Сергей подошел к политруку, принявшему командование:
- Политрук! Нам отходить требуется, у нас секретный танк, и всего 33 выстрела осталось. Могу помочь заминировать мосты, если есть чем.
Политрук сдвинул на затылок фуражку.
- Вам Фомичев что приказал?
- Занять оборону у моста.
- Так и выполняйте.
- Понимаешь, если этот танк попадет к противнику, будет гораздо хуже. Я ведь могу уйти, тебе нечем меня остановить. Но хотелось бы по-человечески. Залезь, посмотри, что можем потерять! А там уже грохочет! - Сергей показал на восток, где полыхали зарницы. Политрук обошел танк, спросил про калибр пушки.
- 125 мм.
- Красивая машина. Ладно, девчонок забери! Тогда выпишу пропуск до Минска.
- Сколько их, и куда мы их денем?
- Высадишь в Минске у вокзала, дальше сами доберутся. Три человека, две женщины и ребенок.
Сергей постучал по броне, вызывая экипаж. Объяснил суть просьбы. Вообще-то, в машине особо не развернешься. Места совсем мало.
- Я могу мальца рядом посадить. - сказал Михаил.
- А девчонки могут и на броне поехать.
Политрук привел двух женщин и мальца лет четырех. У каждой по небольшому чемоданчику. В легких платьицах.
- Комбинезоны или брюки есть? В платьях на танках не ездят! - старшина заставы принес брюки, которые женщины надели под платья. Чемоданы бросили в бортовые ящики, девчат пристегнули к башне. И тронулись. Спустя несколько минут Лешка протянул Сергею красный флаг 'Победы'.
- Повесь на антенну, командир.
Сергей вылез на броню, и привязал флаг. В Волковыске прочли направление, пожали плечами, и отпустили машину далее на Минск, а вот перед Слонимом всем пришлось пересаживаться. Там шел бой. Пришлось сдвигать кресло вперед, чтобы сзади смогла сесть бывшая жена бывшего командира заставы Берестовицы, перебрасывать ее ноги через кресло вправо, чтобы не попала под работу заряжающего механизма.
- Обхвати меня крепче, будет здорово мотать, но не мешай мне работать руками. Поняла?
- Поняла.
- Тебя как зовут?
- Лариса.
- Рот держи открытым, иначе ушам больно будет.
Слева так же усаживалась Соня, жена политрука. Включили 'ночники', и двинулись вперед. Пушку Сергей старался не использовать, целей для нее не было, работал из КТ и спаренного пулемета. Мишка сбрасывал немецкие танки и другую технику с дороги. Раздавил несколько орудий. По ним били из 37-мм пушек, но даже экраны их держали. Попаданий было мало, ночь. Прорвались. Остановились через три километра. Малыш был очень сильно напуган. Девчонки тоже. Плюс синяков наполучали по самое не хочу. Бочку потеряли. Перекачали топливо, поели, и тронулись дальше.
У Барановичей под утро их остановили. Но, Лариса оказалась не так проста, как казалось. Достала какое-то удостоверение, что-то прошептала мужику в зеленой фуражке, тот покивал головой, выделил бойца, и они всего с одной остановкой проехали по, тихому еще, городу. Было очень странно, что машин на дороге почти не было. Встретилось несколько повозок, а, в основном, люди и войска отходили на своих двоих. У Чернихово свернули в лес, и замаскировали машину у небольшой речки Змейки. В воздухе много авиации, она активно работает по дорогам. Под ложечкой посасывало: продуктов в танке не было. Девчонки с собой тоже ничего не захватили. Порылись в бардачках, нашли и вымыли котелок. В небольшую заводь бросили гранату РГД-5. Выловили всплывшую плотву и пару окушков. Мишке повезло, успел поймать почти не оглушенного щуренка. Набрали сухостоя, сварили рыбный бульон с солью. За обедом выяснилось, что Лариса не знала, что ее муж погиб. Вместо обеда и поминок, она проревела весь день. Под вечер вроде успокоилась, ей дали выпить водки на помин души. Сергей не стал заходить в Минск, на вопрос Ларисы он ответил:
- Завтра тут будут немцы.
- Как немцы? А наша армия?
- Большая часть войск округа, 10-я, 4-я и 3-я армии, уже в котле и активных боевых действий не ведут. Их позиции развернуты на запад, а их уже обошли. Кстати, они об этом еще не знают. Их выдвинули на УРы, но, 68 и 62 УР не смогли удержать наступление немцев, фронт прорван, и завтра немцы замкнут кольцо перед Минском. Мы уже туда не успели. 28 июня будет сдан Минск. Перед этим его окружат. Бои в котле продлятся до 6-го июля.
- Вы так спокойно об этом говорите, Сергей!
- Еще позавчера для меня это была история, Лариса. А одним танком прорывы двух групп армий не остановить.
- Как погиб мой муж?
