существо, которое он встретил на Эксиоле. Несколько секунд она смотрела на него маленькими желтыми глазками, затем, издав звук, нечто среднее между писком и криком, исчезла в завалах.
— Нужно поймать и просканировать, — включился ИИ.
— Позже, — ответил Головин, — есть вопросы поважнее. Где мы находимся?
— Совершенно точно могу сказать, это тот же подвал, вот только он другой.
— Ну что ж, уже что-то, — согласился с таким выводом Головин, после чего плюхнулся на какую-то старую железную бочку и полез в сумку за трубкой, руки слегка подрагивали.
Совсем рядом раздался звук капающей воды. Павел завертел головой, ища его, потом вспомнил, что приземлился на флягу. Перекинув ее на бок, обнаружил, что шов у жестянки не выдержал, и теперь вода медленно вытекает. Пить не очень хотелось, но он все же сделал пару глотков, прополоскал рот, после чего зашвырнул испорченное имущество в соседнюю кучу мусора. Что ж, бой против железяки вышел посредственным, не попади он в портал, скорее всего, лететь ему на станцию на возрождение.
— Эй, ИИ, есть версия, что вообще случилось?
— Есть, — отозвался тот. — Если мой анализ верен, то ты попал не в транспортный портал, а во временной. Хотя во всей вселенной разработки того, что ты называешь машиной времени, запрещены.
— Ты хочешь сказать, я в прошлом?
— Да, я уверен в этом на восемьдесят процентов, остальные двадцать за то, что ты переместился в точную копию того подвала, где полно старого строительного мусора. Кстати, путешествие в будущее невозможно, это, как плыть против невероятно сильного течения, а вот в прошлое…
Головин, наконец, набил трубку, достал спичечницу и, прикурив, выпустил кольцо дыма в каменный высокий потолок, который был очень тускло освещен.
— И если я попал в прошлое и тут нет лаборатории, и особняк только строится, то значит, катастрофа еще не произошла?
— Все верно.
— Охренено, — потирая гудящие виски, награда за долгий разговор с ИИ, прокомментировал Павел. — И что нам делать?
— Нужно все выяснить, — тут же ответил ИИ. — Все зависит от того, как глубока кроличья нора. А некоторые ваши писатели были очень образными.
— Это точно, — согласился Головин, пыхтя трубкой. — Ты можешь нащупать канал со станцией?
— В том-то и дело, что нет. Оборудование под проект начали монтировать, как только обнаружили тебя и поняли, что есть уникальные люди, и начали искать других. Идея возможного прорыва сформировалась двадцать четыре года назад. Так что, если ты угодил в прошлое дальше этой даты, никакого контакта у нас не выйдет. А поскольку тут нет лаборатории, а катастрофа произошла тридцать лет назад, вывод?
— Контакта нет, и не будет, и о нас никто не знает, мы сами по себе.
— Верно, — согласился ИИ и заткнулся.
Головин докурил и, достав плитку, установил ее на большой обломок камня, почему-то захотелось есть. Интересно, тушенка, или что там, в банке, не испортилась?
Глава восьмая
Тушенка оказалась хоть и просроченной, но совсем неплохой, правда, все же была суховатой, поскольку сделали ее не из свинины или говядины, больше всего это напоминало мясо птицы, вроде курицы. ИИ, когда Головин отсканировал этикетку, сообщил ему, что в местном языке, который, несмотря на десяток стран, был один на всю планету, мясо некоего существа, называвшегося крок.
— Ну, крок, — пожал плечами Мираж, — так крок.
Есть пришлось с ножа, поскольку он не догадался прихватить вилку. Кстати, местные вилки были массивней земных и с пятью зубьями, может, поэтому ей не нашлось места в переполненной сумке.
Вытерев лезвие складня куском флага, который должен был послужить обмоткой для факела, он вернул нож на ремень и достал из кармана заточенную монету. Крутя ее в пальцах, Головин поднялся и, найдя отброшенную флягу, которая не успела вытечь до конца, вдоволь напился, после чего зашвырнул ее подальше, вызвав еще один грохот.
