кости за хортами мерзко, пусть и кости, прожаренные на огне, который нам, слава звёздам, разрешают разводить, так еще и кости шакалов, волков, лис…
Сами же хорты не брезгуют ничем. Несколько раз на вытоптанных ордой по дороге сюда полянах мы находили многочисленные костяки приматов. Каннибализм у них в порядке вещей. Не сумели накормить окрестности маршрута миграции, так у хортов с собой запас мяса. Если у нас не получится прикончить гахара, эта гигантская саранча пережрёт всю фауну на континенте и вынужденно займётся сокращением своего поголовья.
Вмешательство моего врага может разрушить устоявшуюся экосистему Предземья. Как и всю концепцию Пути, ибо последователям этого культа неоткуда будет брать новых рекрутов, что должны подниматься от пояса к поясу. Если отбросить риск лишения человечества своего главного защитника, то дело, что мы собираемся сделать, невероятно благое и нужное.
Китар убьёт альфа-хорта — от его невидимых резаков гахара не спасёт никакая крепь. Всё по-настоящему сложное начинается дальше. Мы спустились с гор и лесистыми предгорьями уже вторую неделю идём почти строго на юг. Но я не верю, что мой враг ждёт нас в своём изначальном логове. Наверняка, переместился поближе к событиям, то есть к побережью, и руководит своими армиями из некого штаба, расположенного на пересечении основных логистических маршрутов хортов.
И в этом штабе он сидит не один. Обслуга, охрана, связисты-гонцы, и всё это — точно не молодняк. Нам будет очень непросто удрать из центра скопления старых зверей, после убийства их предводителя. Удрать по земле. По воздуху запросто. Но фора в несколько километров — тоже не панацея. Как и лежащие у меня в кармане бобы. Будем надеяться скорость с выносливостью, превосходство в которых на нашей стороне, сыграют свою роль. Без руководства гахара, приматы едва ли способны организовать грамотную загонную сеть.
А Краму я уже объяснил его роль. Для порожника происходящее — непостижимые разборки высших. На одном из привалов, когда хортов не было в непосредственной близости, наплёл ему про своего могущественного врага, который захватил власть над хортами. Он предлагает мне сдаться и уступить нечто ценное в обмен на свободу и жизнь, что мои, что Предземья, а я, согласившись для виду, иду его убивать.
Сказка так себе, но вера Крама в меня безгранична. Порожник не подведёт, как и Китар, которому выходить на сцену в самый важный момент. Мы уже договорились с мальчишкой, пошептавшись в одну из ночей, когда летун спал, что Кит строго по моей условной команде заберёт управление и, зарубив альфа-хорта, снова вернёт его мне.
Хватит уже самодеятельности. Мальчишка припёр меня к стенке с этим самоубийственным походом за головой гахара, я же ему ставлю условия — никаких инициатив, иначе я откажусь помогать. На протяжении всего пути, что туда, что обратно, это правило тоже действует. Китар согласился, и очень надеюсь — он сдержит своё обещание.
***
И опять лезем в горы. Полутысячей километров южнее долины оргаров центральный хребет проседает, и массив прорезает широкая полоса травянистых холмов с каменными скальными шапками. Здесь вчера мы свернули на запад. Есть предчувствие, что конец нашего пути уже близок.
На довольно высоком для здешних мест перевале поймали идеальную ясность небес, позволившую нам разглядеть на далёком юге бескрайнюю голубоватую стену ледника. Величественное зрелище. Где-то там, в стране самого холодного лета, самки хортов вынашивают очередной многочисленный выводок, что через год восполнит потери орды.
Этот мир не перестаёт меня удивлять. Сумасшедшая планета, с в том числе сумасшедшим расположением климатических зон. Чем южнее, тем быстрее тут чередуются зима с летом. Пусть последнее в приполярном поясе и не балует местные виды жизни особым теплом, но в своей продолжительности ничуть не уступает лету на том же Муне. Скоротечные осень с весной позволяют всевозможнейшим травам властвовать на предледниковых землях, вместо мхов и лишайников, какие можно было бы ожидать встретить на столь низких широтах.
Великое травяное море — так называют эти края снежники и не только. Царство особого буйства животной жизни. Бесконечные стада разнообразных копытных кочуют в сопровождении всевозможных стайных и одиночных хищников. Именно здесь хорты спокойно выкармливают своё многочисленное потомство. Даже холмы, по которым идём, заселены дичью, куда сильнее виденных нами прежде в Предземье гор, болот и лесов.
Походя охотимся, то и дело подстреливая из луков крупных грызунов, а вот хищники нас не беспокоят совершенно — с хортами не хотят связываться даже зубаны. А хортов тут много. Большими, в несколько сотен особей, и малыми группами постоянно куда-то идут, время от времени встречаясь у нас на пути или правее, левее, в пределах десятка-другого километров. Тут определённо проходит их тракт, пусть и настолько широкий, что мы не видим его границ. И не удивительно — холмы связывают две разделённые горным массивом равнины. Гахар, наверняка, расположил свой штаб где-то здесь. Мы пришли.
***
Заполненная хортами, причём, исключительно старыми, небольшая долина, зажатая парой холмов с шапками скал на вершинах, определённо была конечным пунктом нашего двухнедельного пути. Это скопище уже мало походило на стаю зверей. Инструменты, оружие, шатры и навесы из шкур. Поселение, или, скорее, из-за отсутствия самок и детей, походный лагерь. Глаза режет отсутствие костров, но в остальном, натуральное стойбище дикого племени.
Ещё на подходе я условным скрещиванием пальцев вызвал Китара. Приближаемся к гахару. Нельзя, чтобы тот меня почувствовал. Раз это мог поглотивший человека, то занявший тело ментально более развитого существа и тем более будет обладать такой способностью.
Любопытство свойственно даже старым приматам. Пока нас вели через лагерь, все встречные хорты бросали свои дела и спешили на нас поглазеть. Немой театр. В силу особенности общения этих зверей-менталистов, глазели они на нас молча. Морды кривят, порыкивают, но не больше того. А ведь расспросы идут. Наших сопровождающих, наверняка, уже достали в конец. Ну, где же уже шатёр их вождя?
Дно вселенной! Пещера!
На склоне одного из холмов, под каменной стеной скальной шапки, зияло круглое отверстие, к которому вела натоптанная тропа. Вскоре стало понятно, что именно туда направляются наши провожатые. Очень плохо! Свод пещеры, особенно, если он там низкий, и узкий выход сильно осложнят последующую эвакуацию. Желание хорта-гахара расположиться в месте попрохладнее, может обернуться для нас большими проблемами.
У входа в пещеру наша неизменная четвёрка сопровождения сдала нас здоровенному хорту, который только что выбрался наружу. Наверное, стражник бегал предупредить повелителя о приходе гостей.
— Продумывай путь отступления, — шепнул Китар Краму, когда следом за хортом мы шагнули под свод.
Проклятье! Эту пещеру, помимо воды, копали
