На самом деле первое время ему хотелось отомстить. О, он ненавидел Сэма в тот момент также сильно, как и господина. Но ничего не сделал. Сначала почти месяц лежал в постели, борясь со стыдом и делая первые шаги, скрипя зубами от боли. Потом понял, что для Сэма лишь то, что он выжил, уже было оскорблением. Поэтому оправившись, Илзе стал изучать новое место. Ходил, разведывал обстановку, пару раз едва не попался диким зверям. Потом уже, его, как самого нормального стали направлять на ярмарки.
Илзе против не был.
С ним охотно общались люди, ему продавали товары и даже давали подарки. Ему до сих пор сватали дочерей и Илзе не был против. Он был рад чужому вниманию и всеми способами поддерживал образ хорошего человека. Иногда приходил в дом старосты и выпивал стакан другой с мужиками, ходил на кладбище или общался с людьми, а потом незаметно уходил домой. Люди, может, и замечали что-то, но до последнего не верили чужим россказням или не показывали ему своего отношения.
− Бальтазар, не бегай так быстро!
Илзе едва успел и остановился на месте, раздраженно смотря на ребенка, пробежавшего мимо. Маленький, юркий и светловолосый, он даже не остановился и не попросил прощения. Громко смеясь, мальчишка бежал дальше, падал, но вставал и продолжал.
Из-за этого Илзе ненавидел детей.
За невоспитанным мальчишкой бежала грузная женщина в длинном платье, которое путалась в ногах, и в платке на голове. Ее Илзе видел постоянно на воскресных службах в церкви и знал многое. Прошло почти четыре года, как она похоронила младшего сына, чуть меньше, как их семью покинула старшая дочь. В Яме к Трии относились настороженно, некоторые подчеркнуто игнорировали. Но были и те, кто ее поддерживал. Особенно когда она приютила беременную женщину и взяла на попечение ребенка, когда та умерла полгода назад. Уважали ее и потому, что Трия близка с священником.
Илзе с ней почти не общался, потому что церковь не посещал, из дома выходил редко и с определенной целью. Ему нужна информация, а этим располагали пьяные мужики и охочие до внимания молодые девушки.
Скривившись от шума, Илзе пошел дальше. Посмотрел на гостевой дом, у порога которого стояли массивные охотники и рыцарь в доспехах. Давно в Яме рыцарей не было, лишь наемники, которые всегда возвращались с пустыми руками. Точнее те немногие, кто выживал. Илзе скривился от одной только мысли, что рыцари пошли в лес. Доспехи, которые переплавляли в оружие, доставались бесплатно и это хорошо, но вдыхать опять запах разложения или крови не хотелось.
Посмотрев на корзину, от веса которой у него болела рука, Илзе немного приободрился. Сегодня у него рыба. Октавия делала на удивление вкусную рыбу.
Зайдя под сень деревьев, Илзе вдохнул от облегчение. В тени прохладнее и тише. Илзе нравился лес, особенно сейчас. Здесь всегда прохладно, тихо, лишь листва от ветра шелестела и палки под лапами зверей ломались. Люди в лес почти не ходили – боялись, а животные обходили это место стороной. Поэтому Илзе чувствовал себя спокойно в лесу, хоть первое время и страшился его, вздрагивал от резких звуков и не позволял никому заходить за спину. Сейчас лес пугал лишь ночью, а днем успокаивал.
Он шел не спеша, уверенный, что сегодня все работали или сидели в домах. Илзе их прекрасно понимал, потому что и сам бы с удовольствием отправился на реку или сел в тени. Но сегодня приехали торговцы и им требовались ткани. Травы тоже лишними бы не были, но многие из них росли в лесу, а травники выкладывали товар на третий день.
− Илзе!
Услышав окрик, Илзе остановился и повернул голову. На него с разбега налетел улыбающийся Лаки в коротких шортах и тонкой рубашке с пятнами земли и травы. Илзе закатил глаза и скривился, ощутив на животе, куда упиралась светлая макушка, влагу. Присмотрелся внимательнее и заметил, что волосы у него мокрые, как и воротник рубашки.
− Ты откуда бежишь? – спросил Илзе и аккуратно оттолкнул от себя Лаки. Тот не обиделся, улыбнулся ему широко и отошел на шаг.
