Набрав достаточную высоту, корабль повернул и полетел вдоль огромной долины Стремительной. Равна отодвинула шторы, чтобы Та и Зек могли рассмотреть как следует.
– Вот эта расщелина в стене долины – это и есть вход в пещеры Невила?
Голос принадлежал Радисту.
– Ага. Если Резчица о нем знает, то будет возможность получить какие-нибудь карты.
Голос Магната буркнул:
– В список первоочередных задач включу создание видеопередатчиков.
Не прошло и минуты, как проплыла внизу крысиная нора Невила. До самого горизонта тянулись лед, скалы и снежники, подсвеченные закатным солнцем. При полете на этой высоте горючего хватит для беспосадочного возвращения, но полет займет всю ночь и часть следующего дня.
Времени более чем хватит на исправление одной неправильности. Джоанна посмотрела на Зека:
– Так куда вы засунули коммуникатор?
Та и Зек ткнули носами на один из низких ящиков, стоящих вдоль стен. Он был не заперт. Джоанна вытащила коммуникатор – один из двух, попавших наконец в лапы Магната.
– Что ты делаешь? – спросил Магнат.
– Хочу поболтать с Резчицей.
Радист возмущенно залопотал – наверняка транслируя Магната.
– Невил услышит!
– Не-а, – ответила Джоанна. – Сигнал коммуникатора зашифрован, и мы так высоко, что я могу передавать на побережье непосредственно. Невил даже знать не будет.
Магнат секунду помолчал и сказал потом:
– Ладно. Рано или поздно нам все равно придется с этой Резчицей поговорить подробно.
– И это правда. – Джоанна поставила коммуникатор и посмотрела на Та и Зека. – Но понимаешь, Магнат, я не так планировала этот разговор. Нам с Резчицей надо обсудить личные вопросы. Если ты мне откажешь, я злиться не буду, но… не можешь ли ты оставить меня одну и даже не подслушивать?
Такой проверки Джоанна не собиралась устраивать, само вышло. Она не ожидала от Магната, что он будет ей настолько доверять.
Магнат ответил не сразу.
– Это про ту стаю? Странника?
– Да.
Долгое молчание.
– Хорошо. – Та и Зек двинулись к лестнице. – Но обо всем остальном мне подробный доклад!
И они тут же исчезли из виду, спустившись вниз.
Джоанна повозилась с коммуникатором, пытаясь начать сеанс. Поскольку устройство не знало, где находится, а разрешить ему запрашивать спутник Джоанна не хотела, это было не слишком просто. Но через несколько минут засветился зеленый сигнал, и почти сразу…
– Резчица слушает. Джоанна, ты?
– Да. Я сказала, что нам нужно говорить. Сейчас тебе как?
– Сейчас нормально. Я в тронном зале одна.
– Я тоже одна. Я хотела… рассказать тебе о Страннике.
Она описала последний полет антиграва и аварию. Потом воспоминания, которые она старалась не вызывать. Может быть, было сумасшествием вспоминать сейчас каждую смерть, пересказывать все, что она видела, но она рассказывала, а Резчица слушала. Она не понимала, когда закончила, что получилось и можно ли извлечь смысл из ее рассказа. Резчица смогла. Она задавала вопросы, она хотела узнать все.
Когда все было изложено и рассказ Джоанны перешел в рыдания, Резчица сказала:
– Да, он расчленен, это несомненно. – Ее человеческий голос звучал почти нормально – может быть, чуть медленнее обычного. – Мертв ли он полностью? Вероятно. Но это Странник. Когда вернешься в укрытие Магната в тропиках…
– Я буду смотреть и искать, Резчица. Я это так не оставлю.
Они еще немного поговорили о Страннике. О нем были и другие воспоминания – у Джоанны за последние десять лет, у Резчицы – периодические встречи с гораздо более ранних времен.
Проговорили они, наверное, часа два. Ледяные Клыки за окном потемнели, над горизонтом запылали звезды. «Стая Стай» продолжала подъем, приближаясь к перевалам. Воздух был спокойным – совсем не таким, как бывало при перелете через эти горы.
Воспоминания перешли в предположения, как бы поступил в этой ситуации Странник, потом в общее обсуждение линии поведения. Да, у Джоанны будет что доложить Магнату.
Но решение стратегических вопросов требовало и обсуждения самого Магната.
– Ты уверена, что он не подслушивает наш разговор? – спросила Резчица.
