— Да. Час. Я по часам следила. Подтвердила мои слова Лина.
При скорости кареты не больше тридцати километров в час, сколько мы проехали? — Я обратился к Сяомин.
— А кто тебе сказал, что это предел твоему участку?
— Ну, а вы? Вы же без моего ведома не могли пересечь черту?
— Нет. Не могли. Только и сейчас мы не на твоей земле и не на моей.
— Это как? — Опешил я.
— Мы ехали по своему участку больше трёх часов. Выходит, что фасад моего участка выходит на противоположную сторону от твоего. Дальше мы упёрлись в невидимую черту. Пришлось свернуть и так ехать до тех пор, пока не поняли, черта, не пускавшая нас, исчезла. Мы нашли её угол и продолжили путь уже по неизвестно чьей земле. Видимо, хозяин её ещё не осознал этого, и не принял участок целиком.
— Но как вы догадались, где мы будем?
— А забор ваш?
— Ах, да! Следовательно, выстроив забор, я использовал все свои резервы. Их не хватило на весь участок.
— Видимо, да. — Согласилась девушка.
— Феодал!
— Что?
— Феодал. Это в книжке какой-то я читал. Был там такой мир, где определённые люди становились… Нет… Назначались феодалами. Они могли перемещаться по своим участкам, собирать людей и обеспечивать их необходимыми средствами для выживания. Семенами растений, техникой и так далее.
— Ну, и причём здесь это? — Не поняла Сяомин, куда я клоню.
— Это я к тому, что мы в цифре.
— То есть как? — Не поняла Альбина.
— То есть оцифрованные.
— Фантастики объелся. — Заключила Лина.
— Ничего подобного. — Возразил я.
— Это плод твоей фантазии. — Продолжала Лина, не слушая моих возражений. — Ты пытаешься привязать события к чему-то тебе известному. Но есть объективные факты, опровергающие твои домыслы.
— Какие?
— К примеру, я ощущаю всё. Я естественным образом ощущаю вкус еды, цвета радуги, прикосновения, боль, радость и тому подобное.
— Кто тебе сказал, что твои чувства реальны, а не фантомные?
— Жизнь. Вот я ущипну себя, и мне больно.
— А как ты знаешь, это точно такая же боль, как в реальном мире? У тебя есть эталон для сравнения?
— Есть.
Я, мысленно, посмотрел на девушку долгим, очень долгим взглядом, потом сказал:
— Так. Давай-ка мы с тобой немножко прогуляемся.
Мы поднялись, и направились вдоль забора подальше от сидящих. Отойдя метров на сто, я заговорил.
— Лина, ты не можешь сравнивать, если ты не помнишь себя в той жизни.
— Почему? Я кое-что помню.
— Ладно. Пусть будет. Как ты можешь сравнивать боль?
— Очень просто.
— Лина! — Чуть не закричал я. — Ты не можешь сравнивать боль!
— Почему? — продолжала удивляться девушка.
— Да потому что!.. У тебя были мужчины в той жизни?
Она немного помедлила, потом негромко ответила:
— Нет.
— Так как ты можешь сравнивать? К тому же неувязки, как ты знаешь, произошли с тобой.
— А с другими?
— Откуда я знаю?!
— Но ведь у тебя была и другая девушка.
— Ты с чего взяла?
— Видела.
— Так, слушай. Не морочь мне голову и не отвлекай. Дефлорация бывает только раз в жизни. Я слыхал, мол, есть умельцы, которые сшивают девственную плеву, или склеивают её. Чушь… Не верю я в эту ерунду. Понимаешь. Если ты не испытывала в той жизни этого эффекта, то как ты можешь сравнивать? Тем более что на второй день у тебя всё восстановилось. Так не бывает!
— Может и не бывает. Не знаю. Но ощущения у меня верные. Реальные. Иначе бы я не влюбилась в тебя сразу.
— Возможно, что это проделки тех, кто создал этот мир. Возможно, это программный сбой… Но это лишь подтверждает мои утверждения, а не опровергает.
— А если я забеременею от тебя?
Я открыл рот, чтоб произнести завершающую пламенную речь, но так и остался с распахнутым ртом.
— Закрой рот. Мухи налетят! — Засмеялась Лина, легонько подталкивая мой подбородок.
Я понял, что аргументов у меня нет. Как нет их и у девушки. Но у неё может появиться этот самый аргумент.
— Мухи! — Выдавил я из себя.
— Что, мухи?
— Где мухи?
Лина заозиралась в поисках насекомых.
— Видишь, нет никаких мух! — торжествовал я. — Мой аргумент: мухи! Насекомые!
— Ты их просто ненавидишь, поэтому их здесь нет.
— Бред. Я, конечно, мух, тараканов, жуков всяких, стрекоз терпеть не могу, но это не значит, что они не должны существовать. А как деревья будут опыляться? Ведь даже пчёл нет, которых я сильно уважаю, но и боюсь не меньше.
— просто ты до них додуматься не успел.
