выгляжу? Страшный?
Тёма улыбнулся:
— Да, неее. Сейчас выглядишь, как обычно.
Мы шли по ущелью, казалось, что туман начал понемногу рассеиваться.
— Ну-ка, смотри! — я показал параллельную на цепочку следов занесенных следов.
Тёма пригляделся.
— Не, это Володя из связки выбился. Он тут под конец споткнулся и чуть не упал.
Я вспомнил этот эпизод. Серега Бойков его ловил, поддерживал за плечи и действительно не дал упасть Владимиру. Я действительно ошибся.
Пройдя еще с полкилометра, я прислушался к своим ощущениям. Ноги гудели, словно высоковольтные провода.
— Ты сам, как себя чувствуешь, Тём? Ничего что я тебя из палатки вытащил?
— Все тело ломит, как будто меня били неделю, — признался Тёма, — буду на тебя в ОСВОД жаловаться за то, что вытащил из палатки. Дай только срок.
— У меня тоже всё болит. Ничего Тём, мы ребята с тобой крепкие, до свадьбы заживет.
— До чьей свадьбы? Моей или твоей?
Я посмеялся:
— До твоей, конечно. Я пока не собираюсь.
— А что так? Маша к тебя прям тянется, видно невооруженным глазом. Неужели не нравится?
— Тём, понимаешь, во-первых, я хочу разобраться, кто мне больше нравится Вика или Маша. Не могу я с двумя сразу встречаться, нет желания обманывать обеих. Мы с ними друзья. Вот теперь с Машей боевое крещение прошли. Если не огонь, то воду точно.
— Это верно. Ты давай определяйся, а то уведут обеих.
— Чем меньше женщину мы больше… — я сделал паузу, дав Тёме закончить
— Тем больше меньше мы её…
Шутки и разговор помогал справляться с дикой усталостью и напряжением. Туман не уходил.
— У меня тот мужик, «дядя» Толя из головы не выходит.
— Я про него совсем забыл и этим каньоном. Он то тут при чем? Он же не управляет погодой.
— Да, но он должен был идти где-то сзади. Странно, что он не появился на переправе, до того, как мы перешли на другой берег.
— Ну может, он почувствовал, как животное, приближение метели и спрятался где-нибудь в свою нору.
— Нет, тут что-то не вяжется. Он должен был нас опекать, а он не появился в критической ситуации.
— Да ладно тебе. Мы небось не маленькие дети. Сами можем разобраться. Он понял и не стал вмешиваться. Прикинь, туман его скрывает, он сейчас идет за нами, слушает и ржет про себя.
Тёма обернулся, и издеваясь надо мной, спросил пространство за собой.
— Дядя Толя, вы нас слышите? Почему не пришли на помощь. Разве вам не нужен склад? Вы в курсе, что мы тут чуть не сдохли?
Мне показалось, что прямо за нами мелькнула тень в молочной пелене. Я взмахнул два раза шестом, но ни в кого не попал.
— Ты что? Серьезно? — Тёма засмеялся в голос, — ты серьезно думаешь, что за нами кто-то идет и слушает?
— Хрен его знает, может показалось, после сегодняшнего стресса в чего только в голову не лезет.
— Приехали! Здравствуйте, девочки! — мой друг меня передразнивал фразой из моего же анекдота про слепого.
Я размышлял, что могло произойти с двумя пропавшими парнями. Вероятность того, что они погибли была довольно высока. А ещё они могли спрятаться. По словам Зои они уже успели побывать в передрягах.
Люди не верят, что в обычном турпоходе можно расстаться с жизнью из-за банальной непогоды.
Но в любом случае нам нужно было попробовать их найти. В тумане видимость не превышала полутора двух метров, но и сама тропа редко где была шире.
Если они не свалились никуда и оставались на дороге, то у нас был шанс их найти.
Конечно, было непонятно, как мы могли их пропустить в метели, но в турпоходах и не такое случалось.
То, что мы попали в такую пургу, в определенном смысле можно было считать удачей.
С одной стороны, задержки на маршруте привели на в каньон в то время, когда разбушевалась стихия и нашей команде пришлось пройти через жестокое испытание.
С другой, достигни мы переправы по графику, часа на два раньше, то судьба Зои и Володи сложилась бы не так оптимистично.
Тёма шедший немного впереди встал, как вкопанный.
— Стой! Вот теперь мне кажется это их следы.
Мне сложно было определить по едва заметным углублениям на снегу, следы ли это.
Или просто ветер на ландшафте, вот так причудливо разбросал снежные линии и впадины.
— Видишь, они идут перпендикулярно нашим?
— В сторону стены?
— Да, будто два человека рядом.
— Не пойму два или три.
— Третий? Сомневаюсь. Думаешь, они могли свернуть?
Облачная мгла не давала разглядеть, куда вели эти следы.
— Там может быть уступ или укрытие.
Присмотревшись, я увидел большой валун, на котором неестественным образом были наложены два камня поменьше. Каждый размером с булыжник.
Между этими самыми камнями был зажат промокший листок бумаги, вырванный из блокнота. Он потерял форму и порвался у меня в руках.
Я попробовал прочитать, что на нём написано, но от чернил остались только фиолетовые разводы.
— Это они.
— Па-ша!.. Сла-ва!.. — охрипшим от крика голосом начал звать потерявшихся туристов Тёма.
— Подожди, не ори. Пожалей свой голос. Смотри что у меня есть. Это мне в лагере дали, — я вытащил из-за пазухи пластиковый физкультурный свиток.
Три коротких один длинный, три коротких один длинный. Тишина.
Вдруг послышался приглушенный мужской голос. Слов было не разобрать, но звук явно с той стороны куда мы направлялись.
Я посвистел еще раз. Мы почти добрались до стены каньона, когда прямо у наших ног из снега вылезла рука в варежке.
— Мы здесь, — руки выталкивали снег наружу и очень скоро за варежками образовался проем.
Из проема показалась голова туриста, в шапке. Он стал ползком выбираться из своего укрытия и застрял.
Мы с темой подхватили его под руки и выволокли наружу.
— Промок? Ты Слава или Паша?
Парень отрицательно покачал головой. Я помог ему отряхнуться от снега. Я посмотрел на его щеки, они раскраснелись, были поцарапаны и распухли на скулах.
— Меня Слава зовут. Вячеслав я.
— Замерз Вячеслав в пещере? Чем тебя так? По щекам-то?
— Там тепло, более-менее по сравнению с тем, что снаружи было. Щеки снегом поцарапало. Никогда не думал, что падающий снег может быть таким колючим и острым, как игла.
— Ты один? Сколько
