Затем настала наша очередь рассказывать. И опять Сильвия, как когда-то ее сестра, дивилась и приговаривала:
– Что за чудесный мир! Я такого даже представить себе не могу. Да, это вам не наши криворукие кудесники: волшебной палочкой туда, палочкой сюда, а результат – кота не рассмешишь.
Я на это заметил, что кота насмешить гораздо труднее, чем ракету в космос запустить. А в нашем мире и подавно – больно уж тот реальный и жесткий (я имею в виду мир, а не кот, хотя и коты иногда…). Сильвия соглашалась, но не могла поверить, что у нас совсем нет магии. По крайней мере, утверждала она, мы-то как-то сюда попали, а это уже сверхъестественное перемещение. На что Машуня сообразила, что и в нашем мире имеются какие-то маги, экстрасенсы, шаманы и колдуны, но по факту они больше фокусники и клоуны, чем реальные волшебники.
Когда Сильвия уяснила, что экстрасенсы – это люди, способные считывать информацию или мысленно путешествовать в иные места, она безапелляционно заявила, что они и есть волшебники. Мы сначала не въехали, но она пояснила, что в их мире колдуны и есть те же экстрасенсы, только реальность им подчиняется здесь гораздо легче. Кстати, именно по причине своей «жесткости» мы так сильно «подмяли под себя» те тела, в которые переместились, что они стали выглядеть почти как мы. На что я заметил, что эльфийский рост и уши поменьше мне бы сейчас не помешали.
Когда такое взаимное знакомство было в общих чертах завершено, мы перешли к обсуждению наших планов. Ну и конечно, оно началось с язвительного заявления егозы:
– А наш Шиш войну этому миру объявил, да еще назвал ее Антифэнтези. Так что берегитесь – он тут быстро все волшебные грядки вам переполет! – А сама в хитрющей усмешке продемонстрировала свои вампирские атрибуты.
Я на нее обиделся. Конечно, моя снисходительность могла показаться нелепой, но у меня еще оставались свежи воспоминания о том, как я вытаскивал Мышуню из лап насильников-работорговцев. Тогда она почему-то не хихикала и не ехидничала над моей священной войной.
Неожиданно Сильвия не стала возмущаться моей личной войной и согласилась:
– Я его понимаю. Наш мир жесток и ужасен за пределами этого оазиса волшебства, и тебе, Машенька, очень повезло, что ты оказалась под защитой отчаянного рыжего полуэльфа.
Я с торжеством взглянул на пристыженно опустившую глазки егозу и не заметил, как словил «плюшку» в свой адрес.
– Но все же, – с некоторым укором обратилась ко мне Сильвия. – Неужели и мы с сестрой заслужили враждебное отношение с твоей стороны?
– Не… – Я поперхнулся от такой мысли. – Я не… то есть я не хотел, ну, не то имел в виду… – Да так и притух, ничего толком не объяснив, так как наткнулся на понимающую улыбку волшебницы и неожиданно признался: – Моя мама тоже так улыбалась, когда ловила меня на чем-нибудь.
Моя шевелюра удостоилась унизительного ласкового поглаживания прямо на глазах вампирской занозы, а у меня не хватило сил воспротивиться. Какой кошмар! Но ничего не мог поделать – я так давно не видел мамы… Единственным утешением оказалось то, что Машухина голова оказалась в том же состоянии, что и моя, а в Рюшкиных глазах мелькнул завистливый огонек.
– Все, ребятки! – со смехом в голосе прекратила наши пререкания Сильвия. – Я уже поняла, что вы действительно друзья «не разлей вода». И, в общем-то, одобряю ваш боевой настрой. Иначе вам и в самом деле не выбраться из этого ужасного положения. Но давайте серьезно обсудим, что делать дальше.
– А что нам делать дальше? – расстроенно переспросил я. – Понятно, что нужно возвращаться, но кто бы сказал, как?
– Ну, есть, по крайней мере, два варианта. Вы могли бы остаться в нашем прекрасном городе Зимних Роз… поверьте, вам здесь будут рады, – начала Сильвия и, заметив мое насупившееся выражение, поспешила продолжить. – Ну и второй вариант: возвращаться. Но здесь легких путей не ждите.
– Тогда у нас нет двух вариантов, – возразила Машуня. – Как подумаю, что там с мамой творится, мне дурно делается. Еще и эта тварь в моем теле неизвестно что накуролесит. Брр!
– Полагаю, немного, – задумчиво ответила Сильвия. – Настолько же мало, насколько сильно вы изменили эти тела. Ваш мир не позволит вашим настоящим телам меняться. А вампиры не настолько уж и плохой народ, только страшноватый на первый взгляд. Тебе, кстати, надо с ними встретиться.
– А что, они здесь водятся? – с испугом спросил Рюшка.
