в ночных джунглях. А то и на засаду напоремся.
Он развернулся к лагерю и зычно крикнул.
— Разожгите костры! Если кто-то ранен, собирайтесь у спальников! Проверьте вещи, приведите всё в порядок!
Я заметил, как в глубине чащи показалась фигурка Нагамицу. Заслышав шум боя, девушка спешила на подмогу.
— Все целы? — запыхавшись, спросила она. Я выпустил Ширасаги из объятий и оглядел поляну с нашим лагерем. Несколько человек лежали, сраженные тяжелейшими ударами врага, но потери нападавших были куда больше.
— На сегодня хватит, — тяжело выдохнул Ватанабэ, утирая пот. — Ямада, ты и Аманэ за мной. Остальные — займитесь лагерем! И выставьте дозорных. Если эти уроды напали ночью, то наверняка знали, что мы были здесь. Второй атаки мы не допустим.
* * *
Несколько часов мы осматривали поверженных противников и окрестности лагеря. В общем итоге мы выбили восемь из двенадцати бойцов. Следы тех, что я вырубил в лесу, терялись — гады пришли в себя и поковыляли домой. Жаль, что не добил. Но с другой стороны, напади они на лагерь всеми силами, для нас это кончилось бы намного печальнее.
Я с удовлетворением заметил, что счет на моем браслете вырос до шестидесяти баллов. Значит, как минимум трёх уродов я из турнира выбил.
Но и мы потеряли троих, попавших под удары плетений врага. Их браслеты обнулились, а позже на них пришли сообщения с указанием точки эвакуации. Ребята выбыли из турнира и их должны были забрать с острова на отдельной площадке.
Остаток ночи ребята провели в беспокойном сне. Правда, я спал как убитый, стиснув вовремя подлёгшую ко мне Нагамицу. Девчонка старалась действовать незаметно, но уже засыпая, я заметил взгляд Ширасаги, устроившейся под деревом напротив нас. Она смотрела то ли с обидой, то ли с ревностью.
Утром нас ждали хорошие новости. Ребята, которых мы лечили пиявками, пришли в себя и чувствовали себя значительно лучше. Поверженные враги также очнулись, на их браслетах горели те же надписи с направлением зоны эвакуации.
После быстрого завтрака Ватанабэ отправил выбывших учеников, а мы двинулись вглубь леса, к следующей зоне. Привычно разделившись с основной группой, наш отряд быстро углубился в джунгли и пошел прежним курсом.
— Куда мы, Рэйджи? — Рикка подошла ко мне, на ходу подвязывая длинные волосы.
— Туда же, где мы вчера нашли отряд Камиямы.
— Решил на этот раз дойди до их лагеря? — улыбнулся Мибу.
— Ватанабэ ведь запретил тебе, — напомнила Рикка.
— Он запретил нападать, — кивнул я. — Но мы на них нападать не будем. Просто доведём дело до конца.
Верно. Напав на нас ночью, они сделали первый ход и получили по зубам. Но это — лишь прелюдия к плану карателя Гелиона. Чтобы узнать его замысел, я должен проникнуть в лагерь Камияма.
* * *
— Вино вашего мира всё так же приятно на вкус, — приговорив четвертый бокал, чуть захмелевший Эйсин протянул руку к блюду с закусками.
— Но с настойкой на грибах из Лотарра всё равно не сравнится, — сделала ответный комплимент Фубуки. Она давно знала боевого товарища и помнила, как он любил напитки своего мира. По-хорошему, она была готова льстить и говорить о чем угодно, лишь бы поскорее спровадить гостя обратно.
Но появление архонта из межзвездной Федерации, объединяющей защитников всех миров, населенных людьми и эсперами, не могло закончиться так быстро.
— Ты как всегда не умеешь льстить, Фуан-ша, — улыбнулся он. Заскрипела дверь — две служанки внесли тарелки с блюдами и забрали посуду, перед уходом глянув на госпожу. Весь дом замер в напряжении с приходом нежданного гостя. И то, что Фубуки заперлась с ним вдвоем в главном зале, предназначенном для самых дорогих гостей, не сулило скорого окончания застолья.
— У нас есть куда более изысканные сорта, — продолжила она, подливая в бокал дорогущего вина на лепестках сакуры. — Но открываем мы их лишь на мой день рождения. Ты бы точно оценил его вкус.
Убрав бутылку, она как бы невзначай посмотрела на иномирца. Он знал, что её день рождения через месяц, а потому вопрос был с подвохом. Он останется здесь только до конца турнира, или же цель его прихода совсем не новобранцы?
— Как знать, воительница, — ухмыльнулся он. — Может, мы оба не успеем его попробовать. В конце концов, я пришел сюда не только проверить, как идёт отбор новичков.
— Новая атака? — нахмурилась она.
— Именно. Божки собирают свои силы в секторе Нараман, это по соседству с системой Йор и Калиден. Они готовят нападение, теперь это ясно. Нам не хватает людей в этом секторе, Фуан-ша. И не только новобранцев.
Намек понятен. Фубуки покачала головой, отпивая вина.
— Я же сказала, что пока не буду участвовать, Эйсин.
Ответ его явно не устроил. Брови воина взметнулись, на миг его лицо приобрело то выражение, за которое его прозвали "лик смерти Эйсин".
— Подумай, от чего ты отказываешься. У тебя огромный боевой опыт, а вместе с нашим отрядом мы сокрушим их силы и на этот раз. Армии нужны опытные бойцы, Фуан-ша! На Калидене живут одиннадцать миллиардов человек, подумай о них!
— А Юи и Рикке нужна мать. Я хочу увидеть, как растут мои дочери, Эйсин, — холодно ответила она. — Я устала воевать и не видеть свою семью месяцами. Дай мне время побыть с семьёй.
— Время… Его-то у нас и нет, — скупо бросил он, залпом осушая бокал. — Лучше вспомни, как умирали наши друзья. Когда нас жгли световыми копьями под Дера-4, или когда мы штурмовали последний форпост на Йор-61!
— Знаешь, Эйсин, если мне суждено умереть в бою, как им, — я хочу вспоминать улыбки моих девочек, а не жалеть, что не успела обнять их на день рождения.
— Когда это для тебя семья стала дороже нашего дела, Фуан-ша? — он зло сдвинул брови. — Ты не задумывалась о ноше матери, когда девятнадцать лет назад согласилась на тот ритуал!
Фубуки заскрипела зубами. Вспоминать об этом не хотелось, и крыть в ответ было нечем. Эйсин знал, чем припереть ее к стенке.
— Твоя дочь принадлежит не только тебе, ты знаешь об этом, — холодно продолжал он. — Ты разве не говорила Юи, что она особенная? Или ты не думала об этом, когда ринулась в гущу боев будучи беременной? Или не понимала, что этот день настанет, когда согласилась на ритуал вместо того, чтобы просто извлечь мёртвый плод из своей утробы и похоронить младенца?
— Замолчи.
Эйсин притих. Женщина напротив него сочилась такой жуткой аурой, что вся посуда на столе мелко задрожала.
— Вот за такой боевой дух тебя и прозвали "карающим вихрем Фуан-ша", —
