защёлкивал на девушке чёрный ошейник и браслеты.
— Готово.
Наиль отступил дальше в комнату, огляделся и спрятался за дверь. Черт! Оказывается, невольники попадают сюда не только на кораблях, но и через ловушки-порталы. Девчонку было жаль, но что он мог поделать? Ни ударить, ни закричать. Невидимка он. Оставалось только в бессильной ярости сжимать кулаки.
— Ух, повезло! — радовались гады добыче. – Золотым светилось, давно такого не случалось, отвалят нам денежек.
— Шевелись! Сначала получи, а потом трать! Знаю я этих крыс, поторапливайся.
Двое, не обращая ни на что внимание, потащили добычу вниз по лестнице, на улицу.
Наиль смотрел в окно, как они из сарая выкатили тележку, уложили безвольное тело, накрыли плащом и покатили в сторону крепости. Один впрягся вместо лошади, второй толкал сзади. И не столько толкал, сколько следил, чтобы добыча не очнулась и не устроила «капец».
Наиль грустно вернулся к порталу. Ничего больше не вибрировало и не светилось, будто и не было волшебства. Телепорт? Не верю. Магия? Не бывает.
Опустился на корточки и посмотрел на ненавистный чёрный металл, в котором стояло зеркало. Металл, из которого в этом мире делали кандалы для невольников. Казалось, даже солнечный свет тонул в нём и поглощался им. Наиль медленно поднес палец близко к черноте. Не трогая, но чего-то ожидая. Ничего не происходило, а потом металл едва заметно тускло засветился рядом с пальцем. Наиль почувствовал, как его потянуло к нему, словно магнитом. Ну уж нет! Он дёрнулся всем телом, упал на задницу и отполз спиной вперед к двери:
«Надо выбираться отсюда. Домой хочу!»
Вторник, вечер
Розовые кораллы прорастали сквозь черный череп неизвестного животного с бивнями. Рисунок окаймляли рыбки-пираньи с выпученными глазами. Наиль рассматривал татуировку на бицепсе Марго, а та, скрестив руки на груди в несогласном жесте, взглядом буравила его висок.
— Научить стриптизу? — выдохнула она. — Илюха, ты с ума сошел?
— Беллидансу, — поправил он, все так же не сводя глаз с татушки преподавательницы танцев, и протянул безнадежно: — Марго, мне очень надо, ну пожалуйста.
— Нет.
Категоричное, непреклонное «нет». Наиль опустил голову. Безнадежно. Тупик.
Ночь со вторника на среду
Ожог на бедре и расцарапанные ладони — вот чем Наилю пришлось заплатить за вход в крепость со стороны моря. Он поднимался по стене, цепляясь за ветвистый и колючий кустарник. Кустарник царапался, а стены обжигали защитной магией. Ничего в следующий раз будет легче, можно будет сразу «прыгнуть» в знакомое место.
Несколько раз Наиль срывался в пропасть над морем и... просыпался в поту с бешено бьющимся сердцем. Он проверил на своей шкуре, что разбиться насмерть ему тут, во сне, не грозило, но было ли от этого легче? Нет. Страх никуда не уходил, и колени слабели от мысли, что надо опять ползти по скале вверх, цепляясь за малейшие выступы и без каких-то гарантий, что стена крепости в этом месте будет менее защищена.
Его логические размышления о том, что не зачем тратить энергию впустую на кусок камня в непроходимом месте, оказались верны. Стены над скалой были горячи, но всё же это не разряд тока, который ему не выдержать.
Два дня Наиль искал, как проникнуть внутрь. Светлый образ незнакомки из портальной башни не давал ему покоя. Золотые локоны, беззащитные тонкие запястья, пенное кружево на бархатистой коже длинных ног… Тревога жила в сердце, а мозг искал способы, как помочь ей выбраться из западни. Но для этого требовалось попасть внутрь, разузнать все, найти и вытащить. Спасти свою принцессу из лап дракона-халифа. Он не знал, как сможет помочь, но сдаться тоже не мог, как и не мог выкинуть ее прекрасный образ из сердца.
Наконец Наиль оказался внутри. О долго бродил по многочисленным коридорам и залам, которые выходили на площадки с открытым небом. Везде было много зеленых оттенков: стены салатового цвета, изумрудные шторы, малахитовые колонны, орнамент плитки на полу из разных сочетаний камня цвета травы.
Странно, но навстречу попадались только мужчины. Разве гарем не для женщин? Молодые парни вели довольно свободный образ жизни, как будто собрались здесь на репетицию перед концертом. Танцевали, пели, музицировали. Это походило не на гарем, а на шоу «Ау, мы ищем таланты». Наиль не без интереса наблюдал за репетициями. По его личному мнению, настоящих талантов было человека три, остальные — обычная домашняя самодеятельность.
Особенно придирчиво он смотрел на танцоров. Один — брюнет, очень смуглый, гибкий, как кошка, явно выделялся своим опытом: танцевал с рождения, не иначе, и, казался старше остальных. Наиль мысленно назвал его «Пантера». Его танец напоминал повадки дикой кошки: сначала гибко, тягуче, и вдруг — быстрые, неуловимые, смертельные выпады. Да, красиво, пластично, эмоционально, но до известного Наилю современного уровня не дотягивало. Где батман, где вытянутые носки стоп, где сюжет в танце?
А впрочем, были ли в этом мире школы танцев или каждый сам себе придумывал стиль? Наверное, есть какие-то семьи, где секреты передаются из поколения в поколение. Хотя бы бродячие артисты — для примера. Их выступления он видел на ярмарке в городе, но там было целое шоу со множеством людей, реквизитом, животными и магическими фокусами. Здесь же, по-видимому, каждый был сам за себя. Конкуренция? Хотя, собираться в группы всё равно приходилось: без музыки танцевать и петь сложно. Вполне себе творческая атмосфера, если не обращать внимание на мрачные фигуры охраны, чьи заклейменные лица и черные доспехи попадались на каждом перекрестке.
Где искать девушку, которую пленили злобные портальщики?Наиль пытался найти переход в женский гарем, но постоянно возвращался на одну крытую круглую площадку. Столовая? По центру стоял круглый же стол с фруктами и сладостями, а вокруг — вдоль стены —низкие диванчики и ажурные столики, за которыми можно было перекусить в перерыве между репетициями.
Наконец он сдался и примостился в столовой, в простенке на декоративной колонне, верхушку которой венчали странные животные — то ли львы, то ли собаки странной породы. Невидимый никому, Наиль оседлал скульптуру и, уперев локоть в голову льва, смотрел и слушал «богему». Молодые парни возрастом от шестнадцати до двадцати с небольшим (на его взгляд) обедали чем бог послал, а точнее — тем, что разносили на подносах слуги — безмолвные и как будто бесполые существа в серых балахонах, закутанные в них с ног до головы. Открытыми оставались только кончики пальцев и нижняя часть лица,
