– Нахрен нам пулеметы? – Ронин пожал плечами. – Только лишняя тяжесть.
– Твою ж мать! – произнесла Хитоми, возвращаясь в человеческий облик. – Я одежду оставила в машине.
Кабаяси не удержался и прыснул смехом. Ронин отошел в сторону, чтобы его не забрызгало, если из Кабаяси полетят внутренности во все стороны. Но обошлось.
– Бегом, в машину! – прошипела Хитоми. – Чтобы через миг у меня была одежда.
Кабаяси рванул к выходу, и секунд через двадцать вернулся, едва не в зубах держа шорты, топик и серийник с кобурой.
– Спасибо! – Хитоми обворожительно улыбнулась и натянула одежду. – Вперед, мои храбрые воины, хватит спать на ходу! Совет заседает на девятом этаже.
– Счастливое число? – усмехнувшись, спросил Ронин.
– Для кого‑то оно точно будет счастливым, – ответила Хитоми, прижав пальцем мерцающий сенсор вызова лифта. – Но не для всех.
Когда лифт произнес женским голосом, что кабина приближается к девятому этажу, Хитоми не стала раздеваться и принимать звериную морфу, а повернула модуль серийника, дождалась полной остановки и шарахнула волной заклинания прямо через двери. Когда они разъехались в стороны, Ронин увидел на полу шесть трупов с вывалившимися языками и валяющееся оружие.
– Запомните главное, – перешагивая тела, сказала Хитоми. – Синигами пометил тех, кто должен умереть, магическими знаками, маркерами. Убивать только меченых оябунов, других не трогать.
– У меня нет магического зрения! – всполошился Кабаяси.
– Тебе и не придется никого убивать. Останешься тут на стреме, будешь косить охрану. Она скоро явится по сигналу тревоги. Ронин, вперед! Первая дверь ведет в президентский люкс.
Ронин хмыкнул, сплел заклинание оглушения и пустил волну по коридору. С грохотом упали на пол тела охранников. Ронин переступил через тело первого, толкнул плечом одну из створок, и оказался внутри огромного помещения с фонтаном посередине. Стол у стены был пуст, стулья перевернуты, а оябуны залегли кто за чем мог – за диванами, за перевернутыми журнальными столиками, за пуфиками. Разве что под одеялом никто не додумался спрятаться – все с тем же успехом.
Увидев в дверях незнакомца, оябуны открыли беспорядочную пальбу из пистолетов, но пули теряли кинетическую энергию, попадая в магический кокон плаща Ронина и со стуком падали на плотный ковер у его ног. Магическим зрением он видел поставленные на некоторых оябунов метки – они выглядели, как струящийся вверх зеленоватый туман, который поднимался над укрытиями.
Из коридора мощно донесся грохот очередей – это Кабаяси принялся косить напирающую охрану.
Пулеметную пулю мало что может остановить из предметов обихода, и уж точно это не диван или подушка. Ронин, не обращая внимания на ответную пальбу, начал бить короткими из пулемета по маркированным целям. Гильзы густо падали на пол и вплавлялись в полимерный ковер. Через несколько секунд все было кончено. Ронин отступил в коридор, а Хитоми наглухо запечатала выход заклинанием из серийника.
– Отходим! – приказала она. – Скоро начнется главное шоу.
У Кабаяси кончилась лента в пулемете, а у Ронина патронов оставалось немало, поэтому он добил остаток по напиравшим охранникам, а затем шарахнул по ним заклинанием оглушения. Опустевшие пулеметы пришлось бросить, чтобы не таскать лишнюю тяжесть, а вооружиться трофейными автоматами.
– Лифт заблокирован, – сообщила Хитоми. – Бегом на лестницу!
На лестнице тоже охраны было полно, но Кабаяси решил это кардинально, тремя мощными гранатами. Дальше в ход пошел серийник Хитоми, выплевывая то заклинание удушья, то остановки сердца, волны магической энергии косили врагов не хуже, чем заряды взрывчатки. Так удалось очистить лестницу до восьмого этажа, что обеспечило хоть какой‑то оперативный простор.
Хитоми длинно и витиевато выругалась.
– Держите лестницу! – приказала она. – Я выведу овечек, точнее баранов. Аямэ, нам нужны все три лифта, задействуй Реми, пусть разблокирует. По лестнице нам с оябунами не прорваться.
– Сколько будет народу?
– Семь человек оставалось, – сообщил Ронин.
– Плюс вас трое. Ясно. Двух лифтов хватит.
– Нет, нужны все три, – заявила Хитоми.
