за бутылкой — я протянул ей остатки.
— Я надеялась, что займу место Аями и моя забытая мечта осуществится. Весь первый год я лезла из кожи вон, пытаясь заполучить его внимание. Но знаешь, ему правда была нужна не я, а сиделка для ребёнка, похожая на мать. Ел он отдельно, мы ни разу не спали вместе. Юджи на меня даже не смотрел, говорил сухо и коротко, а интересовал его только сын. Я возненавидела этого сопляка… мне нужен был Юджи, и я теряла терпение.
Отхлебнув несколько глотков из горла, Юмэми закашлялась, но быстро справилась.
— Я… кха, пыталась соблазнить его. Вертелась перед ним, как могла. Он же здоровый мужик и я видела, что он реагировал, но каждый раз сбегал по делам банды. Его бесили мои ужимки, мы ссорились, он уходил из дома… и однажды вернулся поздно вечером, пьяный вдрызг и злой как чёрт. Я укладывала Рэйджи, когда он схватил меня за руку и потащил за собой.
Юмэми тихо и горько рассмеялась.
— Он взял меня на кухонном столе, прижав лицом к столешнице — чтоб не видеть. Без ласк, без единого поцелуя. Грубо. А когда всё закончилось, бросил меня на дивал и сказал — "теперь довольна?". Знаешь… даже тогда я улыбалась сквозь слезы. Ему я была готова простить что угодно.
Она замолчала, пару минут слепо буравя взглядом потолок. А я почти физически чувствовал идущую от неё боль.
Ей нужна была эта исповедь. Выпустить яд, разъедающий её изнутри много лет.
— Утром ему было стыдно. Он стал вести себя со мной лучше, пару раз мы даже ездили вместе в горы. Я думала — вот оно, свершилось! Он попытался стать мне настоящим мужем, но чем дальше, тем сильнее он стал отдаляться. Я напоминала ему сестру… и это было невыносимо. Дом ему заменили мотели, меня — шлюхи и любовницы, а семьёй стала банда. Рэйджи рос, видя всё это. И, как отец, ни во что не ставил меня. А я всё больше видела в нём Юджи.
Она подняла почти пустую бутылку и, посмотрев на меня сквозь толстое зеленое стекло, тихо засмеялась.
— Я стала относиться к нему мягче. А он, видя это, стал пакостить, каждый раз заходя дальше. Обращался, как с прислугой, разве что не плевал в лицо. А порой делал вещи и похуже. У нас был сосед, приятный молодой человек. Кажется, я нравилась ему. Один раз Рэйджи увидел, как он подарил мне цветы — и стал шантажировать тем, что сдаст отцу. В конце, соседу пришлось переехать после того, как к нему домой пришли люди из банды Юджи.
Издав тяжелый вздох, она прижала к щеке бутылку и покачала головой.
— Я не та, кто тебе нужен. Я погрязла в собственном грехе. И потеряла всех, кто был дорог. Предала любимую сестрёнку. Своим эгоизмом я оттолкнула единственного мужчину, которого по-настоящему любила. И его сына, на которого перенесла эту извращённую любовь. Если тебе нужна праведница, то ищи другую… я насквозь грязная, как…
Запнувшись, она опрокинула в себя остатки вина — и, горько улыбаясь, покачала пустой бутылкой.
— Ты же бог. Может, сделаешь мне ещё вина из воды? Я слышала, вы так можете.
Её исповедь закончилась. Вывернув душу наизнанку, она опустошилась, как эта бутылка.
Осталось наполнить её новым содержимым.
— Пока не смогу, но кто мешает заказать доставку?
— Ночью не работает, — улыбнулась она, вытирая ресницы.
— У нас целый бар напротив дома, — я посмеялся в ответ. — Не предлагай мне найти праведниц, Юмэми. Я уже выбрал, мне нужна ты.
Она замерла, ослабшие пальцы выронили бутылку — та с грохотом упала на пол.
— Я же сказала, что…
— Юмэми, — перебил я. — Помнишь, тогда, в больнице, мы решили начать всё заново? Ты поверила мне. Ты хоть раз пожалела об этом?
Она мотнула головой.
— А теперь послушай. Мне плевать, сколько грязи ты совершила в прошлом. Если упадёшь — я помогу подняться. Вымажешься в грязи — я своими руками её смою. Понимаешь? Мне не нужны храмы, церемонии и подношения. Только ты.
По ее щекам скатились крупные слезинки, пересохшие губы вздрогнули. Сглотнув, она выдавила смешок и прошептала.
— Серьёзно?.. После всего, что я рассказала, ты меня простишь?
Я поднял открытую ладонь и влил в неё чистую сому. Яркие вспышки света заплясали в воздухе, озаряя темную комнату. Рассыпаясь радужными искрами, сома протянулась к Юмэми — и влилась в неё мощным потоком.
Между богом и его первой жрицей всегда существует эта связь. То, что она бескорыстно давала мне, теперь я возвращал обратно, очищенным и благословленным.
— Если тебе это нужно — я прощаю тебя.
Свет погас, оставив после себя бледные вспышки и тусклое свечение в том месте, где сома вошла в тело Юмэми. Она коснулась груди и провела пальцами по теплой коже.
— Что я… должна делать?
— Верь в меня, как верила до этого. Мне большего не надо. Будь моей жрицей. И помощницей.
Она осторожно посмотрела на меня.
— Любовницей?
— Только если сама пожелаешь.
— Звучит так, будто снова замуж выхожу… хах.
Она закрыла глаза и глубоко, с облегчением вздохнула.
— Так или иначе, я буду с тобой до самого конца. Больше ты никогда не будешь одинока.
— Что ж… — она медленно поднялась и откатила бутылку ногой. — Я согласна. И что дальше, Рэйджи?
Я хотел ответить, как за спиной раздался звон разбитого стекла — в спину ударил фонтан осколков, а по полу прокатилась темная бутылка с горящим фитилем.
Глава 8. Звенья одной цепи?
— Берегись!
Я сгрёб Юмэми, закрывая собой от взрыва, и мгновенно выставил барьер. Раздался хлопок и звон стекла, огненный ураган ударил в спину — пламя облизало кокон щита, ослепляя вспышкой. Я расширил щит, перекрывая половину кухни — вторая уже вовсю полыхала от прилипших брызг зажигательной смеси.
А в пробитый проем прилетели еще две бутылки, с грохотом разлетевшись о плиту и край стола. Из гостиной также донесся звон стекол и гул ударившего в стены пламени.
Поджигателей было несколько, и работали профессионалы — прилипшие к стенам сгустки огнесмеси даже не сползали по стенам, такое в гараже не сделаешь. Оставаться нельзя, задохнемся.
— Держись, выходим! — крикнул я Юмэми и, подхватив закашлявшуюся жрицу на руки, рванулся к окну, толкая впереди щит как таран. После боя в доме Ширасаги энергии было в обрез — придется экономить.
Сжав сферу щита до предела, я увеличил его плотность — и рванулся к окну. Силовой барьер отлично справился с ролью тарана. С треском