Метрах в пяти из завала высунулась еще одна крыса, так для себя он решил величать этих существ. Она настороженно уставилась на незваного гостя. Головин хмыкнул, хотел ИИ изучить местную живность, сейчас представится возможность. Он посмотрел себе под ноги и увидел толстую пятисантиметровую железяку, грамм на пятьдесят весом. Та тут же поднялась в воздух и медленно полетела к цели. Крыса переключилась на новый объект наблюдения. Достигнув границы зоны действия телекинеза, Головин придал своему снаряду ускорение. Крыса дернулась, но реакции не хватило, железка вошла в бок, пробив животину насквозь.
Головин перебрался через завал, который был между ним и тушкой, и подтянул к себе крысу телекинезом. Да уж, не рассчитал, такое ощущение, что не крысу двигал, а гору, в затылке потеплело, это явственно нагрелся имплантат, сигнализируя о превышении возможностей.
— Осторожно, превышен допустимый уровень нагрузки, — заголосил ИИ. — Сейчас ваша максимальная нагрузка — триста двадцать пять граммов. Вы превысили данный лимит в двенадцать раз.
Головин сел на какую-то доску, которая, как лавочка, торчала из кучи камня, и вытер рукавом плаща пот со лба.
— М-да. Не ори, — попросил он собеседника, — переборщил немного, но надо начинать качать дар, а то так и буду валандаться внизу. — Он подтянул ногой тушку крысы и приложил к ней руку. — Считывай лучше.
— Готово. Обычное млекопитающее, ничего интересного и постороннего не обнаружено. Падальщик. Ориентировочный возраст — четыре года, взрослая особь. Дальнейшая информация не существенна.
Головин достал из кармана очередной обрывок и вытер окровавленную ладонь.
— Сейчас отойду, и будем отсюда выбираться.
— Давай, уж очень мне интересно, куда мы угодили, — согласился ИИ. — Кстати, при переходе заряд элемента питания просел на семнадцать процентов, и сейчас составляет восемьдесят один процент. Если так и дальше пойдет, ни о каких пяти годах и речи нет.
— Плохо, — ответил он. — Я, можно сказать, только жить начинаю, а тут раз, и финиш батарейке. Есть соображения?
— Имеются. Местные обладают уникальной технологией — энергетическими кристаллами. Скорее всего, мощность их различается, но для детального исследования требуется литература по этой теме. Получив данные, я смогу сказать больше. Но пока нужно питаться, чтобы хотя бы частично восстановить заряд. Вообще, расход энергии в твоем случае очень странный, все тесты показывали, что если ты даже будешь есть раз в местные сутки, то тебе должно хватить заряда на весь срок. А тут на второй день четверти нет.
— Значит, будем добывать информацию, — согласился Головин. — Умирать что-то совсем не хочется. Особенно, учитывая, если ты, конечно, прав, про станцию и время, что второго шанса у меня уже не будет. Так что, проблема с питанием батареи становится первоочередной.
— Ну, вроде оклемался, — спустя пять минут, поднимаясь и прислушиваясь к себе, заявил Павел. — Давай отсюда выбираться.
Осторожно, чтобы не споткнуться, он начал лавировать между завалами из строительного мусора, изгваздаться еще больше не было никакого желания. Хорошо, что основной удар принял на себя старый кожаный плащ, который был легко почищен от пыли влажной тряпкой.
Двери тут еще не было, стены грязные, не отмытые. Выбравшись в коридор, Головин добрался до выхода. Еще горы мусора. Лестницы нет, ну, в том виде, в котором она была там, откуда он прибыл. Имелась деревянная, приставленная к стене, грязная и плохо сколоченная, но это была единственная возможность выбраться наружу. Так, с площадки на площадку, он по трем лестницам все же вылез наверх. Да, он оказался прав, даже фундамента для особняка еще не было, а еще на улице ночь, а вокруг ощущалась сильная влажность, пахло озоном, вероятно, недавно тут прошла гроза.
Выбравшись из подвала, единственной относительно законченной части особняка, Головин снова вытащил тряпку и тщательно вытер испачканные руки.
— Надеюсь, ты прав, — глянув в черное небо, где было полно звезд, которые худо-бедно, но освещали все вокруг, — и сейчас нет никакой катастрофы, и нам не грозит угодить в туман, где мы благополучно сдохнем.
Неожиданно где-то шагах в сорока скрипнула дверь, а затем раздались мужские голоса, причем явно на повышенных тонах. Головин тут же пригнулся и развернулся в ту сторону.
— Пополнение языкового пакета восемь процентов, — заявил ИИ. — Советую подождать и послушать. Хотя слушать особо
