.
— В первый же учебный день?
— Похоже на то.
Георгий смотрит на меня. Долго так смотрит.
— Не спорю, на этот раз ты не нарушил правил. Не сбежал, никому не скормил фекалий, но… — он кашлянул. — Давай говорить откровенно. Как мужчина с мужчиной. Хорошо?
Киваю.
— С появлением Суммы мир покатился в бездну. Конституции о правах людей стали чертовыми комиксами. Десятилетняя смута опустила порядки до средневековых. Да, я веду к тому, что не одобряю новую клановую политику. Вы, прости меня, почти дети, можете убить друг друга из-за пустяка, — откидывается в кресле. — И вот передо мной ты — тот, кто второй день подряд калечит и убивает моих учеников. Которые, в отличие от тебя, платят за обучение.
— Бред.
— Прости?
— В школе разрешены убийства при самозащите. Вы — второй человек здесь, верно? Не нравится это? Измените. Не можете — увольняйтесь, — скрещиваю руки. — Но я ничего не нарушил. На видеозаписях видно, что на меня напали. Так было и в пятницу. Так почему я это выслушиваю?
Георгий долго смотрит мне в глаза.
— Вижу ты вовсю пользуешься моим предложением поговорить как мужчина с мужчиной, да? Что ж, похвально, что у тебя есть яйца, Константин. Давай скажу, почему ты здесь. Именно потому что я пытаюсь все изменить. Мир столкнулся с силой и изучает ее силой. За счет вас — поколений, родившихся уже с суммой.
Пожимаю плечами. Он прав. Люди боятся того, чего не понимают. И делают все, чтобы это изменить. Не считаясь с ценой. Полвека я изучал людей в Варгоне.
Но дело не в этом. Если бы я хотел быть тихим и незаметным — я бы им стал. Но чтобы понять, как я здесь очутился и почему, мне нужно больше власти и связей. Поэтому я не могу позволить каким-то недомеркам подорвать мой и без того расшатанный до предела авторитет. И придется играть по правилам «сильных слабаков». До поры до времени.
Георгий морщится от того, что я ему не отвечаю:
— Ты стремительно теряешь мою благосклонность, Константин. Убийство и драки — то, чего ты должен избегать.
— А Клоушу вы об этом говорили?
— Разумеется.
— Но похоже ему было плевать.
— Все верно. Но он очень влиятельный ученик. А ты нет. Видишь, я говорю с тобой открыто. И да, ты убил племянника главы клана «Новая Сила». И это еще одна причина почему ты здесь. Возможно… я смогу тебе помочь.