— А птицы? — Не унимался я. — Где птицы? Они-то что плохого мне сделали? Птиц, к твоему сведению, я просто обожаю. Даже противных ворон.
— Я же сказала, ты до них ещё не додумался.
— Лина, пойми же, не я один делаю окружающую среду. Её делает некто, а я лишь приспосабливаюсь под неё.
— Возможно. Но это ещё не доказательство твоей и моей оцифровки.
— Ладно. Пошли назад. Пусть пока что каждый остаётся при своём мнении.
— Если тебе так легче думать, пусть будет. Просто я хочу, чтоб ты не заблуждался в своих предположениях.
— Можно подумать, ты наверняка знаешь, что это не цифра.
— Убеждена.
— А я нет. Хорошо. Пошли.
— Ну что, наговорились? — Спросила Сяомин, когда мы вернулись.
— Да. — Хмуро ответил я, усаживаясь на прежнее место. — Давайте уже решать. Хватит споров.
Но решить быстро, не получилось. Опять пришлось прибегать к пластилину. Опять пришлось обосновывать ненужность замка. Опять!.. Нет, теперь не опять. Пришлось продумывать будущее новых пар, ежели таковые появятся. А в том, что они появятся, сомнений ни у кого не возникло. В общем, через шесть часов напряжённых споров, уговоров, предложений и прочего, пришли к единому мнению. Точки возрождения превратить в наблюдательные башни, в центре воссоздать замок, придуманного образца. Во втором кольце с двух противоположных сторон построить мужское и женское общежитие. Новые пары пусть строятся за стенами замка. Будем наделять их землёй, хай учатся земледелию. И вообще, система должна быть избирательной. Кто хочет, пусть крестьянствует. Кто желает быть садовником, не вопрос. Кузнецом? А в чём проблема? таким образом, дальнейшая перепланировка будет не нужна. В случае дополнительных земель. Это был намёк от китаянки. Она никак не могла успокоиться, что у меня есть девушка, над которой она невластна. Как позже выяснилось, ни одна из моих девушек не попали под её влияние. Что сыграло в этом роль? Понятия не имею. Но факт оставался фактом.
Наконец, все предложения были обсуждены, решения приняты. Надо было творить. Я представил всё, о чём мы договорились, но ничего не произошло. Тогда Сяомин попробовала проделать то же самое. Увы, всё оставалось по-прежнему.
— Глупые вы, муж и жена. — Сказала Лина. — Вам теперь вместе творить надо.
Мы посчитали до трёх и попробовали снова, теперь уж совместно. Но только вновь напрасно.
— Теперь что скажешь? великая мыслительница? — Съязвил я.
— Скажу, ну и дураки же вы все.
— О-бана! А не хочешь по попке ремешком за такие словеса?
— Не хочу. Встаньте, обнимитесь, может даже поцеловаться надо. Вы же муж и жена, а сидите друг против друга, как будто враги.
— А это мысль. — Сказала Сяомин.
Она поднялась, подошла ко мне и обняла за талию. Мне сидеть было бы стыдно, поэтому я успел подняться, и китаянка оказалась мне чуть ниже плеча.
— Ну, теперь давай, на раз, два, три! — Предложил я.
— Нет. Давай будем целоваться, а девчонки пусть считают.
— Хм! Ладно. Каким поцелуем?
— А ты умеешь по-разному? — Удивилась девушка.
— Нет. Я просто названия знаю. — Улыбнулся я. — Пусть будет протибодника.
— Пусть будет. — Согласилась Сяомин, приподнимаясь на цыпочки.
И в этот момент всё вокруг изменилось. Девчонки даже считать не начали. Мы стояли посреди громадного двора цитадели. Напротив располагался дворец, в котором я с Сяомин, как правители, должны будем жить. Перед крыльцом бил фонтан. Вокруг стояли лавочки, прикрытые сверху кустами жасмина, сирени и ещё каких-то экзотических кустов.
— А вот фонтан мы не заказывали! — Удивлённо произнесла Лина.
Сяомин разомкнула объятия, быстро зашуршала страничками. Потом замерла. На обложке красовался наш дворец с фонтаном и всем тем, что мы только что увидели.
— Смотрите! — Поражённо выдохнула она.
Но эффекта не получилось. Стоило девушке лишь протянуть книжку Альбине, как та исчезла, и оказалась в другой руке Сяомин.
— Понятно. — Сказал я. — Передавать книгу нельзя. Покажи из своих рук.
А дальше началось невероятное. Каждая страничка книжки изобиловала фотографиями нашего замка, начиная со дворца. Здесь же располагались исчерпывающие пояснительные тексты к каждому помещению, к каждой мелочи. И так со всей крепостью. Мне пришлось срочно выковыривать свою книжку из нагрудного кармана, так как он опасно затрещал. Книга прямо в руках превратилась в громадный фолиант. Кроме этого, тут же выяснилось, что я свой экземпляр могу передавать. Но только официально признанным любовницам. Насчёт жён вопрос оставался открытым.