– Не водятся, а живут в своем представительстве в центре рядом с академией, как и эльфы, и другие народы. Больше в нашей округе вы вампиров нигде не встретите, так как их племя обитает очень далеко отсюда.
Из дальнейшего разговора выяснилось, что нам придется с помощью Сильвии посетить некоторые дипломатические резиденции, а самое главное, попросить помощи в академии. Самое интересное, но и неприятное было то, что Сильвия лично знала Темного Ральфа. Она жила здесь уже в те времена, когда он хотел подмять под себя власть в Зимних Розах.
– Понимаете, у нас тут нет настоящего правителя. Все общественные дела улаживает академия, а ее ректор, избираемый самыми уважаемыми магами, является высшей должностью. Но и его влияние держится на признании заслуг и взаимопонимании жителей. Да и как еще здесь можно жить, когда каждый второй является телепатом? Наша община очень уязвима. Именно поэтому мы не образовали отдельного поселения, а прячемся за спинами обычных жителей Клартена. Но это не значит, что мы не выйдем на стены города, если ему будет грозить внешняя угроза. У нас с Клартеном и его князем как бы взаимовыгодное сотрудничество.
Я осторожно вернул волшебницу к животрепещущей теме, спросив, чего такого наделал Темный Ральф. Оказалось, что немало. Колдуны частенько грешили раздутыми амбициями и стремлением к власти. Но обычно такие стяжатели пробовали себя во внешнем мире.
Однако Ральфу этого оказалось мало. Он был очень сильным магом и входил в совет академии. И вот когда он потерпел очередную неудачу на выборах ректора, ему взбрело в голову устроить переворот в Зимних Розах, причем это почти удалось. Он не учел одного: любовь и уважение всех жителей к старому ректору. В результате натуральной бойни, устроенной в городе, погибло несколько людей и даже два мага, а в район на неделю пришла темнота и настоящая зима, которая уничтожила большую часть прекрасных садов. За что Ральф и заслужил приставку Темный. Он сумел тогда сбежать от праведного гнева жителей, и сейчас, по слухам, обосновался в своем собственном замке где-то в предгорьях.
– Так там же и людей-то почти нет! – воскликнул Рюшка, немного знакомый с местной географией.
– Именно, что нет, – кивнула Сильвия. – Точнее, есть только отчаянные головы, которым хоть леший, хоть дракон – все одно. Или маги, вроде Ральфа. То, что вы оказались в нашем мире по его вине, меня очень тревожит. Значит, он не успокоился и нашел новое применение своему властолюбию. И одинаково плохо, хочет ли он проникнуть в ваш мир или навести с его помощью свои порядки здесь. Пожалуй, что придется просить срочной встречи с ректором – столь запутанное дело не по зубам заурядной ведьме. Эх, жаль, в нашем мире нет этих ваших, как ты сказал, тилифунов… придется ногами завтра топать.
– А телепатически? – не удержался я от любопытного вопроса.
– Размечтался! – засмеялась, как девчонка, колдунья. – Телепатия то работает, то нет. А когда вокруг столько «шума», то достучаться до нужного адресата почти невозможно. Да и неудобно к уважаемому ректору в голову лезть без предупреждения. Легче уж немытыми ногами на его любимом ковре наследить.
Я еще хотел спросить, а часто уважаемая волшебница моет ноги и босиком гуляет по ректорскому ковру, но вовремя одумался – это явно не пошло бы на пользу нашим высоким целям. Лучше уж язык о Мышунины острые шуточки поточить – ей-то не привыкать, как, впрочем, и мне.
А дальше был чудесный вечер с закатом в кущах тропических деревьев и странным цветным дождем, который являлся гордостью жителей улицы Дождей. По совету Сильвии мы разделись (до разумных пределов, разумеется) и вышли плясать под этим чудным теплым ливнем. Это было что-то! Я догадался, что воздух пронзали какие-то тонкие лучи, которые, переливаясь на каплях дождя, создавали неповторимый световой эффект.
Сильвия сидела на террасе дома, и по ее счастливому взору я видел, что и она мысленно кружится по газону вместе с нами. Какое же, наверно, тяжкое бремя судьбы – быть лишенной собственных маленьких непосед. В какой-то момент я понял, что она поймала мою мысль и послала в ответ чувство благодарности. Я так и замер, стоя почти голый под дождем и переваривая новое ощущение мысленной связи с другим человеком.
А ведь Машуня, наверно, свободно может перебрасываться с Сильвией мыслями. Я посмотрел на мокрую егозу и понял, что может: она тоже замерла, вытянув руки вверх, и я ощутил ее маленькое счастье. В отличие от депрессивных взрослых, нам для этого много не нужно, а заботы и проблемы мы привыкли решать по мере их поступления и ни минутой раньше. Жаль только, что наши нынешние проблемы давно уже наступили и никак не хотели никуда убираться. Так что разноцветный дождь и добрая волшебница оказались только маленькой передышкой в нашей операции Антифэнтези.
