отшельником?
— Учитель изредка оказывает королевству услуги. Берёт он за них очень дорого. Например, если нужно создать эпический артефакт — обращаются к нему.
— Понятно. Значит, не такой уж он отшельник.
— Жан, почему тебя расстроил спорт?
— Потому что… — он наклонился к скомканной газете и расправил её. — Я думал, что выйдет заработать лёгкие деньги, а в итоге мне поводили эклером по губам.
— Ты сколько кофе сыпешь в эту штуку? — Дианель продемонстрировала парню турку.
— Шесть чайных ложек. Это которые самые маленькие. Ты помнишь, как зажигать плиту?
— Там ничего сложного: повернуть ручку и нажать кнопку.
Пока принцесса сама себе готовила кофе, Жан-Поль чисто из принципа продолжал дочитывать газету. Он уже пробегал статьи глазами по диагонали, но одна маленькая статейка его заинтересовала. Он вернулся к ней. Потом перечитал ещё раз. И ещё раз. После этого его губы начали расползаться в улыбке. Он сложил мятую газету и положил её сверху журналов.
— И мне сделай бутербродов.
— Обойдёшься, — Дианель пыталась аккуратно налить себе кофе из турки в чашку. — Сам сделаешь.
— Вот поэтому ты себе мужа никогда не найдёшь! — отправился он к оставленным на столе продуктам, чтобы соорудить себе сэндвич.
— Пф! Нужен он мне, как дракону третье крыло… Где мне мужа искать в вашем мире, если его населяют одни люди?
Вскоре оба сидели за столом с чашками с кофе и бутербродами.
— Запоминай, Ди, фразу: «Я хочу сделать ставку на бой без правил, который состоится в Париже двадцать четвёртого июня. Ставка на победу Жан-Поля Каца в бою против Роберто Гарсиа».
— Слишком длинно. Ты можешь говорить медленнее? И вообще, что это означает и зачем нужно?
— Ди, это нужно для заработка денег. Повторяй: ставлю десять тысяч евро на победу…
— Жан-Поля Каца, — перебила она его. — Я поняла, что речь идёт про тебя. Объясни по нормальному.
— Я собираюсь принять участие в боях без правил.
— Это местные гладиаторские бои? — приподняла она брови.
— Вроде того, только без оружия и более щадящие. Нашёл в газете статью о том, что организаторы боёв без правил набирают новичков в противники именитым бойцам. Платят за участие всего пятьсот евро и две тысячи сверху в случае победы. Но мы заработаем больше за счёт ставки, которую сделаешь ты. Я как участник делать ставки не могу.
— Этот Гарсиа кто?
— Чемпион.
— Чемпион? — вздёрнула она правую бровь.
— Чемпион, известный своей жестокостью в бою. Против него никто не хочет выходить, по крайней мере, так написано в статье. Пятьсот евро слишком маленькая оплата по меркам боёв без правил. Никто не хочет лишать себя надежды получить бонус за выигранное сражение. А с ним бонус вряд ли светит кому-либо из новичков, ещё и на лечение после боя придётся потратить больше, чем заработаешь.
— И ты хочешь с ним сражаться?
— Да.
— С чемпионом?
— Милое дело.
— Но ты, как я поняла, — не успокаивалась Дианель, — хочешь сделать ставку на свою победу. Ты так уверен в своих силах?
— Не уверен. Меня готовили как бойца с оружием. Но у меня нет иного выхода, кроме победы. Нужно будет — возьму его измором. Ты можешь сделать зелье силы?
— У вас нет нужных ингредиентов, — отрицательно качнула она головой. — Но я могу наложить на тебя заклинание с аналогичным эффектом. Но и последствия у него будут столь же отвратительными, как у зелья.
— Переживу, как это делал больше десятка раз до этого, — обрадовался он ещё больше. — Так даже лучше — никакие анализы не покажут наличие допинга. Если, конечно, в боях без правил вообще бойцов на допинг проверяют, в чём я сомневаюсь.
* * *
В субботу двадцать четвертого июня Жан-Поль в одних спортивных шортах и с перчатками для спарринга на руках стоял внутри шестиугольной клетки для бойцов. Среди толпы зрителей в первых рядах за ним наблюдала Дианель.
Эльфийка нарядилась в джинсовые платье из девяностых, которое в гардеробе мадам Кац пролежало новым с момента покупки. В дополнение к платью шли огромные тёмные очки на половину лица родом из тех же годов и широкополая пляжная соломенная шляпа.
Противником светловолосого и голубоглазого француза был черноволосый и кареглазый боец-тяжеловес латинского происхождения. У него было такое же облачение: шорты и перчатки.
Гарсиа имел крепкое, мускулистое телосложение. Его тело было густо покрыто татуировками, а глаза смотрели напряжённо. У него был сильный, решительный вид, указывающий на то, что он готов к бою.
Роберто обладал могучей и внушительной фигурой, и одного его присутствия было достаточно, чтобы запугать его противников. Он был решительным и дисциплинированным бойцом, готовым встретиться со своим соперником. Лицо латиноса можно было назвать маской концентрации и сосредоточенности.
Кац чувствовал себя так, словно вышел на арену Колизея. Его решимости и спокойствию можно было позавидовать. Взгляд француза выглядел куда более пугающим. Он привык к тому, что каждое сражение — хождение по краю под крылом смерти. А его соперник относился к своему занятию как к спорту. Травмоопасному, но всё же спорту. И в этом заключалась пропасть между соперниками.
Для него крики толпы были привычными. Он не обращал на них внимания, полностью сконцентрировавшись на своём противнике. Его тело переполняла сила.
Когда Дианель говорила, что её чары имеют схожий эффект с зельем силы, она была права лишь отчасти. То ли она на себе никогда не использовала ни то, ни другое, чтобы сравнить. То ли на Жан-Поля после поглощения сути саламандры чары действовали иначе. Но как результат, эффект от них ощущался сильнее, чем от зелья.
Свет, крики конферансье, свист и крики толпы — ничто не отвлекало его. Соперник говорил ему явно что-то оскорбительное, но он не слушал. Сегодня он не на арене Колизея, а это значит, что не нужно корчить из себя безумца и кривляться на потеху толпе только ради того, чтобы пальцы зрителей не опустились вниз. Тут в случае проигрыша его не убьют. Он всего лишь потеряет все свои деньги. По сравнению с жизнью, это небольшая цена за проигрыш. Но проигрывать он не был намерен.
И вот наступил решающий момент. Судья дал отмашку к началу схватки.
Роберто встал в боевую стойку и начал присматриваться к французу. И вот латинос решился нанести удар. Его ноги начали движение. Прямой удар правым кулаком полетел в лицо Кацу. Тот подобно хищнику скользнул в сторону и увернулся от атаки. В следующий момент он нанёс свой сокрушительный удар правой рукой.
Здоровенного латиноса снесло, будто по его челюсти прилетел не кулак, а бетонный
