говорил Макар? С одного быка шерсти на пол деревни хватит? А тут пятнадцать огромных быков!».
Ещё немного полюбовавшись на огромных и по-своему красивых животных, Лада встала и пошла обратно. Ей нужно было снова идти деревню. Взять нескольких женщин и идти к животным, чтобы вычесать их. И тем хорошо и людям отлично.
— Укрой их, если будет опасность, — попросила она лес.
— А ты молодец! — она ласково погладила бельчонка. — Как нашёл только?
Бельчонок принялся довольно стрекотать, рассказывая ей о том, как он наткнулся на стадо.
— Ты молодец! — Лада снова похвалила его. — Это хорошо, что животные возвращаются. Значит, мир оживает, — рассуждала она, идя по лесу. — Раз такие огромные животные вернулись, значит, и более мелкие вернутся. Всё налаживается!
— Шерсти сколько! Шерсти! — женщины перебирали шерсть овцебыков, вычищая её.
Они чесали их под чутким руководством Макара несколько дней. Несколько дней! Это невообразимая для них гора шерсти получилась. Бояна обещала спрясть нити для Лады.
— Ты только потолще нить мне спряди. Как две обычные нитки толщиной, — попросила её Лада.
— На станок не накинуть такую нить.
— А мне не на станок. Носки свяжу себе, варежки, может, даже свитер какой-нибудь, — Лада довольно причмокнула. — Ох, тепло будет! А я всё переживала, как в зиму не замёрзнуть…
— Макар! — Лада позвала мастера, который словно в прострации перебирал шерсть и что-то шептал. — Макааар!
— Ох, Веда! — он словно очнулся и поднял на неё ошалевший взгляд. — Веда! — неожиданно он упал на колени перед ней. — Спасибо, Ведушка, спасибо, светлая!
— Что ты, Макар! Ну-ка встань… — Лада принялась его поднимать. — Ты что придумал-то?
— Пришла ты, Светлая, и мир принесла, весну… Смотри, как всё оживает вокруг.
— Так зима на пороге стоит, какая весна? — Лада покачала головой, смеясь.
— Весна в мире нашем. Мир пробудился! Ты думаешь, ну вот быки пришли. Шерсть собрали… Так не в шерсти дело! Лес ожил, трава зазеленела, в душе надежда ожила, — он с любовью погладил шерсть. — Не в шерсти дело. Мир пробудился…
Его слова ещё долго звучали в её ушах.
Мир пробудился…
— Какая роль моя? — строго спросила она Дух дома, когда вечером вернулась из деревни. — Что-то всё вокруг да около крутится. Честно мне скажи, что делать?
— Да ничего не делай. Живи. Люби…
— Я это слышала уже! — Лада сердито нахмурилась. — Не надо от меня общими фразами отмахиваться! Что за видения были? Лада, Мара? Я всё же библиотекарем была в прошлом! Мара — это богиня смерти? Лада — жизнь?
— Зачем спрашивать, коли сама знаешь?
— Так потому что не понятно мне! У меня, между прочим, нет сестры и не было! Причём здесь я и Мара?
— В этой жизни не было…
— В этой? В смысле? — Лада замолчала. — Я что-то не пойму никак, — она напряжённо думала, закусив губу. — Это что же? Я Лада⁉ — её голос понизился до шёпота. — А Мара, значит, так и живёт? А я что, умерла? А потом снова появилась? — Лада потрясла головой. — Бред!
— Родовая память — это не бред! — обиженно прошелестело рядом.
— А зачем она меня убила?
— Не убила она тебя… Ты сама мир покинула. Слишком слабая стала.
— Слабая? — эхом повторила Лада, и в голове пронеслись жуткие картинки. — Если Лада — это любовь… Значит, в мире любовь пропала?
— Лада не просто любовь. Лада — Берегиня всего живого. Сам смысл жизни.
— А Мара? Мара, получается, смерть?
— Получается, да…
— Ну, тогда понятно, почему Мара есть, а Лады не было. Смерть же не может умереть, — она, закатив глаза, выдохнула. — Пффф… всё же ерунда какая-то. Так что делать-то?
— Любить. Вернуть живое. Только…
— Что?
— Сложнее это теперь станет, — грустно прошелестел голос.
— Почему?
— Зима на пороге. Время Мары…
Лада задумчиво кусала губы, размышляя обо всём, что узнала. Если Лада — это она сама, то Мара, значит, знает уже, что она есть. А раз знает, значит, готовится к встрече.
— Скоро Мара в силу войдёт, — прошептало рядом.
— И что делать мне?
— Ничего. Просто ждать. Она сильная, но и ты в силу входишь. Должна справиться…
Дни сменялись ночами. С каждым днём становилось всё холоднее и холоднее. И тревожнее…
— Привет, красавица! — Лада присела на корточки и погладила лисицу по пушистой спинке. — Как ты?
Лисичка перевернулась на спинку, подставляя живот, и что-то тихо проворчала.
— Ах ты, хитрая! — Лада рассмеялась. — Нет, курочек нельзя есть, — лисичка сердито фыркнула в ответ. — И в деревне тоже. Мышек лови. Их много развелось в этом году.
Лисичка грустно вздохнула и тяфкнула обиженно.
— Ну, а как ты хотела, милая? — Лада рассмеялась.
Бельчонок ревниво застрекотал на плече.
— Ну, что ты? — она погладила возмущённого бельчонка. — Всем ласка нужна, не только тебе.
Поднявшись с колен, Лада пошла дальше по лесу.
Раз в несколько дней она обходила свой лес, подмечая изменения. А их было много.
Постепенно возвращались животные. Увидев в прошлый раз оленя на большой поляне, Лада сначала не поверила своим глазам, а уж после, смеясь и плача, обнимала это восхитительно прекрасное животное.
— Какой же ты! — с восторгом шептала она. — Красивый!
Видеть то, что лес постепенно наполнялся жизнью, было радостно. Он, словно набираясь сил, становился ещё больше и крепче.
Постояв на краю леса, Лада глубоко вдохнула воздух и поморщилась, ощутив запах гари.
— Мара… — она недовольно скривилась. — Вот ведь!
Но цокай не цокай, а чем холоднее становилось, тем явственнее ощущалось влияние Мары. Иногда, вот, как сейчас, стоя на краю леса, что отделяет её от болот, она чувствовала Мару. Но та, словно скрытая невидимой пеленой, не показывалась Ладе на глаза.
Чуть постояв, Лада развернулась и пошла обратно.
Не время ей прохлаждаться, время действовать.
Они с Гордеем приготовили кормушки для животных, расставив их по лесу. Заготовили несколько стогов сена для оленей и овцебыков. Если зима будет суровая, то всё это пригодится. Белки напрятали в свои закрома орехов да ягод.
Они все готовились к зиме.
— Угу… скажешь тоже! Сейчас потренируешься и быстрее меня станешь… — Лада погладила её по руке. — Смотри ещё раз.
Взяла в руки спицы и стала вязать.
— Смотри, вот изнаночная петля, лицевая и снова изнаночная, и опять лицевая… Получится резинка. Держать носок будет на ноге. Это не сложно.
Бояна с сомнением хмыкнула и потянулась к спицам.
— Вот… не плохо. — подбадривала она её. — Хорошо как выходит. Надо только ровнее нить держать, тогда вязание будет плотным и однородным.
— Смотри как! — Бояна словно ребёнок радовалась результатам. — Это я смогу как ты носки связать?
— Да! И
