Ознакомительная версия.
– Не знаю. Но мои сестры говорят, что надо идти четыре-пять дней. Или плыть на лодке вдоль берега.
– Их земли выходят к реке?
– Нет, к морю.
– А что за землями трехглазых?
– Несравненная Нусрат говорила нам, что далеко, очень далеко земли огромных людей. Они больше твоего бога войны. Сама великолепная Нусрат там не была, ей говорили родители.
– Можно ли доплыть на лодках до тех земель?
– Я не знаю. Я не лгу. Отпусти нас, я переживаю за сестер.
– Они тебе родные?
– Нет, мы так называем друг друга.
Никита задумался. Похоже, в землях трехглазых сейчас разрушения и пожары. Идти туда рискованно, в лучшем случае можно после дождя.
– Тогда я предлагаю вам обмен.
Глаза женщины блеснули.
– Ты ведешь нас в свое селение, и мы освобождаем вас в обмен на лодку и запас еды. И мы уплываем к себе.
– Я не согласна. Ты узнаешь, где мы живем, и потом заявишься с множеством воинов вроде твоего бога войны.
– А есть ли еще твое селение? Может быть, оно лежит в руинах, а твои сестры погибли или лежат под завалами и взывают о помощи?
– Ты бередишь мне сердце, чужак!
– Соглашайся, я даю слово.
– Много ли оно стоит?
– Больше, чем твое. И пока я предлагаю решить дело добром – мы ведь можем найти твое селение и сами.
– Ты не найдешь дорогу! – Женщине показалось, что Никита отстанет.
– Посмотри на свою сестру. Она нага и красива. Ты думаешь, Варда или бог войны откажутся от женщины? Они исполняют мой приказ – не трогать, но ведь я могу и передумать. Отдам ее им обоим, пусть потешатся. Причем на твоих глазах. Тебе ее не будет жалко? А виноватой будешь ты!
Женщина закусила губу. Молодая же дева слушала этот разговор с ужасом. Она не могла принять в нем участие – рот был заткнут кляпом.
Никита обратился к ней:
– Может быть, ты нам покажешь дорогу к селению? Клянусь, мы не сделаем ничего плохого, пальцем никого не тронем – только лодка и запас еды. И вы будете свободны и будете вспоминать нашу встречу как страшный сон.
Из глаз молодой девы катились слезы. Ей было жаль себя, но решиться показать дорогу она не могла.
Никита продолжал давить – надо было сломать их морально и подчинить себе.
– Я понял. Тебе мешает принять решение твоя старшая подруга? Так мы ее сейчас убьем. Свидетелей не будет, и ты согласишься.
Такой разговор явно не понравился старшей – на кону стояла ее жизнь. Тем более что тридцать лет – это не так много, и хочется жить.
– Ладно, я согласна, – заявила она. – У меня нет выбора.
– Вот и славно. Как говорил один мудрый человек, доброе слово и револьвер лучше, чем просто доброе слово.
– Револьвер?
– Ты все равно не знаешь, что это. Веди. – И Никита заткнул ей рот кляпом. Идти она может, но вдруг задумает петь? А так спокойнее. Женщины способны заболтать любого, а эти – просто уморить пением. Вот же создал господь!
Женщины под конвоем мужчин повели их к своему селению. Путь давался трудно: везде завалы из поваленных деревьев, камни, мусор. Со слов старшей, которая назвалась Идой, местность сильно изменилась. Приходилось идти кружной дорогой – через поваленный лес путь был почти непроходим.
Потом потянуло морским воздухом, запахло солью и йодом, хотя моря еще не было видно.
Когда они вышли на пригорок, впереди, между бывшим лесом и пригорком, открылось селение. Вернее – то, что от него осталось. Разрушенные каменные, когда-то, видимо, бывшие довольно красивыми дома. Много труда и сил было когда-то в это вложено, а теперь все лежало в руинах.
Обе женщины застыли на месте от шока. Они предполагали, что селению нанесен ущерб, но чтобы он был настолько сокрушительным?
Они спустились с пригорка. Вблизи разрушения впечатляли еще больше, потому что стали видны жертвы. То там, то здесь из-под каменных завалов были видны мертвые тела. И ни одного живого человека – ни сирен, ни рабов.
Женщин стали бить рыдания, по их лицам потекли слезы.
– Варда, сними с них путы, деваться им некуда.
Варда развязал веревки и заботливо уложил их в рюкзак – веревки могли еще пригодиться.
Селение было невелико, и путники обошли его за час. Потом женщины в изнеможении присели на груду камней. Мужчины их понимали, они в свое время пережили нечто подобное, потеряв свои жилища в потоке воды. Да и их надежды на скорое возвращение домой на лодке, на пополнение запасов провизии испарились как утренний туман под лучами восходящего солнца.