– Ладно, – Аямэ не стала спорить.
Хитоми снова выругалась и скрылась за углом коридора. Она удивлением увидела, что дверь президентского люкса, которую должно было удерживать заклинание, распахнута, и из нее осторожно, держа пистолеты на уровне глаз, выбираются уцелевшие оябуны. Но тут она увидела Синигами в образе Мацубары, и все встало на свои места. В этом мире только он мог развеять плетение такого уровня.
– Не стрелять! – приказал Мацубара, подняв ладонь. – Она мой человек, она нас выведет.
– Не спешите! – Хитоми махнула серийником. – Сначала пойду я, потом, по команде, вы рванете к лифтам.
– Они разве не заблокированы? – удивленно спросил один из оябунов.
– У моих людей большие возможности, – уклончиво ответил Мацубара.
Скрывшись от оябунов, Хитоми в первую очередь создала морок для Ронина, чтобы в нем не узнали стрелка, затем связалась с Аямэ и уточнила насчет лифтов.
– Разблокированы! – ответила та.
– Отлично. Ронин и Кабаяси, спускаетесь на первом лифте, добираетесь до фургона, и занимаете оборону. Я на двух других спущу стадо оябунов, предварительно долбанув по ним из серийника, чтобы их пули не брали.
– Годный план, – согласился Ронин, прижав сенсор вызова лифта.
Они с Кабаяси спустились вниз, и, едва оказавшись в холле, вступили в бой с охраной. К счастью, активная система обороны фургона сработала как надо – в воздухе висели два дрона, методично выкашивая из малокалиберных стволов всех, кто пытался приблизиться к робокару. Машина была в безопасности, но прорваться к ней через толпу охраны пока не представлялось возможным.
– Аямэ! – позвал Ронин. – Возьми управление боевым профилем! Нам нужна поддержка.
– Секундочку. Да, есть изображение с камеры дрона.
– Дай нам пройти до фургона, а то охранников слишком много.
– Секундочку.
Один из дронов резко сменил эшелон, завис в метре над асфальтом, и за несколько секунд перебил через дверной проем половину охранников в холле. С остальными справились Ронин и Кабаяси.
– Спасибо! – крикнул Ронин в эфир, уже на пути к фургону.
Кабаяси прыгнул за руль и активировал спрятанный в люке спаренный пулемет.
– Приближаются первые отряды якудза, – предупредила Аямэ.
Наконец, в холле показалась Хитоми с оябунами.
– Все в машину! – приказала она, а сама влезла на переднее пассажирское сиденье. – Кабаяси, ходу!
Не убирая пулемет обратно в люк, Кабаяси перевел автопилот в экстремальный режим и задал заранее оговоренные координаты. Машина с пробуксовкой рванула вперед, гудя мощными электромоторами, промчалась под эстакадой и скрылась из виду.
Через несколько минут, когда они добрались до безопасного места в городских кварталах, то высадили оябунов, и те поспешили раствориться в толпе, смешавшись с прохожими.
– Молодцы, – вышла на связь Аямэ. – Перемещайтесь на точку номер три. Я скорректирую ваш огонь по якудза.
– Принято! – ответила Хитоми. – Погнали!
Кабаяси указал новую точку автопилоту, и тот тронул фургон с места. Вскоре робокар притулился на площадке перед эстакадой, ведущей к отелю.
– План все помнят? – спросила Хитоми.
– Да. – хором ответили Ронин и Кабаяси.
Ждать оказалось недолго. Разъяренные борёкудаи, принадлежащие к разным кланам, на байках и внедорожниках устремились на эстакаду. Кабаяси выкатил фургон с площадки и влился в общий поток.
И тут с дальней дистанции открыла огонь Мизуки. Сначала одна машина после попадания из гауссовки подлетела в воздух, перевернулась и рухнула с эстакады, затем загорелись еще две. Никто из якудза не понимал, откуда ведется огонь – отель был окружен площадью размером с два стадиона, и поблизости не было зданий, на которых можно было бы устроить снайперскую лежку. Из привычного для этого мира оружия вести прицельную стрельбу с подобной дистанции было бы весьма затруднительно, особенно по таким неудобным целям, как движущийся робокар, поэтому в представлении якудза стрелял кто‑то из своих. Ронин запалил дымовую шашку и сунул ее в люк так, чтобы дым валил наружу, а Кабаяси вывернул руль и остановил машину, создавая иллюзию, что ее тоже подбили. Но когда основная масса бандитов вырвалась на оперативный простор площади, Ронин взял контроль над пулеметом, и принялся колотить из него во все, что двигалось.
