скрывался в пылевом облаке и, видимо, готовил новую атаку.
— Ключ, — прислонив к его горлу кинжал, произнес я.
Он смерил меня насмешливым взглядом, в котором не чувствовалось и намека на страх.
— Нет, — ответил он. А затем резко напал на меня.
Вот только ему не повезло, и он не знал, с кем связался.
Я спокойно перехватил его руку, затем вывернул ее и заломил кисть назад.
Послышался хруст ломающихся костей, но Сервантес даже не застонал, хотя боль должна была быть сильной.
— Ключ, — процедил я сквозь зубы.
— У меня его нет, — ответил мой собеседник. Но я не смог понять, врет он мне или нет.
«Может, попробовать открыть кинжалом?» — вдруг подумал я.
В принципе, я проделывал такое ранее. Просто нужно лезвие потоньше.
А еще лучше, если бы у меня были отмычки.
Но их, к сожалению, не было.
А вот стилет, который был у иллерийца в ножнах на поясе, мог пригодиться мне. Поэтому я без каких-либо зазрений совести схватился за его рукоять и вытянул его.
Отпустив руку противника, я встал и вернулся к Жозе.
Он поднял руки, чтобы дать мне доступ к замку.
Я начал изучать замок, и понял, что ничего не получится.
Во всяком случае, не с теми инструментами, что были у меня.
— Не получится, — произнес я, покачав головой.
Будь они на мне, думаю, я бы смог от них избавиться, так как нас этому учили в гильдии.
Хотя тоже спорно.
Тело Люка Кастельмора сильно отличалось от тела Василиска, где каждый орган, каждая мышца были смертельным оружием.
Жумельяк недовольно цокнул языком. А буквально через пару мгновений послышался громкий взрыв.
Мы одновременно повернули головы к его источнику и увидели иного, похожего на паука, тело которого было объято пламенем.
Несколько секунд он молча стоял и горел, а затем также, не издавая ни звука, рухнул на землю.
Я посмотрел в сторону, где видел Багрового палача последний раз, и увидел медленно приближающуюся к нам фигуру.
Пыль все еще кружилась вокруг, но благодаря магическому взору я видел идущего в нашу сторону Винсента Рошфора, в теле которого практически не осталось магической энергии.
Я понаблюдал за ним несколько секунд и понял, что с Багровым палачом что-то не так.
Может, его ранил иной?
Кстати, а с ним-то что?
Я подошел к жителю Проклятых земель и попытался нащупать у него пульс.
Его не было. Как, впрочем, и дыхания.
Плюс магический взор показал мне, что его магия медленно затухала. А это могло означать только одно.
Оба иных были мертвы.
— Я сейчас, — сказал я Жозе и пошел навстречу Винсенту. Но стоило мне сделать несколько шагов в его направлении, как я чуть было не угодил под его магический шар.
Я пригнулся, и заклинание пролетело над моей головой.
Видимо, он решил атаковать все движущиеся цели.
Что ж, видимо, придется подождать, когда он сам подойдет и все увидим.
— К нам приближается Багровый палач, — предупредил я Жумельяка.
— Это хорошо, — он мне кивнул и посмотрел на Сервантеса. — Очень хорошо. — На его губах появилась довольная улыбка.
А вот иллериец его чувств явно не разделял. Услышав прозвище Винсента Рошфора, он сразу же напрягся и машинально потянулся к оружию.
«Надо бы его разоружить,» — подумал я и уже собрался было это сделать, когда к куполу подошел Багровый палач. Стоило ему только зайти под купол, как он рухнул без сознания.
Внутри защитного барьера повисла гробовая тишина.
«Может, это шанс?» — подумал я, смотря на лежащего на земле Винсента Рошфора, который, судя по отсутствию магической энергии в его теле, получил сильнейшее магическое истощение.
«Выжал из себя по максимуму», — как говорится, подобное, заслуживало уважение.
Интересно, насколько Багровый Палач удивился тому, что его заклинание не сразило всех в форте Блистательный. Думаю, очень сильно, учитывая, что от фортификационного сооружения иллерийцев камня на камне не осталось.
— Винсент! — пока я рассуждал обо всем этом, Жумельяк подбежал к старшему сыну Рошфоров и начал проверять его пульс.
— Дернешься с места — лишишься головы, — произнес я, смотря как Сервантес потянулся к рукояти своей шпаги, явно что-то задумав.
И неудивительно, учитывая ситуацию.
Прямо перед ним было два человека, имена которых гремели по всему материку. Жумельяк — сын самого высокопреосвященства Армана Де’Лузиньяна и Винсент Рошфор, известный по прозвищу Багровый Палач.
Убийство хотя бы одного из них, уже бы навсегда прославило его имя в родной стране, а тут их было сразу двое, причем оба лишены сил. Старший сын Рошфоров был без сознания, а Жозе не мог использовать магию. Казалось, бери их тепленькими, ан нет.
На его несчастье, здесь был еще и я. Иллерийский офицер смерил меня уничтожающим взглядом. Судя по его глазам он явно был готов рискнуть. Чтобы убить этих двоих, ему и нужно-то было всего устранить меня.
И лично я бы на его месте, попробовал это сделать. И он попробовал.
Несмотря на сломанную мной ранее руку, Сервантес коснулся рукой земли а затем сломанной кистью он сложил несколько магических жестов и в мою сторону сразу же устремились серебряные змеи-цепи, а сам иллериец все же выхватил шпагу и ринулся на меня.
«Что ж, за храбрость его можно похвалить», — подумал я, доставая из ножен фамильное сокровище семьи Кастельморов.
И в первую очередь нужно было избавиться от заклинаний Сервантеса, которые к слову, двигались очень даже резво. Отпрыгнув в сторону, я начал возводить вокруг своего тела магический доспех и попутно напитывать мышцы магической энергией.
«Ого!» — каким же было мое удивление, когда змейки-заклинания иллерийца оказались довольно шустрыми и быстро сократив дистанцию между мной и Сервантесом, выпрыгнули в мою сторону, с явным намерением вцепиться в меня.
Вот только я оказался быстрее. От одной серебряной цепи я просто уклонился, а вот вторую отбил шпагой.
«Хм-м, интересно», — подумал я, когда змейка заклинание, вдруг исчезла, стоило ей коснуться лезвия фамильного сокровища Кастельморов
В следующее же секунду мне пришлось уклоняться от быстрых и точных выпадов иллерийца, и если бы я до этого не усилил свое тело маной, мне пришлось бы несладко.
Сервантес оказался очень опасным и опытным фехтовальщиком и каждый удар, сулил мне верную смерть при попадании. Вот только им не суждено было достигнуть цели. Я, просто, был гораздо быстрее.
Ну и разумеется,
