Он бесцеремонно перешагнул через бездыханное тело Имамуры, уселся в кресло и приказал:
– Если не хотите участи генерала, выполняйте приказ. Мне нужен артиллерийский удар по позициям противника, немедленно.
Офицеры засуетились, активировали линии связи, начали отдавать распоряжения на защищенных частотах. Эмиссар в это время стукнул по дужке смарт‑очков и заговорил на совершенно нечеловеческом языке, состоявшим из сплошных щелчков, цоканья и шипения. Штабные офицеры переглянулись, один из них потянулся к кобуре с пистолетом, но эмиссар, не оборачиваясь, сделал рукой движение, словно отряхивал воду с пальцев, и офицер с хрипом повалился на пол, не успев достать пистолет.
– По возможности лучше обойтись без этих фокусов, – произнес эмиссар.
В этот момент второй офицер спокойно нажал на своем пульте кнопку, которая подаёт всеобщий сигнал о захвате штаба. После этого, уже не опасаясь последствий, он начал отдавать приказы. Он сам не знал, что нажатие кнопки не только посылает сигнал, отменяющий все приказы командного пункта, но также запускает систему его самоуничтожения. Мины, встроенные в корпуса штабного оборудования, шарахнули с такой мощью, что бронетранспортер развалился по сварным швам, выбросив во все стороны сполохи огня и клубы удушливого дыма.
Офицеров и нагов, прежде, чем испепелить, размазало по броне мощной ударной волной, несмотря на защитные магические пологи, которыми прикрылись ящеры.
Но, несмотря на отмену приказа о немедленном применении артиллерии, с десяток снарядов все же успели выпустить, и они накрыли как отступающих военных, так и позиции якудза. Прилетело в основном по группе Кабаяси, бандиты в панике заметались и полезли в подвалы, бросая оружие. На трех улицах образовались бреши, чем моментально, не ожидая приказов руководства, решили воспользоваться командиры армейских подразделений. Они сообразили, что пока отступление находится в начальной фазе, еще можно сменить вектор, пройти сквозь заслон якудза и выйти им в тыл.
Три десятка бронетранспортеров и легких колесных танков устремились по освободившимся улицам на север, сквозь позиции Кабаяси. Два из них бойцы Кабаяси разнесли из ПТРК, два остановила Мизуки из гаусовки. Но двадцати пяти машинам удалось прорваться в тыл позиций Кабяси.
– Что? – заорал Мацубара в гарнитуру связи, узнав о случившимся? – Прорыв? Да чтобы вас там всех!
Он залпом осушил стакан с виски, несколько секунд подумал, затем приказал:
– Уходите на юг! Ваша задача рассредоточиться на небольшие мобильные отряды в городе, смешавшись с силами военных. Это не позволит повторно применять артиллерию, а это единственное, чего следует опасаться всерьез. Убивать приказываю все, что движется, кроме друг друга. Я с минуты на минуту жду важной информации, которая может кардинально изменить ход боя.
– Принял! – ответил Кабаяси.
– А нам что делать? – вышел в эфир Ронин.
– Проводить зачистку в тех секторах, где нет сил Кабаяси. Держать с ним непрерывную связь, иметь актуальную информацию о перемещениях. Основная задача – захватить как можно больше бронетехники, нам критически важно ей завладеть, особенно мощными артиллерийскими системами. Все, что захвачено, отводите в тыл.
– Применять собрались? – довольным тоном спросил Ронин. – Это было бы миленько.
– Разговорчики в эфире! – шикнул Мацубара. – Докладывать о каждой единице захваченных артсистем, особенно навесного и залпового огня. И за каждую головой отвечаешь.
– Принял, принял! – примирительным тоном ответил Ронин. – Порадоваться уже нельзя.
– Так, мальчики, слушайте сюда! – Аямэ вышла в эфир. – Аппаратура фиксации нагов собрала достаточно сведений и перешла в режим непрерывного мониторинга.
– То есть, теперь наги видны прямо искорками на карте в режиме реального времени? – уточнил Ронин.
– Именно так, но есть сложности, – со вздохом ответила Аямэ. – Часть нагов засела во дворце, и не малая часть находится в той части города, где вообще не велись боевые действия, в основном в небоскребах корпораций. Внутри оцепления их было не так много, и почти все уничтожены. Осталось десятка полтора, не больше. Причем, как аналитик, могу утверждать, что это самые низкие ранги, которых отправили в поле. Командный состав тварей на севере, в корпорациях, и во дворце, куда запросто не пробиться.
