не по назначению и теперь об этом жалел.
Старая Джил была прабабкой подруги-ведьмы, которую теперь разыскивал толстый, чтобы исправить ситуацию с волосами, которые росли с дьявольской силой, но совсем не там, где нужно. Совсем не там.
— Шильда! — вдруг истерично завопила Эллин. — Беги!
Стив и Джексон, как один, обернулись, и тонконогая Эллин сорвалась с места, словно лань, и исчезла на горизонте задолго до того, как рябой и толстый пришли в себя.
Из облака пыли, поднятого резким порывом ветра, чихая, вышла худенькая девушка с растрепанной копной черных волос.
Она смачно сплюнула на пол и энергично выругалась, как учила ее прабабушка, которая постоянно твердила, что, имея дело с нечистой силой, нужно соблюдать определенный этикет, а Стив и Джексон были определенно местной нечистью.
Парни опешили, но быстро пришли в себя.
— Гони мои бабки, стерва! — сжал кулаки Джексон, чтобы спрятать мохнатые ладони.
— Захлопни пасть, хряк! Иначе хвост из жопы вырастет! Зелье для мозгов купи, чтобы думать, а потом тереть свой хрен!
Стив незаметно обошел Шильду и напал со спины, заломив ей за спину руки.
Девушка прикусила до крови губу, но не вскрикнула.
Прабабушка учила ее, что враг не должен видеть ее больно или страх, поэтому она терпела изо всех сил, но проклятий, рвущихся из глубины души, сдержать не смогла.
— Только тронь, и я тебе яйца оторву, — прошипела Шильда, вырываясь из хватки рябого, словно обезумевшая змея.
Джексон с искаженным от ярости лицом разорвал на груди девушки кофточку.
— Не хочешь платить — показывай сиськи!
Стив гаденько засмеялся, и вдруг из лифчика Шильды выпали два яйца, разбившись вдребезги. Нестерпимо завоняло тухлятиной. Парни, опешив, вылупились на два черных склизких комка, а потом дико заржали.
— Ты такая же чокнутая, как твоя прабабка!
— И мать!
Шильде только это и было надо.
Хватка Стива ослабла, и она, ловко вывернувшись, наподдала ему пяткой по костлявому заду и бросилась бежать, но Джексон схватил ее за растрепанные космы мохнатой лапой и с силой дернул на себя. Со стоном беглянка рухнула на землю, больно стукнувшись затылком.
— Давай проверим, что у нее под одеждой, — похотливо улыбнулся рябой.
— Да ну ее, Стив. Ведьма она. Вдруг прабабке скажет, — сказал Джексон и прищурил поросячьи глазки.
Пыльная буря усилилась настолько, что песок забивал глаза и рот.
— Никто ничего не увидит. И она ничего никому не скажет. Правда, Шильда-малышка? — Стив нетерпеливо дернул ширинку на своих брюках и вдруг тихо застонал.
— Ты что уже все? — удивился Джексон.
Слава о любовных похождениях Стива была явно им же и преувеличена, хоть он и был внуком Коула Большая кровать.
— Они исчезли!
— Кто исчез? — не понял толстый.
— Мои яйца! У меня их больше нет!
Джексон истерично заржал, выпучив налитые кровью глаза.
Стив растерянно и беспомощно стоял посередине улицы, спустив штаны, сокрушенно созерцая свою промежность.
Шильда тихонько отползла в сторону, и, скрытая пылевым облаком, готовилась к отчаянному побегу, как вдруг Стив пришел в себя и подскочил к ней, словно ошпаренный бык.
— Верни их на место! Ведьма! Иначе, иначе…
В руке рябого сверкнула маленькая холодная молния. Он приставил лезвие ножа к горлу девушки и дрожащим голосом закончил:
— …Иначе убью.
К такому повороту событий прабабушка Шильду не готовила. Не зная, что делать, она просто закрыла глаза и мысленно попрощалась с жизнью.
Вдруг в дуб возле магазина ударила молния, и загрохотало так, словно рухнуло здание торгового комплекса.
Стива отбросило в сторону порывом дикого ветра. Джексон упал на колени, вслепую шаря по земле рукой.
Ствол дерева загорелся синим пламенем, и огонь, подхваченный ветром, перекинулись на магазин.
Из голубого полымя вдруг вышла прекрасная девушка в бирюзовом платье с длинной золотой косой и воздела руки в жесте отчаяния.
Шильда была слишком удивлена, чтобы задаться вполне уместными и логичными вопросами: «Откуда она взялся?» и «Какого черта?», ведь прабабушка учила ее спасать любую жизнь, чтобы обнулить очки негативной кармы.
Без лишних размышлений девушка бросилась в синий огонь, который не на шутку разыгрался, вмиг сожрав половину магазина, и с удивлением обнаружила, что спасла одетого в нелепую одежду миловидного парня с острыми ушами.
— Шильда, деточка, что случилось? Почему ты такая грязная? Снова на кладбище ходила, проказница, в поисках волшебных травок для любимой бабули?
Шильда вытерла сажу с лица и с трудом перевела дух, стоя на пороге прабабушкиного дома, такого старого и ветхого, что с трудом верилось, что ему всего-навсего пара десятков лет.
Прабабушкины эксперименты с колдовством не проходили даром не только для обитателей Локса, но и для жителей Тенистой улицы, на которой все дома в радиусе километра внезапно прохудились и почернели, словно их сожрала какая-то древесная чума.
— Бабуль, я так устала! Еле дотащила этого парня. И почему ты живешь так далеко от центра? Да еще и на пригорке.
Джилиана Ван Де Блейк, которую местные жители называли Старой Джил, удивленно распахнула выцветшие зеленые глаза и с интересом уставилась на правнучку, похожую на чертенка, засыпав ее градом вопросов.
— Парня? Мне не послышалось, деточка? Наконец-то ты начала встречаться с парнями, а то видеть не могу, как наш благородный род Ван Де Блейков угасает из-за твоей дурной манеры общаться с молодыми людьми. Но проходи же, не стой на пороге, как Свидетель Иеговы — да сгорят в аду эти пройдохи! Кстати, почему твой парень без чувств? Влюбился и упал? Практика приворота? Гормоны подсыпала? Или наркотики?
— Пожар, бабуль. Род Ван Де Блейков может и дальше спокойно угасать в этой глуши. И это не мой парень. Он вышел из дерева прямо во время грозы. Клоун какой-то.
Шильда втащила незнакомца в заставленную магическим барахлом прихожую прабабушки, больно ударившись лбом о кочергу, которая по поверьям защищала дом от нечистой силы.
— Ба! Да убери уже это! Сколько можно биться об нее.
— Будешь биться, пока замуж не выйдешь и не съедешь из моего дома! Род Ван Де Блейков проклят! И снимет проклятие только истинная любовь или троекратное вдовство, а потом все пойдет, как нож по маслу, вот увидишь. Твой прапрадед жил со мной счастливо, хоть и недолго. Перед алтарем я ему так и сказала: «Эбинг, мы будем вместе, пока смерть не разлучит тебя со мной». И я свое слово сдержала, да и он свое тоже.
Джилиана Ван Де Блейк с тоской посмотрела на четвертый по счету портрет в черной раме, висящий на стене в коридоре, и вздохнула, а затем помогла правнучке дотащить парня