– Я… – Она глянула на переговорные трубы. Они все были заткнуты. Оттуда, где она сидела, видно было, что внизу в помещении перед лестницей никого нет. – Я правда верю, что он не подслушивает, но это скорее вопрос доверия, нежели чего-нибудь другого…
– Если так, – сказала Резчица, – то, во что ты веришь, может быть существенно. Я очень давно гадаю: что он такое, этот сумасшедший?
Джоанна задумалась на секунду.
– Он необычный. Многочисленный и необычный. Иногда напоминает Описателя, но бывает ворчливым и мелочным, как Тщательник. И еще – в нем очень сильна деловая жилка. Представь себе, каким был бы Свежеватель, если бы целью его жизни было продавать тебе безделушки и подержанные запчасти для телег.
Резчица издала множественное гудение, означавшее удивленный смех.
– Как ты думаешь, мы с ним могли бы поговорить?
Глава 44
Прошло семь декад.
Невила удавалось держать в заблуждении, так что Джоанне пришлось остаться в тропиках. Это было самое захватывающее время в ее жизни. Каждый раз, входя в Хор, она обнаруживала что-нибудь новое. Она возвращалась в устье Шкуры, смотрела, как приходят и уходят плоты. (Чиперс и другие вернулись через шестьдесят дней после нее!) Она бывала в цехах огромной фабрики. Когда-нибудь она возьмет шест и на катамаране пройдет вверх по Шкуре до Первой Северной Резервации… но когда она это предложила Магнату, с него тут же слетела наигранная брутальность, и он попросил ее не быть дурой. Ну может, он насчет такой экспедиции и прав… но она же уже плавала с речниками Чиперса!
Пока что у нее оставалась Великая Пирамида Хора. Ходить на Пирамиду Джоанне нравилось. Для того была сотня причин, в том числе будоражащее дуновение опасности.
Сегодня она тихо выбралась из Дома Магната прямо перед рассветом, в самое прохладное время суток. Черт, было больше тридцати восьми по Цельсию, и дождь неожиданно прекратился. Но надо было встать раньше, чем поднимется сам Магнат. Половина его очень переживала из-за опасностей ее экскурсов за пределы Резервации, а вторая половина тем же опасностям очень завидовала. Лучше было просто уйти от неизбежных споров.
Зек и Ритл ее застукали, как раз когда она думала, что уже выбралась. Радиста трудно было обвести вокруг пальца, когда связь была хорошей… и когда с ним была эта извращенка Ритл.
– Опять наверх пойдешь? – спросила двойка почти на безупречном самнорском. Наверное, участвовала почти вся стая.
– Ага. Никому не говори, – попросила Джоанна. Они вышли через один из многочисленных служебных входов и стояли в относительной прохладе утра. Джоанна показала на небо, почти сплошь синее, но верхушки облаков уже ловили первые лучи солнца. – Отличный день, чтобы побывать в Хоре.
– Для тебя – может быть. – Двойка пристроилась спутником к Джоанне до самого края Резервации, для разнообразия не ворча по поводу ее, Джоанны, увлечений, могущих иметь нездоровые последствия. – Вообще-то я хотел просить тебя об одолжении, – сказал Радист. – Мы этой ночью потеряли изображение с камеры, глядящей на север.
– Да, я знаю. Ее сбили. Наверняка это было случайно. Приду туда – поставлю снова.
– Спасибо.
Кажется, Радист лучше Магната понимал, насколько важными могут оказаться увлечения Джоанны. И у него были еще и собственные идеи. В это утро они касались того, что делать с будущим избытком аналоговых камер, как можно будет обрабатывать их выходной сигнал, не транслируя его Невилу.
Она глядела на эту двойку и пыталась скрыть улыбку. Радист был уникумом. Здесь – физически – это была двойка, которой полагалось быть ментальным калекой. Но истинный ум Радиста был распределен на сотни километров, управляя столь сложным предприятием, как крупная фабрика на заре цивилизации. Джоанна принимала это легко: как только Тщательник соорудит более безопасные плащи, такие стаи будут возникать одна за другой. Когда появится цифровая техника с мультиплексированием пользователей, количество их начнет измеряться миллионами. Но этой двойке уникальность придавала Ритл, на которой радиоплаща не было. Чтобы быть частью стаи, ей приходилось держать голову поближе к Зеку или, того лучше, Зеку надо было пускать ее к себе под плащ. В результате общение получалось несколько отрывочным. Маленьким чудом было уже одно то, что стая терпит такой хрупкий и временный брак. Неудивительно, что Ритл с такой старательностью учится носить плащ Ута.
