Мы сели за столик в центре. Нам любезно подали меню. Я передал его Ольге.
Оная быстро пробежала глазами по бумаге и сказала:
— Буду салат из свежих овощей.
Я, напротив, был голоден. С утра во рту росинки маковой не побывало. Я тоже заказал салат, шашлык по-восточному (по какому он еще бывает?) и попросил принести бутылку вина.
Оля взглянула на меня.
— В конце концов, мы встретились в первый раз. Это событие обязательно нужно отметить. — предвосхитил я ее вопрос.
Кроме нас и парочки в другом углу, в кафе было еще только три человека. Когда начался дождь, они уже заканчивали трапезу. Им пришлось остаться, чтобы дожидаться его окончания и теперь они пили чай.
Малочисленность посетителей заметно ускорило обслуживание. Через три минуты официантка поставила на столик салаты, вино, пластиковые стаканчики и разложила одноразовые столовые приборы.
Я одобрительно кивнул.
Первый тост мы выпили за Ольгу. Она отнекивалась, но я настоял. Мы сошлись на том, что второй тост мы выпьем за меня. Третий мы пили за то, чтобы всегда быть вместе. Я предложил его выпить на брудершафт. Оля засмеялась и согласилась.
Дождь, выплеснув всю силу, закончился также резко, как начался. Мы по-прежнему сидели за столиком и разговаривали.
На улице стемнело. К нам подошла официантка:
— Простите, кафе закрывается.
Оля взглянула на свои часы:
— Ой, как уже поздно.
Мне не хотелось расставаться, и я оттягивал этот момент как мог. Мы не спеша прошли к остановке и вошли в подошедший троллейбус.
— Я завтра уезжаю в командировку на три дня. Повезу проект на утверждение заказчику — сказала Ольга.
— Мы не увидимся почти целую неделю? — разочарованно произнес я.
— У нас еще все впереди, — улыбнулась Ольга. — Как раз успеешь соскучиться.
— Я успею соскучиться, пока доеду до дома.
Ольга жила в соседнем районе. Ее дом находился в ста метрах от остановки. Мы подошли к ее подъезду. Она посмотрела на окна.
— Мои еще не спят.
Я молчал и смотрел на нее, пытаясь запомнить каждую черточку ее лица. Мы долго прощались и мучительно расставались. Я не хотел ее отпускать, а она не хотела уходить.
Я понимал, что завтра ей рано вставать, чтобы подготовиться к командировке, поэтому взял себя в руки и спустился с небес на землю.
— Оленька, тебе пора идти. Так мы можем до отправления поезда простоять.
Она улыбнулась.
— Да. Пожалуй. Я пошла. Позвони мне завтра утром. — Оля поцеловала меня и направилась в подъезд. Я проводил ее взглядом и успел крикнуть, пока она не уехала на лифте:
— Я не знаю твоего телефона.
Она обернулась и помахала мне рукой:
— Я сброшу тебе по электронной почте.
Я постоял еще минуту, прислушиваясь, как открылись и закрылись двери лифта, как он загудел, поднимаясь наверх, и пошел на остановку, надеясь успеть на последний автобус.
Придя в квартиру, я первым делом проверил поступления на электронный ящик. Ольга уже успела прислать письмо:
«Димочка, спасибо за восхитительный вечер! Увидимся на следующей неделе. Желаю тебе спокойной ночи. Люблю и целую.
Я».
Ниже, в постскриптуме был указан номер домашнего и мобильного телефонов. Я записал их в блокнот и отключил компьютер.
Сердце трепетало от восторга и возбуждения. Меня переполняли эмоции и впечатления дня. Экзальтированный до мозга костей, я совершенно не хотел спать. Вспомнив о диске, уселся в кресло и взялся изучать инструкцию на задней стороне прозрачного пластикового футляра. Пираты заботливо записали на диск упражнения по отделению тонкого тела, разработанные в частном институте, который основал один американский экстрасенс (по совместительству — акула империализма).
В инструкции к диску говорилось, что прослушивание комплекса упражнений занимает около часа. Чтобы потом не вставать и сразу уснуть, я почистил зубы и разделся. Приготовил плеер, надел удобнее наушники, вставил диск, нажал кнопку «play» и лег головой на подушку. Следуя инструкции, расслабил тело, и весь превратился в слух.
В наушниках раздался спокойный мужской голос, вещавший на русском языке. Отлично! Радовало, что пираты потрудились перевести тексты. Английский я не практиковал со времен университета.