Оставив Тота рядом с сиренами, Никита взял Варду – он охотник, у него острый глаз, и они пошли осматривать берег. У причала обнаружили затопленную лодку. Ее перевернуло ударной волной, через борт хлынула вода, и лодка затонула.
– Варда, зови Тота. Нужна грубая физическая сила.
– Там же эти, и кляпов у них во рту нет.
– Они теперь сами никуда не уйдут и петь не будут – не до пения им сейчас.
Варда вернулся с Тотом. Втроем они вытащили лодку на берег, перевернули ее, и Варда осмотрел днище и борта.
– Никита, повреждений нет. Пусть просохнет до завтра, и можно плыть.
– Ищите весла. В лодке их не было, стало быть – они где-то рядом, в завалах.
Весла нашлись в разрушенном до основания сарае – там же было тело погибшего рыбака.
Пока они возились с лодкой, к ним подошли женщины. Младшая, Адель, была замотана в какое-то тряпье, видимо – нашла в развалинах. Ведь до того она была совершенно нагая. Вид у сирен был печальный.
– Вы собираетесь покинуть наши земли?
– Мы не собирались здесь оставаться. Обменяли бы вас на провизию – и поминай как звали.
– А мы? – спросили женщины разом, дуэтом. Видимо, они осознали, в какой переплет попали. Селение разрушено, товарки погибли. Жить негде, есть нечего, впереди – холодные ночи, и в перспективе – голодная смерть. Для них сейчас Никита со своими спутниками – единственная надежда на выживание. Конечно, гибель их племени подействовала на сирен угнетающе, шокировала их, но сейчас они размышляли трезво. Мужчины уплывут, а им оставаться, и потому решать надо было здесь и сейчас.
– Вы же петь любите, что же не поете? – встрял Варда.
Обе женщины посмотрели на него негодующе. Какие песни, когда кругом трупы?
– Что вы предлагаете? – спросил Никита.
– Возьмите нас с собой. Жилища наши разрушены, есть нечего. До соседних земель далеко, и живут там враждебные нам племена.
– Опомнились! С соседями дружить надо, а они вас ненавидят за то, что вы случайных путников превращаете в рабов. Жили бы мирно – ушли бы сейчас к соседям. А теперь, узнав о том, что селение разрушено, соседние племена могут нагрянуть. И не думаю, что они вас оставят в живых.
– Зачем им наши земли? – дрожащим голосом спросила Ида.
– Как зачем? Присоединить к своим землям, расширить охотничьи угодья, приобрести выход к морю.
– Возьмите нас с собой, – дружно повторили просьбу женщины.
– Вы же ненужный груз! В моем племени каждый человек приносит какую-то пользу. Мужчины охотятся, рыбачат, оберегают селение от животных или врагов. Женщины и подростки собирают фрукты с деревьев, готовят пищу. Ваши же руки чисты и белы, потому что они не знали работы. И кроме того, я не имею права рисковать жизнью племени. Представьте такую картину: мы вас приводим, вы отдохнете, отъедитесь, начнете петь – и члены племени станут вашими рабами. Они будут кормить и оберегать только вас. Зачем нам проблемы?
– Не будем! – На глазах у сирен появились слезы.
Однако Никита был тверд и брать их не хотел. Впереди ночь, уже хотелось есть. А завтра они останутся одни – без жилья, еды, защиты. Никто не даст за их жизнь и сушеного персика. Никита всерьез опасался, что, придя в себя в новом племени, они возьмутся за старые проделки. Не хотелось ему приводить в племя возможного врага, даже если этот враг – милые с виду и безобидные на первый взгляд создания. Он понимал, что все это – только до тех пор, пока они не откроют рот. К тому же Никита еще и сам не знал, можно ли добраться на лодке до родного племени. Ведь вполне может быть, что лодку придется бросить и идти пешком, а это не так просто для их изнеженных ног и тел.
Поняв, что Никита настроен твердо и брать их не собирается, женщины встали на колени:
– Мы умоляем! Наши жизни в опасности! Если мы не умрем от голода, нас сожрут дикие звери.
Ужас и паника плескались в их глазах. Сейчас они выглядели несчастными, и кто из мужчин сможет устоять в такой ситуации?
В Никите боролись жалость и сочувствие к этим женщинам с осторожностью. Он не был человеком беспечным и думал о благе своего племени.
– Хорошо, встаньте. У меня есть время подумать до завтра. А сейчас пройдите по развалинам. Возьмите с собой Тота – вдруг пригодится мужская сила. Соберите все, что может вам пригодиться в дальнейшем, – посуду, ткани, светильники… Одним словом – все, что уцелело. Тем, кто под завалами, все это уже не нужно.
Ознакомительная версия.