- Его застрелили немцы-диверсанты, одетые в форму НКВД. Вон, Лешка их уничтожил, но, после того. Мы в стороне были, там, где вы садились. А его у шлагбаума... Видели там сгоревшую эмку.
- Да, видела. Дайте мне оружие!
- Не дам, во-первых, нету пока, только штатное. Во-вторых, пока в этом нет надобности. Появится необходимость, тогда и получите.
Сергей ей уступил свое кресло, а сам сидел на башне, свесив ноги в люк. Сзади горели Барановичи, впереди заревом было окрашено полнеба. По пятам их танка идет 2-я танковая группа генерала Гудериана. Обогнув Минск, проехали в Жодино. Топливо было на нулях, Мишка матерился, что еще чуть-чуть и украинское чудо рассыплется. В Жодино въехали по Брестской улице, малюсенькая станция, но есть эстакада, где можно погрузиться. Военный комендант на месте. Главный вопрос:
- Ваши документы! - и что ему показывать?
- Вот, выдали в Берестовицах.
- Тут написано: Минск, а это - Жодино! Отсюда до Минска 60 километров.
- Там уже немцы, а у меня танк на испытаниях! Мне требуется вернуться в Ленинград. Выписывайте требование и дайте платформу.
- А ты кто такой?
- Командир танка.
- А почему не на фронте?
- Тебе русским языком сказали, что требуется вывезти секретный танк! Иди, смотри! И подумай, что будет, если он к немцам попадет!
Тут вошла Лариса Фомичева, и показала свое удостоверение.
- Товарищ правду говорит. А то, что бумаг нету, так война неожиданно началась. Сюда они пробивались с боем.
- Пойми, дурья твоя башка, мы и так своим ходом прошли пятьсот километров, еще чуть-чуть и ходовая накроется, и его придется бросить!
- Что вы ругаетесь!
- Потому, что по государственному не мыслите, товарищ сержант госбезопасности.
- Ладно, есть платформа, сейчас подгонят.
- Патроны дай, 12.7, у нас последняя лента к зенитному пулемету.
- Нету! Идите к машине, а вы, товарищ оперуполномоченный, останьтесь.
Кукушка подала платформу, Мишка взгромоздился на нее, все бросились ошвартовывать и крепить танк. Затем вернулась Лариса, и через час подошел поезд из Смоленска. Дальше он не пошел, выгрузил бойцов и командиров здесь, к нему прицепили платформу, и тронулись в сторону Смоленска.
- Сергей! - сказала Лариса, - Я теперь ваш командир. Старший команды. Соня и Валик едут в вагоне на Москву, а мы в Ленинград. А почему туда?
- Я, вообще-то, питерский, и там есть танковый завод, даже два.
Ночь прошла спокойно, а утро встретили на Смоленск-сортировочной, там формировали состав на Питер. С самого утра начались бомбежки. Расстреляв последние патроны к зенитному пулемету, Сергей понял бесплодность и бесполезность того, что он делает. Но, Лешка добыл с разбитого эшелона несколько ящиков патронов к ДШК, ящик консервов, несколько шинелей, немного хлеба. Состав сформировали, затем довольно долго ждали отправления, наконец, состав дернулся, и они поехали дальше. За Ярцево бомбить перестали. В Вязьме прибежала попрощаться Соня с ребенком, дальше их пути расходятся. Поезд шел не шатко - не валко, подолгу стоял на станциях. Ларисе, как единственной, имеющей нормальные документы, приходилось бегать за кипятком. Днем гоняли АЭА, чтобы можно было включить кондишн и радиостанцию. Ночью спали под танком. Добрались до Бологого, там стояли трое суток, где-то ремонтировали мост. Лишь 4 июля добрались до Ленинграда. Платформу затолкали эстакаду 174 завода возле Волковского кладбища на станции Навалочная. Запустили двигатель и сползли на грешную землю. Ночь, так и простояли до утра у ворот завода. Утром их разбудил, не петух прокукарекав, сержант ГБ, как человеков, с явным намерением арестовать, как врагов народа. Пока препирались с ним, появился главный инженер Гудков, он же, по совместительству и главный конструктор завода. Пришлось рукой поднимать его упавшую челюсть. Машину срочно затащили в цех. Григорий Васильевич, как только заглушили главный двигатель, забрался в машину. И выгнать его оттуда удалось только директору завода. Но, сержант, тоже, оказался не промах, успел созвониться, с кем следует, и творческую беседу в кабинете директора пришлось прервать на неопределенное время. В кабинет вошел мужичок с двумя красными шпалами на петлицах, в сопровождении того самого сержанта и трех других представителей доблестного ГБ с наганами в руках. Они пришли арестовывать немецких шпионов. Возникла довольно пикантная ситуация, так как на руках у экипажа были АКСУ, а страха перед органами не было. Все трое - добровольцы-'сепаратисты', злые и голодные, которые едва-едва успели выхватить из-под носа у немцев уникальную машину. В общем, у старшего лейтенанта ненавязчиво спросили: 'Видит ли он пламегасители вот этих вот машинок?'
