ездить немного длиннее приходится, чуть больше пятнадцати выходит. Выкопал пруд, пробил три колодца, построил общинный дом, чтоб работники тут в очередь жили, не таскались каждый день туда-сюда, время не тратили. Потом сменный мастер попросился постоянно здесь жить и жену перевезти — я согласился, да ещё и повысил его до управляющего, раз уж всё равно постоянно тут. За ним ещё один рабочий с семьёй переселился, на них глядя — ещё двое. Глядишь, скоро тут новая весь появится. Я уже даже название придумал — Коноплёвка! А что — почему бы и не переехать сюда? Лес с грибами-ягодами, огород себе какой хочешь, такой делай, соседи не поджимают, только меня предупреди. Дрова тоже недалеко. Работа в трёх шагах. Чем не жизнь, а?
Артур картинно развёл руками, как бы приглашая полюбоваться на окрестности.
— Глядишь, так и я своей деревенькой обзаведусь, земли выкуплю и зарегистрирую, а там… — Он замолчал и, словно встряхнувшись, сменил тему.
Ишь ты, а пан Артур никак о смене статуса мечтает! Потому и хутор его пока ни в каких реестрах и кадастрах не значится, и чтобы аренду не подняли, и чтобы никто не догадался раньше времени. Если выкупит не только эту площадку, но и кое-какие угодья, а на выкупленной «пустой» земле построит село, способное обеспечивать себя тем или иным образом и с действующим прибыльным производством, да если селяне согласятся принести ему клятву служения — то сможет претендовать на получение пусть и самого низшего, но титула, как владетель! Ну, жук! Уже и гербы на одежду своим людям нашивать начинает, чтоб привыкали и они, и окружающие. Правда, претендовать и получить — это, как говорит Крысанович «две большие разницы». Но то не мои проблемы. Послушаем дальше хозяина.
— Ладно, к делу. Мне тут один студент из Сельхозакадемии в Горках кое-какие травки на пробу привёз. Не-не-не, не наркота какая, не смотрите на меня так! Там, в Горках почему целую академию-то построили? Изнанка какая-то особенная на ботанику оказалась, вот и изучают растительность и её применения. Вооот. Стало быть, две травки изнаночных. Одна вроде как повышает градус, точнее — забористость напитка. Я на водке настоял — зверь-водка получилась, здорового мужика с неполного стакана уносит просто. Разбавил до двадцати пяти по спиртометру, пьётся как дамская настойка, а втыкает как водка! Это с одного листика на бутылку! И, главное — никаких последствий вроде как.
— Подозрительно что-то, — задумчиво вступил батя.
— Вот, чтоб подозрений ни у кого не было, я вас и позвал. Говорят, вы как-то навострились анализ продукта делать, по составу? Вы же с собой всё привезли что нужно, пробирки там, клистирки, порошки-растворы, да?
— Не нужны нам никакие пробирки и реактивы. Способность у сына открылась, позволяет определять отраву, подробности — это уже семейный секрет, сам понимаешь.
— Да, понимаю, но хотелось бы… Ладно, по результату посмотрим. А вторая травка — она и проще, и хитрее. Её вроде как в брагу добавлять хорошо по чуть-чуть. Он мне что-то тут буровил на своём, на химическом, про полисахара какие-то, про крахмал ещё приплёл зачем-то… Короче, как я понял, когда попросил попроще рассказать. Сахар бывает разный, у некоторых видов молекула сильно длинная, дрожжам в пасть не пролазит, и они такой сахар не жрут, он так в отгон и уходит. Часть таких длинных сахаров рвётся при нагревании, но далеко не все. А эта травка вроде как рвёт длинные молекулы на короткие, и не за счёт химии, а как алхимия работает, на каких-то тонких энергиях. И дрожжи такой рваный сахар жрут за милую душу! В общем, обещает студент, что с этой травкой из той же браги можно взять больше спирта. Смотря какое сырьё — где на треть, а где и вдвое. Представь: при тех же расходах, е считая расходов на траву, а её на бак пару веточек надо, получить в полтора-два раза больше продукта? Ты у нас человек опытный, сын у тебя, опять же, с талантом интересным. Вот я вас и пригласил посмотреть, попробовать, а потом и в долю войти, если что. Брага с травкой как раз подошла — ух, и бродила, как зверюга бродила! Я велел всё подготовить, но без нас выгонку не начинать, как ы приехали только должны были начать бак греть.
