всё сильнее.
Пока бежала, успела подумать, что она не должна меня узнать. Даже если она так мала, что не запомнит мою внешность (не запомнила ведь через заднее зеркало той машины), я всё равно не имею права рисковать. Поэтому я натягиваю капюшон поверх кепки и туго затягиваю его, чтобы лица было максимально не видно.
Большими прыжками приближаюсь к ней, сердце бешено колотится, в голове раздаётся неизвестно чей голос, но уж явно не мой:
«Не успеешь!»
Нет, Жизнь, нет, Судьба, сегодня я вам покажу, что чего-то да стою.
Девочка уже почти готова упасть вниз, мне остаётся ещё несколько метров, дорога до неё, казавшаяся не такой далекой, вдруг растягивается, словно на тысячу километров. Меня берет злоба. Ну почему я не побежала раньше?! Я сейчас не успею из-за такой мелочи, как нерешительность?
Лишь только тогда, когда её тело принимает полностью горизонтальное положение и становится параллельно мосту, я хватаю её за курточку.
Она как будто бы выходит из транса и тянет мне руку. Я, ощущаю себя самым сильным человеком и вытаскиваю её наверх, через прутья, обратно на мост.
Сердце моё колотится, я ещё не верю, что это я! Что я спасла себя, а не Анна. Почему? Однако, волнение, вкупе с ещё не отступившей на саму себя злостью, изливается на малышку, стоящую напротив и таращащуюся на себя во все глаза.
– Совсем сдурела? Жить надоело? – Хриплю я ей прямо в лицо, попутно закрываясь капюшоном и удивляюсь, почему у меня такой грубый голос. Может, бег по холоду так на мне сказывается?
– Я не… – Это всё, что малышка была в силах вымолвить. Она выглядела весьма ослабленной, будто бы сейчас упадет в обморок. Ещё бы, такое пережить. Кажется, она не запомнит моего лица, даже если очень сильно постарается. Чтобы не дать ей провалиться в беспамятство, я решила привести её в чувства голосом.
Кричу, и снова выходит какой-то ужасный хрип:
– Ты понимаешь, что ты должна жить! Несмотря ни на что жить! Не вздумай больше так делать!
Конечно же, я имею ввиду не «вздумай стоять так близко к краю моста», я же ведь знаю, что в этот самый миг я не хотела убивать себя. А зачем я сказала, что она должна жить несмотря ни на что? Потому что она Время-иммунная и должна рано или поздно встретить Анну и попасть в штаб?
Взгляд меня в прошлом, кажется, начал проясняться, именно поэтому я отпускаю её, хотя это странное чувство – держать себя же на руках. Я побрела прочь от неё. Не тороплюсь, даю ей время посмотреть на меня, ведь сейчас я для неё – спаситель. Я знаю, что сейчас у неё нет сил бежать за мной, поэтому следую не спеша. Я уже набегалась.
Всё становится на место. Одежда на мне и правда та же. Штаны, кофта, натянутый, я теперь знаю почему и для чего, капюшон на кепку. Голос. Ну да, вроде бы такой – хриплый, похож на мужской. Это точно тогда была я. Но я была маленькой и не очень хорошо запомнила этого человека. А вот сейчас узнала, что это была я.
А я-то думала, что это была Анна. Я ещё раз оглянулась. Кажется, туман начинает рассеиваться. Даже так, я всё равно никого не увидела. Может, Анна наблюдает откуда-то издалека? Уж она точно способ найдёт, если ей понадобится узнать. Подумаешь, знает координаты. Тоже мне невидаль!
Мне становится немного плохо, и я присаживаюсь в кусты. Ранка от укола начинает пульсировать, но эти все чувства уже знакомы. Да, я знаю, что сейчас будет. Меня закрутит в водоворот.
***
На другой стороне водоворота уже настоящее, привычное мне время. Меня сегодня не рвет по прибытию, и Анна встречает всё с той же улыбкой. Я начинаю сразу по делу:
– Анна! – Сказала и тут же остановилась.
Я ощупала своё горло. Из моего рта снова исторгся ужасный хрип, а не голос.
– Анна, что это? – Я произнесла ещё раз, чтобы убедиться, что мне не кажется и убедилась. Мужской хрип.
Анна, кажется, даже не удивилась. И тут я вспомнила, что и вчера, когда вернулась, я тоже захрипела, но после произошедшего, голос – это было последнее, на что я могла обратить внимание. Кажется, когда я прибыла вчера в прошлое, то за всё время пребывания там не сказала ни слова. Первое моё слова за много минут было именно после возвращения.
Сегодня на мосту я так же молчала, пока не стала кричать на саму себя, но подумала, что это сказался бег на холодном воздухе. Но сейчас-то что? Почему у меня такой ужасный голос сейчас?
– Не волнуйся. – Успокоила меня Анна, подавая стакан горячей воды. – Это последствия от прыжка. Не заметила, что тебя как будто бы сдавливает в процессе? Так вот, наши голосовые связки претерпевают самую большую нагрузку. Почему так происходит, пока не выяснили, но в других филиалах над этим работают. Не переживай, тебе нужно просто подольше поговорить, а ещё лучше покричать и твой голос очень скоро вернётся в норму.
Я попыталась немного распеться, пробуя на слух свой странный голос. Вчера я никакого значения ему не придала. Сегодня, ругая саму себя, мне было не до удивлений. И только сейчас я узнала эту маленькую тонкость. Вот странно. Теперь понятно, почему в детстве мне показалось, что меня спас парень. У девушек просто не может быть такого голоса! Откуда же мне было знать, что это просто мои бедные голосовые связки ещё не восстановились после прыжка!
– Однако, когда ты будешь много раз… – Заметила Анна, остановилась и вновь продолжила: – Если ты будешь много раз прыгать, то твои голосовые связки привыкнут. Правда, им придётся огрубеть и твой голос немного измениться. – Она показала на себя. – Слышишь меня? Раньше у меня был совсем не такой голос. Он изменился.
Она показала на горло, а я слегка улыбнулась. Не этому странному факту, а тому, как она его произнесла. Так аккуратно завлекает меня.
– Ну как? – Спросила Анна. – Увидела своего спасителя?
Я съязвила:
– А ты, можно подумать, не знала, кто это будет?
Она улыбнулась и виновато опустила взгляд:
– Ты права, я знала. Но мне нельзя было тебе говорить, не интересно же было бы. В своих делах ты должна разобраться сама!
– Ох. – Только и смогла произнести я.
Почему-то на душе у меня было хорошо. И спокойно. Я только что спасла себя от неминуемой гибели. Да, чувства и эмоции были полностью противоположные вчерашним.
– Честно говоря. – Призналась я. – Я думала, это была ты.
– Я? – Искренне удивилась Анна. – Я-то почему?
– Ну как же. Ты же всё обо мне знаешь, изучала меня, наверняка собирала информацию. – Я кивнула на лежащую рядом с