− Мы ходили на речку! Сегодня жарко очень и все сидят дома. Мне было скучно, поэтому я попросил Вьерна погулять со мной, но он следит за Аделин. Потом я пошел к маме, но она тоже с Аделин, и я пошел к Торну. Он сказал, что ему тоже надоело и мы пошли купаться. Там так круто! Прохладно и пусто, только волк вышел попить, но сразу ушел, как увидел нас. А потом пошли собирать ягоды, и я увидел тебя.
Болтовню Лаки Илзе слушал не так внимательно, как должен был. Но также понимал, что ничего важного не пропускал. Лаки очень эмоциональный и болтливый, а основная мысль укладывалась в несколько предложений. Но Илзе его не прерывал, понимая, что, во-первых, это бесполезно, во-вторых, готов был потерпеть.
Посмотрел по сторонам.
− Где Торна потерял?
Лаки замолчал и резко развернулся, крутя головой из стороны в сторону. Его плечи поникли, а в голосе стал тише, более неуверенный.
− Он там остался. Я увидел тебя и сразу побежал.
Илзе вздохнул, покачав головой. Лаки просто невыносим. Он думал над тем, куда ему сейчас идти: домой или к Торну, но все решили за него. Рядом Лаки приободрился, повернул голову вправо, где спустя мгновенье зашелестели листья. Илзе уже почти полтора года жил с ними, но каждый раз удивлялся этой связи. Как они все чувствовали друг друга, особенно королева. Порой Илзе видел, как она настороженно замирала, а потом отправляла кого-то то к Торну, получившему ожог, то Аделин, которую рвало.
Да, эти монстры чувствовали друг друга, поэтому Илзе не удивился, увидев выходящего из-за кустов Торна. Недовольного Торна с корзиной дикой малины.
− Ты куда убежал, мелкий? – раздраженно спросил Торн и посмотрел на Илзе. Кивнул в знак приветствия, подошел ближе и дал легкий подзатыльник Лаки. – Больше так не делай. Ты еще маленький, чтобы бегать по лесу без присмотра.
− Прости, − виновато сказал Лаки, потирая затылок. Илзе рассмеялся бы над его лицом, но лишь усмехнулся. Недовольный Лаки похож был на Адрастею, но та постоянно устраивала истерики. Нет, все же этот мальчишка нравился ему больше, хоть и утомлял болтовней.
− Ты, − сказал Торн и посмотрел на корзину в руках Илзе. – Много купил? Вижу, ткань взял, яркую, Мать не оценит.
− Мне уже надоело смотреть на ваши серые платья, − скривился Илзе и первым пошел в сторону дома. – Я взял тонкую ткань нескольких цветов на лето и более плотную, потому что может резко похолодать. И я купил рыбу. Так что сегодня будем есть рыбу и, думаю, что-то можно засолить.
Торн скривился, смотря на свисающие из корзины рыбьи хвосты. Илзе знал, что они недолюбливали рыбу, особенно ее запах, но потерпят. Он тоже уже не мог есть мясо животных, а от человеческого его воротило до сих пор.
2
Катарина мяла в руках хлопковый платок с вышивкой в уголках. Перебирала, ковыряла ногтями желтые нитки и пристально смотрела в окно кареты. Они проснулись на рассвете и, позавтракав, сразу сели в карету. Сейчас небо окрашивалось в алые и золотые оттенки, возвещая о конце дня.
Ей жарко, ребра и живот болели от туго стянутого корсета и есть хотелось. У нее высохло лицо и руки, глаза слезились от дорожной пыли и ноги затекли. Сидеть в одной позе – неудобно. Катарина сидела так давно и лишь иногда, под подолом снимала с ног жесткие, новые туфли, но сразу надевала, видя хмурый взгляд няни.
Остановка была давно, когда солнце палило так, что дышалось с трудом. Карета остановилась на поляне, где по всему периметру сразу выстроились рыцари. Поставили раскладной стол, сходили на реку, набирая воду для лошадей. Катарина тогда вышла из кареты и едва не упала на ослабевших ногах. Но ее поддержали, довели до стола, где уже выставляли заранее приготовленную еду.
Было время обеда.
Тогда Катарина кривилась от ноющей боли в теле и ела нехотя, потому что за время поездки ее немного укачало. Сейчас же она все бы отдала за еще одну недолгую прогулку и чашку чая с пирожным. Она бы погуляла, размяла ноги и подышала теплым воздухом. Сейчас же сидела, еле заметно ерзала на скамейке с мягкой периной и очень хотела пить. Еще в туалет.
