Очередная рожа передо мной медленно проваливается вниз, еще пытается вцепиться в ноги, даже вроде бы как кусает, грызет металл поножей. Но это такая мелочь, на которой внимание даже не задерживается. Бью коленом…
А враг напирает. И мы в ответ давим. Сомкнули ряды. Теснота такая, что щит можно не держать, настолько сильно его ко мне прижали. Спереди враг хрипит, скалится прямо в лицо грязной рожей, сипит нечто невнятное, плюется. С обоих боков товарищи настолько тесно стоят, что мы в железный монолит превратились. И в спину толкают, подпирают. Рукой с зажатым в ней мечом только что и могу вперед-назад двигать! Что и делаю.
Лишь бы щит из руки не выдрали… И стараюсь еще на ногах устоять, удержаться от падения. Где-то на уровне подсознания понимаю, что оступиться и упасть сейчас смерти подобно! Затопчут сразу!
Я и сам чувствую, как все это время по мягкому ступаю. Прогибаются под сапогами, хрустят костями павшие, в ровный блин под нашими ногами превращаются. И чавкает еще внизу мерзко. Это чавканье слышно через звон железа, через многоголосый крик и вой, и ни с чем другим его не спутаешь! Смешалась горячая кровь со снегом, превратилась в липкую кашу. Вязнут ноги…
Вывалился из боя, словно из кипящего водоворота вынырнул… Хватанул открытым ртом ледяного воздуха, захрипел и замер, рука с мечом по инерции еще продолжает начатое движение вперед, прокалывает морозный воздух передо мной и замирает неподвижно. Резко разворачиваюсь, сбиваю остатками своего щита летящий мне в грудь удар и бью с плеча в ответ…
Враг еще не понимает, что уже умер, пытается ударить своей железкой, но она выпадает из его руки, и он медленно складывается в коленях, оседает на снег. Тут он твердый, уже утоптанный. И не красный…
Пока он падал, я успел стряхнуть с руки остатки своего щита и сорвать с мертвой руки трофейный! Оглядываюсь за спину, за озеро, на тот берег… Шагах в трехстах какая-то группа среди деревьев замерла, все в нашу сторону пялятся. Но стоят, не двигаются. Начальство? Пусть. Главное, что опасности пока не представляют. Можно о них забыть на какое-то время. И я врубаюсь в задний ряд! Кто сказал, что в спину бьют только трусы, тот просто хорошо не подумал!
Один труп. Два. Три! Четыре… И все! Сообразили быстро литвины, развернулись, набросились с двух сторон, навалились скопом, окружили! Щит развалили сразу, руку так отбили, что я ее вообще не чувствую. Отмахнулся наугад мечом… Тут же слева по спине прилетело, по лопаткам, спину свело… Выручай, броня!
И тут же сверху грохнуло прямо по правому плечу! Даже хруст услышал… Еще один встречный удар в живот заставляет хекнуть и выплюнуть остатки воздуха! Вдохнуть не получается – сильный удар в грудь не дает этого сделать! Словно бревном врезали!
Меч в руке жалобно дзинькнул, отлетел куда-то в сторону, а голова раскололась от сильного удара. Только тень от падающей прямо в лицо руки и успел засечь. И больше ничего… Нет, еще вой услышал. Полный разочарования и страха! И надвигающуюся на меня темную массу убегающей толпы… Затопчут…
* * *
Очнулся от холода. Тишина вокруг. Ничего не слышу. Только небо над головой серое, редким снежком сыплет из облаков. Как я этому снежку обрадовался, словами не передать! Живой! Не втоптали в лед, не добили! Пошевелил пальцами – не обморозил и не поломал. И рукавицы не слетели. Хоть в этом повезло. А в остальном?
После пальцев пришло время подвигать руками, потом пошевелил ногами. Слушаются! Значит, позвоночник цел! От радости горячий огонь по жилам проскочил. До живота уже сам рукой дотронулся. Больно, но и только. Лохмотья кольчуги зашуршали под рукавицей, зацепились за грубую кожу.
Помню прекрасно о сильном ударе по шлему, поэтому головой подвигал в последнюю очередь. Да и то не подвигал, а лишь наметил само движение.
А ведь действительно живой. И цел на удивление. Повезло!