Когда ты занят делом, о котором имеешь только смутное представление, то не можешь адекватно оценить влияние каждого твоего шага в нужном направлении. Ты что-то делаешь — получаешь результаты, но нет уверенности, что результат достигнут благодаря этому шагу или тому. Не зная, что является необходимым и достаточным условием для выхода из физического тела, я старался максимально точно выполнять инструкции мужского голоса из наушников. Он говорил на фоне звукового ряда, напоминающего шум прибоя. Затем звуки сменились. Я почувствовал легкие вибрации в голове, словно к моим мозгам прикоснулись и теперь расшатывали их из стороны в сторону. Колебания набирали амплитуду. Мое сознание вытягивали из головы через макушку, растянули, сжали, снова растянули. Нечто похожее я испытал при перемещении из тонкого мира в материальный.
Выполняя указания, я лежал неподвижно, вытянув руки вдоль тела, максимально расслабился. Ноги и руки почти не ощущались. Мне захотелось убедиться, что они по-прежнему на месте, но я опасался пошевелиться, чтобы не повлиять негативным образом на то состояние, в которое вошел. По телу пробежали усиливающиеся волны вибраций. Спустя несколько минут я понял, что мое физическое тело уснуло. Об этом я читал, что можно научится достигать состояния, когда твое сознание бодрствует, а материя находится в глубоком сне. Я четко сознавал, что лежу с закрытыми глазами на диване, но тело не ощущал, как будто потерял с ним связь.
Сделал легкий поворот головы. Наушники не помешали. Их я тоже на голове не чувствовал. Странно, куда они подевались? Я поднял правую руку и ощупал голову. Наушников не было. Я вскочил и открыл глаза. Все вокруг заливал синий сумрак. Я и сам светился. Мебель и стены исчезли, слившись в мягкий ультрафиолетовый фон. В левой руке возникло ощущение, будто в нее что-то вложили. Я поднес руку к глазам: на ладони лежал ключик. Не иначе как метка! Получилось! Я чуть не закричал от радости.
Несколько минут я сидел, прислушиваясь и всматриваясь. Никто, как в прошлый раз, ко мне не подходил. В светящемся синем тумане вокруг ничего не разглядеть. Тогда я поднялся на ноги. Интересные ощущения: как будто у меня вытащили все кости — движения были струящимися и плавными. Я при желании легко мог изогнуть руку или ногу немыслимым в физическом мире образом, хоть в узел завернуть.
Если не видно никакого ориентира, то, стало быть, не имеет значения, какое направление я изберу для движения. Я пошел наугад, вытянув руки перед собой как при игре в жмурки.
Туман сгустился. Как реакция на возможные препятствия, я инстинктивно напрягся и склонил голову вперед, как боксер в стойке. Не знаю, сколько времени занял мой путь. Туман начал рассеиваться, а синий свет тускнеть, уступая мягкому «дневному» свету тонкого мира. Я продолжал идти и вскоре начал различать впереди очертания далеких зданий.
Формы и цвета воспринимались еще не совсем четко. Я остановился, чтобы сориентироваться на местности. Сосредоточив внимание на ближайшей области, я разглядел, что стою на широкой поляне, окаймленной силуэтами стройных деревьев, ветки которых «веником» тянутся вверх. Все деревья увешаны разноцветными ленточками, обвязанными вокруг веток. Вокруг никого живого. Я пошел по направлению к постройкам.
Вскоре на мне появилась одежда — штаны и рубашка, в которых я гулял сегодня по городу. Я положил ключ в карман. Теперь я не волновался — метка была со мной. В любой момент, когда захочу, могу вернуться.
Полчаса ходьбы меня не приблизили к строениям. Я шел, но оставался на месте, как будто под ногами у меня была бегущая навстречу резиновая дорожка как в тренажерном зале. Со мной уже случалось нечто подобное в прошлый раз, когда я убегал от бесов. Тогда я совершил тот же маневр — расслабился, почти остановился в ходьбе и дополнительно представил, что подхожу к зданиям. Декорации вокруг пришли в движение, и через несколько минут я уже стоял пред огромными воротами.
Постепенно сознание привыкало к тонкому миру, находя в нем новые грани. Мое восприятие действительности, наконец, дополнилось четкостью и цветовой палитрой. Как в прошлый раз, я смог детально различать окружающих. Пространство бурлило жизнью. В ворота влетали, входили и вползали сущности различных форм и расцветок. Большинство из них выглядели как люди разных возрастов. Но попадались и создания, на людей совсем не похожие. Я определил их происхождение как внеземное, поскольку они внешне напоминали персонажей из фантастических фильмов. Одни носили на плечах голову-тыкву и смотрели на мир глазами-блюдцами, другие были хвостаты, горбаты или долгоносы, а у некоторых имелось все совокупно. И, по всей видимости, в здешних правилах хорошего тона, было не обращать на внешность особого внимания. Те сущности, от которых я шарахался, преспокойно болтали с антропоморфными созданиями.
