сопровождавшего Мастера над Законом, и Цареубийцы, с плохо скрываемым отвращением охранявшего королевское тело, Аларик отсутствовал на пиру, отлеживаясь в фактории. Нет, он бы мог, как и остальные полуфиналисты прийти на пир и показательно демонстрировать, что с ним все хорошо. Но любому опытному войну было видно, что Клиган немного шатался и постоянно опирался на стоящие рядом столы — последствия нескольких
десятков ударов ленсов по шлему не проходят просто так. Рыцарь Цветов тоже не ушел сухим из воды — хоть он и был правшой, но весь ужин пользовался только левой рукой. Правую ему отсушил Мендон Мур, удачно попав в плечо. Легче всех отделался Цареубийца — сир Барристан оставил ему прощальный подарок сломав или оставив трещины на нескольких ребрах. Это было видно по его позе и редким касаниям к груди, куда был нанесен удар.
«Финал и полуфинал будет состязанием инвалидов» — Подумал я, накидывая на плечи плащ и покидая Великий чертог. Пир уже зашел в ту стадию когда гости напились и начали терять сознание от количества выпитого. Даже король, несмотря на свои габариты и давно проспиртованный организм, уснул, уткнувшись лицом в большую грудь какой-то служанки.
Завтра будет последний день, который я проведу в Королевской гавани.
* * *
P. O. V Роберт Баратеон
Одиннадцатый месяц 298 года от З. Э
Ристалище, Королевская Гавань
«Скучно… Как же все это скучно…». — Устало думал я, сидя в этом большом и неудобном троноподобном кресле. — «Побыстрее бы напится… чтобы не слушать их всех…»
— Лансель, вина! — Гаркнул я, подставив рог, в котором вскоре очутилось фруктовое дорнийское вино. Единственная радость в моей пустой жизни.
Ворчание Неда. Тихое презрение жены. Ненависть Цареубийцы. Надоедающие попытки Джоффри найти мое одобрение. И лесть, Лесть, ЛЕСТЬ, ЛЕСТЬ… как же меня достало, что все только и делают, что пытаются поглубже поцеловать мою задницу.
А ведь как было раньше… Делал что хотел, дрался с кем хотел, тра*ался с кем хотел, пил с кем хотел… Мечта, а не жизнь. Ведь что может быть лучше, чем о души размахнуться молотом и проломить грудь какому-нибудь наглому юнцу. Когда кровь кипит и требует большего, когда руки все сильнее сжимают молот, а глазам даже не нужно напрягаться чтобы найти нового противника. А вечером, смыв с себя пыль и чужие кишки, отведать сочного кабанчика, пойманного в ближайшем лесу, запить все это крепким элем и засадить по самые яйца ближайшей красивой девке, чтобы она надолго запомнила эту ночь.
Эх…
Теперь все это в прошлом. Даже королю приходится жить по чужим законам и делать все с оглядкой на своих подданных. А ведь я столько сделал, чтобы лорды побольше восставали и дали мне как следует повеселиться — сказал Джону послать нахрен Дорн, оскорбил Тиреллов, плюнул в лицо послам Вольных Городов. Все стерпели. Лишь Бейлон Грейджой оказался с яйцами и воспользовался возможностью хорошенько подраться. Это был славный поход. Но и он, пекло его дери, закончился, опять погрузив меня в эту серую хмарь скуки и бездействия.
Теперь только редкие турниры, охота и нескончаемые кубки вина спасают меня от этого кошмара. Бесконечного кошмара.
— Начинайте турнир, мать вашу! — Выкрикнул я, встав с кресла и махнув рукой тому червю, носившему звание Мастера над Ристалищем. — Иначе до общей схватки дело вообще не дойдет!
Загремели трубы, забили барабаны, заорала сидящая недалеко чернь и на песок арены выехали два облаченных в глухие доспехи всадника.
Зеленый, словно баба, увитый плющом и розами.
И черный, со стилизованными псами на щите и доспехах.
— Ставлю сто золотых на Пса! — Крикнул рядом мой сын, вызвав небольшой приступ боли. Вчерашнее похмелье все еще не прошло.
— Рад поддержать спор, племянник. — Улыбнувшись ответил Ренли, заставив меня внутренне поморщится. На кой хрен он вообще связался с этими Тиреллами? Они же слабаки, тугодумы и подкаблучники все до единого! Нужно было отправить его на воспитание к Неду. Вот он бы сделал из него мужчину.
Пока остальные заключали пари на жалкие блестяшки, два всадника сошлись и победитель почти сразу определился.
«Хитрый сукин сын!» — С презрением подумал я, смотря на этого смазливого засранца. Любой опытный турнирный боец сразу понял — у его кобылы была течка, из-за чего конь Клигана взбесился и скинул его.
— Сучий выродок! — Озвучил мои мысли Пес, плюнув в ноги белой кобылы и, развернувшись, ушел, под шокированные и недовольные взгляды большинства ряженных дур, не понявших, как победил их обожаемый Рыцарь Цветов.
Цветочник хотел было что-то сказать, но опять проревели трубы и на ристалище выехали два новых всадника.
Сияющий золотом, с львами на щите и доспехам, мой «любимый» шурин, укравший у меня возможность самому сломать шею Эйрису Таргариену.
Вторым, в черных доспехах, с изящными рисунками пламени, на гнедом коне, выехал Аларик Темпер, сын того торгаша-воина, оставившего мне хороший синяк на турнире в Харренхолле.
— Ставлю триста золотых на сира Джейме! — Крикнул Мезинец, как всегда поставив на фаворита.
— Отвечаю! Ставлю пятнадцать бочонков огненного вина от семьи Аквавид, лорд Бейлиш. — Ответил Ренли, заставив удивленно посмотреть на себя большую часть присутствующих. Он что-то знает? Да и аквавит… даже у меня на столах он появляется нечасто. Откуда он столько достал?
— Это хорошая ставка, лорд Ренли. — Недолго думая ответил Мизинец, прекрасно знающий о ценности этой огненной воды.
— Тогда я тоже поучаствую. — Неожиданно вмешалась жена, постучав пальцем по своему любимому изумрудному ожерелью, лежащему на ложбинке меж ее грудей. — Ставлю этот золотой кулон, с самым большим изумрудом во всех Семи Королевствах, добытый в рудниках Утеса Кастерли, на своего брата. Кто-нибудь хочет поставить больше?
— Женщина. Ты во второй раз хочешь его потерять? — Посмотрел я на нее раздраженно. Я прекрасно помню, как она достала своего отца и меня просьбами вернуть ее «неповторимый родовой кулон, доставшийся ей от почившей матери». Пришлось тому мелкому лорду отсыпать немного королевских почестей и большой мешок золота.
— Джейме победит того мелкого мальчишку. Иначе и