Перевалился на бок, сел кое-как. Все болит. Руками о снег опираюсь, придерживаю себя, чтобы снова на спину не завалиться. Переждал головокружение, отдышался, вспыхнувшую боль перетерпел. Встал сначала на колени, потом выпрямился. Получилось… Да никак сначала не получилось! Все понять не мог, что не дает подняться? Как будто связали! Спустя миг сообразил, что это кольчугу на мне так сильно посекли, что она на бедра съехала! Спутала ноги…
Приподнял лохмотья железные, ноги освободил. Тогда только и встать получилось. А хорошо, видать, мне по голове прилетело, если так долго соображаю… Но привел, привел себя все-таки в вертикальное положение! Ноги пошире пришлось расставить, а то бы точно упал!
Постоял, пошатался немного, утвердился основательно. Ну и огляделся первым делом… Никого на поле. Кроме павших, само собой.
Первым делом скинул с себя остатки кольчуги. Легче дышать стало, какая-то доля тяжести с плеч пропала. Верхнюю поддевку тоже долой, от нее одни лохмотья остались. Наручи осмотрел. Помню же, сколько по ним ударов пришлось… Потом набедренную защиту ощупал. Штанины не задирал, так проверил. Там тоже все уцелело.
Вмятины есть, посекли знатно, но пробитий нигде не обнаружил. Хорошее наследство мне от родича досталось! Меч казенный тю-тю! А ножны с саблей на месте, так и висят на правом боку. Хоть это радует. Но и меч найти не проблема. Сейчас их вокруг столько валяется – любой выбирай. Я и выберу, пока к своим буду выходить. И не только меч. Урок с упущенными трофеями крепко запомнился.
Куда пойду? А на север, куда же еще? В ту сторону, откуда мы пришли! Там же был и лагерь и обоз? Стоило только обоз помянуть, как тут же желудок завыл, сжался голодными спазмами, об оставленных припасах напомнил.
Чем дальше уходил, тем легче идти становилось. Кровавая каша под ногами за то время, что я без сознания провалялся, успела подмерзнуть и уже не проламывалась подо мной. А потом просто шел по утоптанному снегу.
Несколько раз останавливался. Когда видел достойную добычу. Как определял? По качеству брони на покойниках. Обшаривал, само собой, но богатства особого не собрал. Так, мелочи. Еды тоже не нашел ни у кого. Наверное, все основное у них где-то в обозе осталось. Но и те крохи, что из кошелей выгреб, уже затраты на поход окупили. А ведь я еще и меч нормальный подобрал! Пришлось, правда, вместе с мечом и ножны с тела заодно снять. Была мысль и вторым комплектом разжиться, чтобы было что сдавать в оружейку, но затею эту сразу же и выбросил из головы. Не потянуть мне сейчас лишнюю тяжесть.
К своим вышел далеко за полночь. Хорошо еще, что брел по натоптанной дороге и по открытому месту, иначе по такой темени точно заблудился бы. И натоптанные следы не спасли бы! Тут вообще сейчас все кругом вытоптано. А так прямо на костры и выбрел.
Да еще волчий вой со всех сторон… Как стемнело, так и пожаловали на пир серые разбойники. Правда, ко мне не приближались. И не потому, что опасались, а потому, что и без меня сегодня всем хищникам добычи хватает. Одна из стай проскочила совсем рядом. Пробежали целеустремленной рысью чуть в стороне, сверкнули по очереди глазами в мою сторону да и унеслись длинными скачками в ночь. Туда, откуда так сильно сладким запахом пролитой крови манит.
Вожак лишь слегка в мою сторону отвернул. Приблизился, замедлился, чтобы стая без проблем проскочила, и только тогда рванул вслед за ней, в два огромных рывка-прыжка набрав приличную скорость. Напоследок, правда, оскалился в мою сторону, но и я не оплошал, тоже в ответ показал зубы.
Так и разошлись краями два зверя…
* * *
Промерз до костей! Поэтому сунулся к первому же костру, на который набрел. Рукавицы промокшие скинул, пальцы прямо в огонь сунул. Хорошо еще, что нашлись у костра люди добрые, тут же оттолкнули меня в сторону, не дали обжечься. Чашку горячую сунули в ладони, прижали и придержали, пока я волком не взвыл. И не оттого, что горячо, а оттого, что пальцы отходить стали. Кровь по жилкам побежала…
И ноги еще оттереть помогли. В общем, привели в нормальное состояние, обувку и одежку еще немного просушили. Потом направление к своим указали, в котором мне предстояло дальше двигаться.
