вовсю возражал, мол он это место знает как свои пять пальцев. Пришлось спросить: «А скажи мне тогда, не подглядывая, на каком из пальцев на левой руке есть заусенец?» после чего «шиза в башке» заткнулась.
Я уже знал, что каждый день девчонки касты земли ходят к небольшому водопадику в сотне метров от крайних домов. Простирнуть одежду, набрать воды для готовки, почесать языками.
Как раз в этом месте склон горы заканчивался десятиметровым обрывом и переходил в плато́, на котором, прямо посреди леса, и были поставлены хижины.
Там, где вода падала, образовалось даже не озеро, скорее — большая и глубокая лужа, в которую человек мог погрузиться до пояса. Берега же этой «купели» оказались выровнены и вытоптаны, что в свою очередь задачу усложняло — незаметно подобраться будет непросто.
Перебрал кучу вариантов, вплоть до на первый взгляд фантастических: обмазаться грязью и залечь под бережком или проползти по руслу, дыша через трубочку. Второй вариант отпал сразу — глубина в ручье дай бог по колено и вода прозрачная. Первый тоже отбросил — вряд ли получится поговорить с сестрой так, чтоб это было незаметно. Тогда вымазанный грязью человек привлечет куда как больше внимания.
В итоге просто затаился в кустах неподалеку, и, выбрав момент, когда девчонки уже собрались расходиться, кинул в спину сестре маленький, специально подобранный камешек.
— Эй! — встрепенулась Хаэата, оглядываясь. — Чьи это шутки?
Я, на секунду показал из кустов свою физиономию и поманил девушку пальцем.
— Хеху? — изумилась та, и замолчала, увидев мои гримасы и прижатый к губам палец. Надеюсь, это всем понятный жест.
Оглянувшись по сторонам, сестра рассеянно приблизилась. Остановилась.
Блин, ну что она делает? Можно подумать разговаривающая с кустами девушка ни у кого не вызовет подозрений? Пришлось схватить за руку и втянуть в заросли.
— Привет.
Чтоб уменьшить силуэты я потянул её вниз, и мы уселись друг напротив друга на корточках.
Сестра Хеху резко отличалась от девчонок, виденных на пляже. Ширококостная, приземистая, с очень широко расставленными глазами на почти плоском лице. На голове — что-то типа венка из листа, уж очень похожего на папоротник, из-за чего «головной убор» напоминал зеленую корону. Фигуру скрывало «платье» из растительных волокон, прямое, закрывающее от подмышек до колен. Но, всё равно, я разглядел короткие полные ножки, а такие же пухлые ручки были на виду.
Однако по телу пробежала тёплая волна — Хеху явно был рад сестре.
— Братец, ты всё-таки жив! — Хаэата с трудом сдерживала слезы радости.
— Да что со мной сделается? — как можно небрежнее заявил я.
— А эти воины... Ну, что побежали за тобой... Они сказали, что ты упал с обрыва и утонул.
— Как видишь, — усмехнулся, — слухи о моей смерти несколько преувеличены.
— Это вправду ты, братик, — сестра коснулась моей щеки, провела пальцами по лицу, затем потрепала по коротким и жестким волосам. — Так что же мы сидим? Пойдем скорей домой, надо обрадовать маму, отца...
— Сто-оп-стоп-стоп! — я изобразил останавливающий жест. — Не так быстро, сестрёнка. Расскажи-ка мне лучше, что говорят... ну, по поводу э-э-э... меня... и этого... как его? Водяного. И отца его... И того воина...
— Какого воина? — брови Хаэаты взлетели вверх.
— А что? Ничего не говорили? — удивился я.
— Я слышала, как Ману́ распекал одного из своих людей за неуклюжесть... Ты про это?
— Ману?
— Правая рука отца войны, — пояснила сестра. — Говорят ты ударил мальчика из касты людей глубин? Это был сын его брата.
— Ага, — кивнул я, — тот татуированный «людоед».
— Ты что, Хеху? — вылупилась на меня Хаэата. — В нашем племени нет каннибалов! Храни нас лесная заступница и все духи земли и моря от этих порождений...
На секунду мне показалось, что девушка осеклась в конце фразы, но поскольку меня интересовало другое, пропустил мимо сознания.
— Слушай. А что говорят о той драке? Ну, там, я ударил парня.
— Человека глубин, — поправила меня сестренка. Пожала плечами. — Это нехорошо, братик. Ты же знаешь — поднимать руку на людей этой касты — табу! Но у нас говорят, что Кай — так звали парня — ещё не прошел инициацию как полноценный ныряльщик, и сурового наказания быть не может.
— А что может?
— Не знаю, — опять пожала плечами девушка, — все же считают, что ты утонул.
— А как бы узнать? Просто, понимаешь, — принялся я пояснять, — когда этот... татуированный людо... Когда Ману заорал на меня, я так испугался... Что рванул куда глаза глядят, не помня себя!
— Наконец-то я узнаю тебя, Хеху, — с мягкой улыбкой проговорила Хаэата, наклонив голову набок, — а то я ненароком подумала, что в тебя ночью вселился какой-нибудь злой дух! Больно уж ты странно говорил вначале. И взгляд... — её глаза тревожно скользнули по моему лицу, — мне показалось, взгляд у тебя стал другой.
Блин! Чуть не спалился! Эй, Хеху, ну-ка помогай! А то обвинят нас с тобой во всяком... А там и шаман со своей киянкой пожалует.
Как там Кири?
— Кстати, как там Кири?
— Кири? — улыбка на губах Хаэаты стала лукавой. — Думаешь о ней?
— А то!
Так, Кири, кто это? А-а-а! В голове тут же замелькали весьма откровенные картинки, по телу пробежала сладкая дрожь. Точно! Это та подруга Хаэаты, что «пожалела» пацаненка-девственника... Кстати, ну и страшная же она! Более толстая и рыхлая копия сестренки.
Не смей так думать о Кири! Она... Она... хорошая!
Да-да, парень, понимаю, первая любовь, первый секс в жизни, всё такое...
— Я вижу, — понимающе покивала Хаэата, — ты на неё запал... Я расскажу, что видела тебя, — подмигнула девушка, — и передам привет.
— Да, конечно! — против воли чуть ли не выкрикнул я.
Так, пацан, стоп. Мы тут не вагиностраданием занимаемся, а проводим разведмероприятие. Ну-ка отставить вмешательство в процесс!
— Так всё-таки, ты сможешь узнать, что мне грозит? Просто... мне пока страшно вот так появляться...
— Бедный малыш Хеху, — сестрина рука опять коснулась моей щеки, шутливо щелкнула по носу, — конечно я узнаю.
— Вот и хорошо! А я завтра буду ждать тебя здесь же!
* * *
Остаток дня посвятил обустройству — расчистил себе «комнату» в зарослях, небольшую, три на пять
