разрыва глубины около метра, ну может двух, и только узкий, меньше ста метров длиной действительно глубокий канал, такой, чтоб океанскому кораблю войти.
Недалеко от прохода, внутри лагуны торчал островок. Маленький, вряд ли больше половинки футбольного поля. Был он не напротив прохода, а чуть севернее, и от островка к рифу тянулось мелководье. Я хмыкнул, должно хорошо прогреваться солнцем, наверняка там морская живность скапливается.
Островок в лагуне не единственный. Ещё в дальней от острова части рифа словно россыпь небольших, но густо заросших тропической растительностью мелких островков с узкими протоками между ними. На Земле я таких коралловых лагун не видел, но в принципе — ничего необычного.
Судя по цвету воды, глубины вокруг островков и рядом с основным островом были совсем небольшими. Метров десять-пятнадцать, не более. Вдоль цепочки ограждающих рифов побольше, но тоже вряд ли за тридцатку. И лишь середина лагуны синела тёмным пятном. Впрочем, если и тут механика образования, как на Земле, то не более пятидесяти, ну край — шестидесяти метров. Вряд ли больше. По глади лагуны скользили ещё несколько пирог. Парусов ни над одной из них я не увидел.
Тогда понятно, почему тут рыбаки в фаворе, а землепашцы нет. Судя по участочкам, «люди земли» еле-еле концы с концами сводят, а лагуна должна просто кишеть рыбой, тем более на хорошо прогреваемых солнцем участках. Тем более холодное течение под боком, наверняка что-нибудь приносит, какого-нибудь криля антарктического, планктон тот же. Да мало-ли? Вот и нагуливает местная рыба бока.
В принципе, удивляться такому строению доставшегося мне острова не приходилось. Это — вулкан, поднявшийся когда-то со дна моря, значит и глубины, особенно с южной стороны такие, что есть где порезвиться атомным субмаринам. Северный склон, подверженный нагреву солнцем развалился быстрее, отсюда и такая форма. А идущее с юга холодное течение, заставило теплолюбивые кораллы выбрать для своих колоний теплый северный берег, что повлияло на форму лагуны. От восточного берега череда рифов отходила чуть ли не по прямой, вдоль течения, но не касаясь его. А от западного берега риф отходил выпуклой дугой. Вот такая, перекособоченная подкова получилась.
Кстати, с востока, под самым берегом, риф образовал небольшой серповидный «затончик», узенький и мелкий. Именно там и началась моя история в этом мире.
Но главное! Остров всё-таки был не единственным! На севере, на северо-западе и даже на северо-северо-западе из-за горизонта возвышались конусы других островов. Один, так вообще был километрах в восьмидесяти, со своего места я даже видел его берег, в отличие от остальных. Верхушки у соседних островов явно ниже «моего», вон какие тупые конусы, видимо эти вулканы ещё более старые. Зато они в стороне от холодного течения, лагуны могут быть и кольцевыми.
Архипелаг. Рядом с холодным течением. И «мой» остров — фактически его граница.
Глава 6 Тренировки и новые лица
Снова утро. Снова я начинаю его с тренировок.
Первым делом — дыхательная гимнастика. А то слишком мало моё тело на задержке дыхания держится, а мне еду из воды доставать. Поэтому к стандартному набору добавил «квадратное дыхание»: вдох-задержка-выдох-задержка. И так, сколько смогу. Раньше я с минутным циклом делал пятнадцать кругов. Сейчас... получилось гораздо меньше.
Уселся в позу лотоса, благо для молодого тела — это вообще не проблема. Сначала полный расслабон: я — тающий кусок масла под жарким солнцем, я — медуза, я — шарик, из которого выпустили воздух... И все мысли — долой. Мозг, тоже знатный пожиратель кислорода.
В отсутствии секундомера пришлось ориентироваться по пульсу, заодно постарался и его урежать. На пять стуков сердца вдох, задержка... Для начала тридцать ударов пульса. Выдох на пять стуков, задержка на пять... На третьем цикле захотелось всё бросить. Традиционно, сложнее всего держаться на выдохе, в итоге пошел на поводу у тела — сократил до четырех. На пятом цикле задержку на вдохе пришлось сокращать до двадцати, и это при том, что пульс подскочил! На седьмом цикле плюнул...
Вздохнул — хреново. Толерантность к гипоксии никакая, то есть терпеть накапливающийся в легких углекислый газ я не смогу, и меня будет тянуть на воздух, даже при условии, что кислорода в альвеолах[1], в смысле — в альвеолярном воздухе ещё достаточно. Ладно. В конце концов, мне же не завтра на рекорд мира нырять? Потихонечку разовьюсь.
Потом я хорошенечко растянулся, прошелся по всем мышцам и суставам. И занялся круговой.
Кстати! На первом круге отжался десять раз! Горько усмехнулся — офигеть какое достижение! Хватило меня на пять кругов.
Днем повторю: сегодня-завтра я взял паузу в вылазках. Пусть в поселке успокоятся, перестанут меня ждать, искать. Дескать, убежал, и с концами.
Закончил плаваньем. Ну, хоть плавать с каждым разом получается всё лучше и лучше — щуплое легкое тело отлично скользит в воде, словно мой реципиент родился у каких-то рыбаков, а не у коренастых, ширококостных земледельцев.
Ну-с, теперь за «завтраком». Прихватил свой нож, сетку под добычу на пояс, вошел воду по грудь. Тут же по спине пробежал озноб — меня вновь окатило страхом.
— Так, пацан, не мешай. Просил же!
А я просил тебя не опускаться под воду!
— Слушай, не начинай, а? Мы же об этом уже говорили. Я — морской дух, демон моря. Что со мной может случиться в моей родной стихии?
Но ты в моём теле! А я не рожден для этого. Нет у меня жабр, как у людей бездны!
— Слыш, пацан. Что-то я у Ситу никаких жабр не видел?
Как? А это?
В память словно подсунули картинку — Ситу, и вытатуированные косые полосы в районе ключиц.
— Да ладно?!
На секунду я было усомнился. Да не, бред! Это ж просто татушки!
— Фигня всё это. Нет у них никаких жабр, и ныряют они точно так же, как я: вдохнул воздуха, и вперед. В смысле, вниз, в глубину.
Ты глупый демон. Если ты хочешь нырять — иди, вселись в кого-нибудь из людей бездны. А моё тело для этого не предназначено!
Вот тут бы я поспорил. Сколько видел фридайверов — тех, кто ныряет на задержке не как мы, за рыбой, а из спортивного интереса, все, кто более-менее чего-то достигли — щуплые. Это и понятно — чем больше мышцы, тем больше они жрут кислород. И телосложение Хеху очень для этого дела подходит — худощавый, с длинными конечностями, не то, что родственники.
— Короче, пацан. Давай, не
