У второго с лицом и руками все было в порядке. Зато глаза явно нечеловеческие. Светло-рыжие, с вертикальными зрачками, точно у кошки. В остальном же от людей мутанты не отличались. Если и были еще различия, то незаметные. Не просить же мне их раздеться для осмотра, чтобы выяснить это?
Я склонил голову в знак приветствия и сказал:
– Благодарю вас за оказанную помощь. Надеюсь, смогу достойно отблагодарить столь доблестных воинов. Просите. Если это будет в моих силах и не уронит моей чести, я исполню пожелание.
О как сказанул! Сам себе нравлюсь. Настоящий барон.
– Носи и никогда не снимай. – Мутант с клыками протянул мне плоскую деревяшку на шнурке. – Так ты сможешь нас отблагодарить.
Недолго думая, взял в руки безделушку. Ничего особенного. Деревяшка длиной сантиметров десять. Похоже, покрыта лаком. В отверстие протянута веревочка, и собственно, все.
«Если это все, то почему бы и нет», – подумалось мне. И не обращая внимания на слабый протест десятника, повесил презент на шею.
Удостоверившись, что сделал, как просили, мутанты развернулись и бегом помчались прочь.
Странные. Ни здрасьте, ни до свидания.
– Что вы наделали, ваша милость! – с ужасом в голосе произнес десятник.
– Что тут такого? – не понял я. – Нормальные мужики. Вроде.
Зурим тоже стоял и глазел на подарок, а сам бледный-бледный. Может, ошибку совершил, приняв подарок? Вон как вылупились.
– Мутанты – колдуны поголовно. Выкиньте ЭТО. Прошу вас, господин, – продолжал причитать Фиш.
– А ну успокоиться! Быстро! – окрик подействовал. Десятник взял себя в руки.
– Объясни, что с дощечкой не так, – потребовал я.
– Так колдуны же. Мало ли… Проклятье заточили в дерево или другую пакость измыслили.
– И все? – хотелось рассмеяться. – Больше ничего стоящего сказать не можешь?
Фиш пристыженно стушевался и шумно засопел в усы.
– И все же советую к магу обратиться, когда оклемается. А лучше сразу выкиньте.
– «Выкиньте» подождет. В конце концов, эта деревяшка – небольшая плата за спасение моей жизни.
– Так-то оно так, но…
– Хватит, – сказал, а у самого червячок сомнения зашевелился в груди. Вдруг в самом деле вручили гадость какую-то? Что в этом мире существует магия, уже не сомневался.
– Кстати, что там со мной произошло во время боя? Толком ничего не понял. Про какой Дар ты толковал? – поинтересовался у десятника.
– Вы не помните? – Фиш покосился на меня и, как бы извиняясь, пожал плечами. Раскрыл рот, чтобы ответить, но инициативу перехватил Зурим.
– Да магия это обычная. Почти, – поправил сам себя механик. – Просто в отличие от обыкновенных магов такие люди, как вы, могут использовать только внутреннюю силу. Чтобы стать полноценным магом, этого мало. Использовать энергию стихий вы никогда не сможете, черпать ее из накопителей, соответственно, тоже. Поэтому и в академию таких редко берут. Незачем тратить время на тех, кого после одного-двух заклинаний на погребальный костер придется класть. К тому же период накопления резерва очень велик. Бывают исключения, но таких уникумов сразу истребляют.
– Это почему же? – удивился я, не забывая посматривать в сторону, куда пошли дружинники. Что-то их долго нет.
– Как почему? А ну да! Все забываю, что у вас память отшибло.
– Зурим! Ты как с господином говоришь? Давно плетей не получал?
– Все в порядке, Фиш. – Мне пришлось потушить праведный гнев десятника. – Ты говори, говори, Зурим.
– Так вот… Некоторые умеют восполнять утрату за счет других людей. Как-то отбирают жизненные силы и снова магичат. Но это запрещено и карается смертью.
– Энергетические вампиры, что ли? – спросил.
– Это кто? – не поняли меня.
Ну да. Здесь могут и не знать о земных кровососах и их собратьях или называть как-то иначе.
– Не важно, – пошел я на попятную. Наверное, мои сомнения промелькнули на лице, и Зурим (догадливый какой) продолжил:
– А-а, я понял! «Проклятые маги»! Не переживайте. Среди Ласконов не было таких. Точно говорю. Как вы там проклятых назвали? Вам-пи-ри? Странное название.
Черт! Надо держать язык за зубами и не ляпать непонятные местным жителям слова.
– Ты зубы не заговаривай. Лодырь. Объяснил, и хватит. Тебе вон господин задание дал – заняться переломами нашего лекаря. А тебе лишь бы языком почесать.
– Иду уже, – буркнул парень, нагибаясь за обломком копья. Не трудно было догадаться, из чего он собирается соорудить шину для лекаря.
