слушаю.
— В моём городе есть колхоз. Он называется «Крылья Родины». Вы закупите у него кедровый орех и разные специфические продукты пчеловодства: прополис, маточное молочко и ещё некоторые. В обмен по договору вы поставляете колхозу автобусы. Нужны лучшие в мире. Городские в количестве десяти штук, а также и междугородние — пять, можно разного размера. Понятно, что пятнадцать автобусов будут стоить гораздо дороже, чем орех и продукты пчеловодства — вот это и будет часть моего гонорара.
— А какая вам прибыль от того, что этот «колхоз» получит дешёвые автобусы? — Марсель налил себе коньяка, выпил один, и даже не поморщился на этот раз.
— Это мой город, и я хочу, чтобы по нему катались красивые современные автобусы — вот и вся выгода. Душе приятно! Дальше. Ведь за кубик вы получите миллионы и миллионы долларов — за продажу, за патенты, выиграете кучу судов против товарищей, что будут его выпускать нелегально. Вот все эти лишние миллионы миллионов вы будете перечислять в один из французских банков, по вашему усмотрению, на счёт на предъявителя. У меня, думаю, осенью или зимой будут гастроли во Франции — вот тогда и посчитаемся. Теперь такой нюанс. Вот в этом портфеле, — Пётр достал из-под стола свой резаный счастливый портфель, — лежит ещё десяток предложений, которые по своему финансовому потенциалу гораздо значительнее этой игрушки. Считайте кубик просто проверкой — можно ли с вами иметь дело. На Руси купцы никаких письменных договоров не заключали — ударили по рукам, и всё. Слово купца дороже золота.
Штелле вынул листки с предложениями и раскинул их как карты. На первом был чертёж шарового крана. Потом смесителя. Дальше — одноразовый бритвенный станок. Пластмассовая одноразовая зажигалка. И так далее — всё, что месье и так будет выпускать чуть позже, а кое-что, как, например, пластиковую доску для сёрфинга, опоздает сделать, кто-то там раньше запатентует. Но ведь можно оказаться и впереди этого первого — всё в наших руках. Быстро перелистал перед открывшим рот для отповеди Биком, и спрятал назад в портфель. Марсель ругаться передумал. Опять налил в одну харю не французский коньяк и выхлебал. Волнуется.
— А я как раз опасался вас, месье Тишков. Уж очень непростой вы человек. Известный композитор, теперь вот ещё оказывается и писатель, мэр немаленького города, да ещё и великий изобретатель. Не много ли для одного человека? Не из КГБ ли вы? — Бик снова налил, на этот раз всем.
— И какая же цель у КГБ? — Штелле развеселился.
— Завербовать меня. Сделать вашим осведомителем.
— Сам боюсь этого нашего КГБ. Что ж, давайте прощаться. Жду вас завтра в восемь утра — Лаврушинский переулок, дом 17. Это дом Союза Писателей. Там и заключим договор на книгу. Агентство по авторским правам находится в этом же здании, а напротив, как и сказала Елена Цезаревна, располагается Третьяковская галерея. До свидания.
Осталось провернуть в Москве два дела. Одно было из разряда трудновыполнимых, второе — почти не выполнимых. А если быть честным с собою, то второе было из области фантастики — и на оба дела всего один козырь. Песня. Та самая, про великолепную пятёрку и вратаря. Пока по просьбе Петра обладающая записью Фурцева её в эфиры не запускала, ждала его отмашки. Вот сегодня, если договорится с одним человечком, можно будет отмашку и дать. Человечком был Анатолий Владимирович Тарасов. В первый же день московских гастролей Пётр договорился с Фурцевой, что она, используя свои каналы, устроит им встречу. Екатерина Великая не подвела — сегодня в десять часов Тарасов будет проводить тренировку своему ЦСКА, и заодно пообщается с «этим». Так передала Фурцева.
С «этим»? Ну, а чего хотел? Екатерина Алексеевна при организации встречи упомянула о Петре как о писателе. Тарасов, наверное, думает, что Тишков собирается книгу о хоккее написать. Разочаруем.
На стадион пропустили, и даже проводили на трибуны, где орал на кого-то полковник Тарасов. Кто же не смотрел фильм «Легенда номер семнадцать»? Все, и не по разу. Там Тарасов на себя не похож. Олег Меньшиков актёр великолепный, но совершенно на своего героя не похож внешне — даже габаритами, что уж говорить про физиономию. Этот был грузен и грозен. Кричал он как раз на семнадцатого номера, но, скорее всего, это был не Харламов. Впрочем, потная красная физиономия и красная же каска могли принадлежать и звезде с испанскими корнями. Не очень большим фанатом хоккея был Штелле, тем более того, который был в далёком прошлом. Того, где наши всех громили, и олимпийские медали были результатом умений, а не счастливым стечением обстоятельств.
— Анатолий Владимирович? — дождавшись окончания очередного «внушения», обратил на себя внимание Пётр.
— Писатель? — Тарасов в запале это почти выкрикнул.
— У вас ведь есть магнитофон? Вон музыка играет.
— Есть.
— Хочу вам одну песню дать послушать, — Пётр достал из портфеля катушку с плёнкой.
— А мне передали, что интервью будешь брать, — усмехнулся тренер.
— Ну что вы! Я детские сказки пишу. Совсем другой у меня к вам, Анатолий Владимирович, интерес. Но сначала поставьте песню, — а что, почему бы не с козырей зайти?
— Ну, пойдём в операторскую. Обещал уделить тебе десять минут — почему бы и песню не послушать.
Через десять минут козырь сработал. Извините, товарищ Пахмутова и товарищ Добронравов. Для вас это просто песня, а Петру нужно было договориться с Тарасовым и его начальством об очень важных вещах.
— Это ведь гимн настоящий. Ты написал? — после второго прослушивания смог оторваться от вида крутящейся катушки тренер.
— Вдвоём с дочерью. Я не большой фанат хоккея, а она каждую вашу игру смотрит по телевизору, — и это было правдой, Вика Цыганова с удовольствием смотрела по небольшому чёрно-белому экрану игры ЦСКА.
— Автограф для дочери нужен? — потянулся к карману Тарасов.
— Автограф? Почему бы и нет. Только всей команды, на нормальном листке, но это потом. А сейчас — можно, я свою просьбу изложу? — Пётр отрицательно махнул рукой, когда оператор начал снимать плёнку с магнитофона. — Это подарок. Владейте.
— Слушаю. Валера, поставь ещё раз, только тихо. Пусть играет.
— Анатолий Владимирович, я Первый Секретарь Горкома КПСС в городе Краснотурьинске. У нас есть команда по хоккею с мячом. Она играет в первой лиге. В середнячках. Хочу сделать её чемпионом. А просьба такая. Я, как только закончится сезон, отправлю к вам на обучение трёх лучших хоккеистов. Они будут с вами тренироваться до начала следующего сезона. Ещё по три человека будут приезжать в начале каждого месяца. Итого
