солнышко, — позвал я дрожащим голосом.
— Что? — Она остановилась и повернула голову.
— Можешь не так быстро лезть? Мне легче, когда ты рядом.
Диане потребовалась секунда, чтобы сообразить, куда я смотрю, и почему мне легче. Дальше случилось невероятное — она покраснела под слоем кровавых ошмётков и прошипела:
— За ступеньки ничем не зацепишься?
— Нормально, справлюсь. Просто, понимаешь ли, в жизни надо видеть перед собой достижимую и привлекательную цель, а то руки опускаются.
— Я тебе сейчас дам «руки опускаются»! Лезь давай!
Я полез. Диана благородно ползла не быстрее меня. Хорошая она всё-таки. В своём стиле, конечно.
— А!
— А!
— А! — слышалось снизу.
Я пожертвовал мигом созерцания Дианы и посмотрел вниз. Там столпилось штук двадцать квадратноголовых. Они смотрели вверх и потирали носы, предельно озадаченные происходящим.
— Я б вам фак показал, — сказал я извиняющимся тоном, — но руки заняты.
— А-а-а! — протянул ближайший к лестнице полудурок и кивнул.
На голову ему запрыгнул другой. На него полез третий.
— Да чтоб вас всех! — крикнул я. — Диана, я передумал, давай быстрее!
Сам тоже заработал руками и ногами что есть мочи. «Аканье» становилось всё ближе. От этого звука мурашки по коже ползли. Если такие миры проходят комиссию Альянса, то у меня к Альянсу очень большие вопросы, которые я планирую задавать, держа в каждой руке по крупнокалиберному пулемёту.
— Костя, жми! — кричала Диана сверху. — Осталось чуть-чуть, потом самая капелька и ещё три четверти!
Я «жал», как мог, но столбик квадратноголовых рос быстрее.
— А! — раздалось у меня за плечами.
Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть квадратную рожу. Абориген уже вынимал из неё нос.
— @@@ на, — сказал я и толкнул его пяткой в живот.
Живот оказался твёрдым, будто из дерева. Но толчок однозначно удался. Полудурок взмахнул руками и полетел спиной вниз. Столбик под ним заколыхался и тоже рассыпался. Послышалось несколько изумлённых «А!», и тут же захлопали взрывающиеся головы. Меня до пояса вновь забрызгало мозгами.
— Суки! — всхлипнул я. — Чего вам от нас надо?!
В кирпиче прорезался любопытный глаз. В кирпиче под ним — рот.
— У! — сказал рот и беззубо улыбнулся.
— Кирпичи живые! — передал я наверх информацию. — Смотрите там, не навернитесь с перепугу. Отступать некуда, позади Костенька.
Спина болела. Как я ещё умудрялся ползти — вообще не понимаю. На чистом адреналине, не иначе. Вниз больше не смотрел. Аканья иногда доносились, но исключительно с земли, башенку эти отморозки строить не пытались. Может, в здание побежали, на лифте едут… Нет, лучше об этом не думать. Сконцентрируюсь на сиськах, как завещала Диана. Сиськи — это единственное, что может сохранить разум в мире, подобном этому.
Браслет, про который я уже забыл, внезапно ожил.
— Костя! — раздался знакомый, милый, родной, вменяемый голос.
— Шарль! — воскликнул я.
— Извини, что долго не отвечал, пришлось отключить практически всю электронику, мимо пролетал патрульный корабль Альянса. Я фиксирую координаты, буду через десять минут, максимум — одиннадцать.
— Ты на крышу сядешь?
— На крышу? — озадачился Шарль.
— Ну, мы на крышу лезем. Небоскрёба. Не то чтобы лично я до неё прям всерьёз доберусь, но мы стараемся.
— Что за ерунда, зачем вы лезете на крышу?
— А ты был тут? — заорал я, внезапно разозлившись. — Ты в танке горел? Тебе броня за шиворот капала?!
— Попрошу без эмоций, — сухо откликнулся Шарль. — Объясни, в чём дело.
— Дело, дорогой мой гений, в том, что здесь живут какие-то наглухо отбитые уроды с квадратными головами, которые подбегают к нам и взрываются. Мы только-только от яиц отмылись, а теперь все в потрохах с ног до головы. Узнаю, кто этот мир создал — убью урода. А ещё тут тротуар живой и кирпичи разговаривают.
— Ясно, — усмехнулся Шарль. — Это один из альтернативно-логичных миров. Здесь местные жители очень агрессивны, но агрессию выражают необычным образом. Увидев кого-то, кого они считают угрозой, убивают себя. Предполагается, что оппонент должен умереть от чувства вины.
— Твою мать, — только и сказал я.
— Держитесь, — виновато сказал Шарль. — Десять минут.
— Так ты сесть-то сможешь?
— Безусловно. Мой бывший… гм… партнёр, то есть, я, существенно улучшил программу автопилотирования. Прибор у вас?
— У нас, у нас… Конец связи.
Как Диана умудрялась лезть с этим самым «прибором», я понятия не имел. Талантливая она.
— Стррррадаешь? — каркнул ворон, сев на ступеньку надо мной.
— Стебёшься? — ответил я вопросом на вопрос.
— Бодрррррись! — посоветовал ворон и полетел вверх, догонять Диану.
Я прищурился. Диана всё-таки не очень торопилась, добрая душа, а Фиона, кажется, уже почти добралась до крыши. Блин, далеко-то как…
Слева от лестницы прорезалось окно. Только когда оно прорезалось, я сообразил, что обычных окон в небоскрёбе не было вообще, глухие стены. Из окна высунулась квадратная голова.
— Сэр, — сказал я, — всё это дикое недоразумение. Мы вам не враги, у нас просто альтернативная логика…
— А-а-а, — протянула голова и вынула нос.
Я зажмурился…
По скользким от мозгов ступенькам ползти было не только неприятно, но и тяжело. И как я до сих пор не блеванул? Всё моя выдержка!
— Костя, доложи обстановку! — крикнула сверху Диана, немного тормознув.
— Жопа! — доложил я.
— При мне. Жду. А обстановка-то как?
— Смотри выше…
— Выше Фиона, она уже выбралась на крышу.
— Блин, ты прикалываешься, или тупишь?
— Я в тебе боевой дух поднимаю, твоими же методами, дебил!
— Сама дура!
— Во-во, давай, посердись, только руками работай интенсивнее.
Когда справа прорезалось очередное окно, я и вправду заработал интенсивнее. Однако из него высунулся, внезапно, ящер человеческих размеров и, внимательно на меня поглядев, спросил:
— Пхакхинтоска есть?
— Дома забыл! — ответил я.
— Плохо без пхакхинтоски. На, держи.
Он протянул мне блестящую металлическую трубочку в палец длиной. Я взял.
— Спасибо, это мне очень поможет.
— Ещё бы! Я без пхакхинтосок из дома не выхожу. Но тут я пока вообще не выхожу, в карантине сижу.
— Болеешь?
— Не. — Ящер закурил сигарету. — Три дня назад прилетел по работе. Местные диадемо-заразы боятся, надо две недели в карантине отсидеть. А то как начнут взрываться…