Хозяин открыл дверь, приглашая нас в цех.
— Ты, Викентий, глянешь, как процесс идти будет, сынок твой состав проверит. А то если эта трава не только сахар, но и спирт порвёт, и мы того же древесного спирта нагоним — кому хорошо будет? А если всё нормально по составу, мы с тобой прикинем выход, на втором агрегате как раз столько же браги на том же зерне запустили, сравним, а потом и продегустируем, лады? Пока выгонится уже и обед настанет, нам тут в беседке накроют — какой из неё вид, мммм… Посидим, дела обсудим, продукт продегустируем, да. А после обеда я вас хоть в Осиповичи отвезу — человечка дам вам на козлы, хоть ко мне домой в Мезовичи. Давайте лучше ко мне, а? Устроим сравнительную дегустацию вашей и моей продукции, так сказать. А утром, похмелившись, утрясём окончательно все вопросы, и с ценой на траву договоримся, да?
— Там видно будет, давай, сперва выгоним.
— Выгоним-выгоним, куда ж мы и брага денемся? Я, кстати, в брагу и остатки первой травки бахнул, для забористости. И чтоб два анализа не делать, так сказать!
Отец с Артуров пошли к котлу, смотреть на манометры и регулировать пламя, а я привычно отправился к выходу змеевика — ловить «головы», смотреть их состав и определять момент отсечки, когда пойдёт уже приличный продукт. Стоял обычный и привычный звуковой фон: что-то булькало, скрипело, лязгали заслонки, стучали двери, слышались голоса. Работник, стоявший на клапане, перекидывающем выход продукта между разными трубами, недовольно покосился на меня, вроде как я на его заведование покусился, но ничего не сказал, отошёл в сторонку. Я дождался первых капель, которые понемногу стали сливаться в струйку, но эту муть даже способностью смотреть не надо было, чтоб понять, что отрава настоящая. И тут звук изменился. Откуда-то со стороны котла раздалось шипение, переходящее в свист. Всё заняло буквально секунду-полторы, я только успел поднять голову и увидеть, как фланец на трубе, идущей от котла к колонне охладителя разлетается на куски!
Дальнейшее воспринималось мгновенно меняющимися картинками, которые я запоминал, но не успевал понять. Какое-то серое марево рвануло во все стороны, сдвинув немного в сторону массивную колонну конденсатора и отбросив сломанными куклами в сторону отца и Артура, потом почти прозрачная упругая стенка прошла сквозь марево, обогнав, но не разметав его и ударила по мне. Короткий полёт, хруст позади, боль, туман вокруг. Сбивчивый молодой женский голос, что-то причитающий в тумане. Боль, сильная боль. Темнота…
Будильник на телефоне я, как обычно, услышал с первых нот, несмотря на то, что он стоял на минимальной громкости. Чуткий сон не как признак старости, всю жизнь у меня так: если настроюсь проснуться по какому-то сигналу, то он меня будит сразу и гарантированно, какие-то другие звуки — не факт. Однажды благополучно проспал и тот момент, когда два моих кота решили подраться под утро в спальне, и то, как жена их гоняла по квартире — очень уж неделя выдалась нервная и суматошная. И сегодня день предстоит не то, чтобы сложный, скорее — суетливый, надо успеть две точки объехать, бюрократические вопросы порешать, груз получить, потом до третьей добраться и там поработать. А уже шестьдесят — зимой на работе с юбилеем поздравляли, с вручением очередной грамоты и премии. На «полтинник» так же поздравляли, разве что я тогда, несколько реорганизаций подряд, в другом отделе числился, хоть занимался тем же самым. Да, о чём я? Шестьдесят лет уже вроде как возраст, довольно солидный, хоть и не пенсионный. Вот только не чувствую я себя ни солидным, ни пенсионером, даром, что давно уже дед.
Я тихонько, чтобы не разбудить жену, у неё каникулы, в школу только к девяти и то — она сама себе начальство, пока директор в отпуске страшнее завуча зверя нет, хе-хе, может немного и задержаться, так вот, тихонько пошлёпал вниз, на кухню. Хорошо всё-таки в своём доме, правильно мы сделали, что десять лет назад решились на такую авантюру. Минская квартира осталась сыну, младшая дочка была вся такая столичная штучка, но предпочла соблазнам большого города возможность профессионального развития, за что её уважаю,