– Что делать‑то? – осторожно спросил Ронин.
– Живее шевелить булками! – прошипел Мацубара в эфире. – Я тебе сказал, чем заняться! Захватом мобильной артиллерии. А ты балагуришь в эфире. Живо выполнять! Или ты собираешься каждый небоскреб каждой корпорации штурмом брать?
– Понял. Все, занимаюсь! Аямэ, у тебя же есть камеры в небе, дай мне наводку с координатами, где есть хоть какое‑то сосредоточение мобильных артсистем.
– В городе их немного, и все рассредоточены. Придется собирать по большой площади. Но есть порт. Там военные окопались и установили основную часть артиллерии. Оттуда и по Кабаяси ударили.
– Насколько густо они там сосредоточились? – у Ронина возникли идеи.
– Очень густо. И отступающие подразделения направляются туда. Что ты задумал?
– Ну, как говорится – больше травы, легче косить. Зачем собирать мобильную артиллерию по всему городу, если с моими пулями можно зачистить порт и захватить всё разом?
– Идею одобряю, – произнес в эфире Мацубара. – Буду прикрывать вас своими силами, а то в городе серьезных пушек действительно мало. Надо брать порт, ты прав.
– Есть, брать порт! – ответил Ронин. – А Кабаяси пусть мне жопу прикроет от прорвавшихся танков.
– Надо сначала вытащить личный состав из подвалов после артобстрела, – пробурчал Кабаяси в эфире.
– Оябун должен уметь мотивировать, – заржал в ответ Ронин.
– Иди ты к ёкаю! – ответил Кабяси.
Три сотни человек, разбитые на пятнадцать взводов по двадцать человек в каждом, под командой Ронина быстро прибрали к рукам бронетехнику и двинулись на ней вслед отступающим к порту армейским подразделениям. Дистанцию приходилось держать осмысленную, чтобы при малейшей угрозе артиллерийского удара смешаться с императорскими силами.
Ронин же с небольшой группой лучших бойцов завладел брошенными гражданскими робокарами и на них параллельным курсом вышел к порту раньше отступающих войск.
В его распоряжении оставалось полсотни прокачанных магией патронов к снайперской винтовке, и он, заняв позицию для стрельбы прямо на улице, с которой была видна промышленная зона порта, раздал часть боеприпасов бойцам.
– Почему не на крыше? – спросил один из них.
– Потому что, если выявят позицию на крыше, и долбанут из автоматического миномета, ты с сотого этажа до первого спуститься точно не успеешь. А так у нас остается возможность оперативно перемещаться во всех направлениях.
Он вышел в эфир и попросил Аямэ скинуть ему снимки с дронов, чтобы понимать, где противник засел гуще. Каждый выстрел позволял полностью уничтожить живую силу в радиусе ста метров. Таким образом, десять пуль, положенных правильно, могли расчистить стометровую полосу длиной в километр, а весь боекомплект позволял уничтожить все живое на квадрате пятьсот на пятьсот метров. Но для уверенной победы Ронину этого было мало. Он связался с Мизуки, засевшей на крыше небоскреба с гаусовкой, и спросил, насколько быстро она может оплести свои пули такой же магией. Оказалось, что секунд тридцать на пулю.
– Будьте готовы, госпожа, если мне не хватит огня, – попросил Ронин.
– На себя бы лучше надеялся, – ответила Мизуки. – Но я за тобой присмотрю, маньячина.
– Благодарю, госпожа, – ответил Ронин и начал распределять между бойцами цели для одновременного удара.
Всё надо было сделать до того, как отступающие отряды императорской армии войдут в порт. На них у Ронина были другие планы, чем тратить драгоценную магию.
После первых выстрелов сразу сменили позицию, так как противоснайперские системы засекали сигнатуры выстрелов в автоматическом режиме. По этой же причине якудза вблизи порта не могли применить оптику. Пулям с магией точность без надобности, они при любом попадании куда угодно выкашивали стометровое пятно, так что работали со штатными открытыми прицелами, позволявшими вести достаточно прицельный огонь на тысячу метров.