– Пока наш оболтус…
– Я не оболтус, – возразил Зурим.
– Цыц! Будешь оболтусом, покуда делом не докажешь обратное. И если будешь прерывать меня, то… – и Фиш показал механику внушительный кулак.
Я терпеливо ждал, когда закончится перебранка. Пресекать ее не было желания. Чувствовал, что людям требуется отвлечься от произошедшего. Мне и самому не помешало бы заняться чем-нибудь. Находиться рядом с убитыми дружинниками и разбросанными частями их тел становилось все тяжелее. Еще немного, и меня снова потянет блевать.
– Ваша милость, пойдемте лучше обойдем ближайшие дворы. Может, поймем, что с крестьянами случилось. Зурим и без нас тут справится, – предложил десятник.
Я только кивнул головой, соглашаясь. Запах смерти пагубно влияет на мой желудок. И чем скорее мы отойдем подальше, тем лучше будет для всех. Нечего людям лишний раз наблюдать, насколько господин слаб. К тому же нервная дрожь потихоньку брала верх над стойкостью, которой, если честно, кот наплакал. Вот будет позорище – будущий барон дрожащими руками размазывает сопли на виду у всех. Ну, не у всех, конечно, но и два свидетеля для меня слишком много.
– Куда идем? – спросил я.
– Да хотя бы туда, – ответил Фиш и ткнул палец в ближайшее подворье.
Вождю несказанно повезло. Отделался одной рваной раной на плече и многочисленными синяками и ссадинами по всему телу. Могло быть и хуже. Многие воины ушли дорогой предков, погибнув от когтей и клыков тварей. Еще больше воинов долго не выйдут на охоту и не встанут плечом к плечу с родичами в сражениях. Но главная цель все же достигнута – племя уцелело. Горькая и одновременно сладкая победа. Не многие племена измененных могут похвастать, что выстояли против такой орды.
Теперь нужно решить, как жить дальше. Некоторые горячие соседи непременно захотят пощупать Рысей на прочность. Больно лакомый кусок леса занимает племя. С земель Рысей удобнее всего разорять поселения и замки людей.
«Надо что-то предпринять, пока не стало слишком поздно. Сколько осталось времени? Одна седмица – не больше». – Тягостные мысли обуревали Бореола. И чем больше он размышлял о будущем, тем тоскливее становилось на душе.
Чуткий слух уловил еле слышную поступь. Бореол на всякий случай активировал триграмму огня на посохе. Входной занавес из шкуры шкота[8] откинулся в сторону, и внутрь хижины из необожженного кирпича просунулась голова охранника.
– Вождь, тебя хотят видеть Марул Клык и Заир. Пусть заходят?
– Пусть, – дал согласие Бореол и выпрямил спину. Никто не должен видеть страдающего от пустяковой раны вождя. Потом вытянул из триграммы силу.
Шкура повторно колыхнулась, пропуская внутрь воина и колдуна. В просторном помещении сразу стало теснее.
– Мы с вестями о Ласконе, – практически с порога начал Марул. Хороший воин. Не такой, как Заир, но для колдуна очень даже неплохо владел копьем. Некоторым следует подумать, прежде чем вызывать его на поединок.
– Мала! Лотия! – громко позвал Бореол.
Из женской половины прибежали две рыжеволосые девушки – жены Бореола.
– Принесите настойку и подогрейте на углях кабаньи ребрышки.
Девушки засуетились. Одна подкинула дров под решетку очага. Огонь обрадовался дармовой пище и моментально облизал красными языками сухие поленья. Вторая выбежала на улицу, спеша достать из холодной ямы заранее подкопченное и завернутое в листья мясо.
Рыси терпеливо сидели в ожидании позднего ужина и молчали. Время говорить настанет, когда брюхо чуть потяжелеет. В принципе Бореол не обязан был оказывать подобное внимание простому воину и колдуну. Но придерживался вбитой еще отцом точки зрения, что вождь должен показывать максимальное уважение соплеменникам при каждом удобном случае. Что Бореол и сделал, пригласив Марула Клыка и Заира отведать съестного с его стола.
– Итак? Добрые ли вести принесли вы? – закончив трапезу, спросил Бореол. Внутри его грызло любопытство. Новости могли как поднять настроение, так и ввергнуть в пучину отрицательных эмоций.
Процесс удержания сущности очень трудоемкий, и, несмотря на то что опытные колдуны племени заверили, что никаких срывов не будет, все равно вождь опасался неудачи. У него огромные планы на младшего Ласкона. Какие именно, кроме Верховного Колдуна, мало кто догадывался. Самые сообразительные предпочитали молчать, чтобы не потерять голову. Бореола и Верховного Колдуна боялись и уважали все без исключения. Однако узнай Рыси, каким способом предводители хотят добиться поставленной цели, не сносить им собственных голов. Никакие заслуги не спасут их от расправы разъяренной толпы измененных.
